Ну, это я при жизни был весёлый...
Вверх по лестнице, ведущей вниз
Автор: Noa Streight
Фандом: тв-сериал «Heroes»
Рейтинг: NC-17
Жанр: slash, Angst, Humor, OOC, вдохновенный психоделик)))))
Пейринг: автор/читатель, Бэннет/Сайлар
Посвящается: Nicholya Arden, которая коварно презентовала мне диски с сериалом, сопроводив сие действо словами: «Питера Петрелли не трогать – он мой!». Фик написан в истерической спешке в качестве подарка вышепоименованной особе на Новый 2009-й Год и День Рождения…. Хм. Что-то мне подсказывает, что одним текстом я не отделаюсь))))))
Примечание от автора: Основательный спойлер 3-го сезона – сюжет является, в некотором роде, пересказом событий и читать фик до просмотра сериала не рекомендуется.
Фанфик получил своё название в честь зарисовки Феликса Кривина, которая процитирована в тексте.
Отказ от прав: Персонажи фика принадлежат их создателям. Автор фика не извлекает материальной выгоды от их использования. Размещение фика на других ресурсах – с согласия автора. Ссылки на фик – приветствуются.
Отзывы: www.diary.ru/~Streight/p57865741.htm
«Для других мы создаём правила, для себя – исключения».
читать дальше
– Мы идём туда? – поинтересовался Сайлар у напарника, отлепившись от нагретого бока микроавтобуса, стоило только Бэннету вынырнуть из толчеи репортёров и стражей порядка.
– Я иду. А ты ждёшь тут. – невозмутимо ответил старший, застёгивая бронежилет.
– И чем он тебе поможет? – ещё раз «закинул удочку» маньяк, кивая на броню, до нелепости странно смотрящуюся поверх идеально выглаженной рубашки.
– Ничем. Напоказ. – Бэннет отстегнул кобуру и отдал напарнику пистолет.
– Ты пойдёшь туда без оружия?
– Нокс сказал: «Без оружия», тогда он отпустит заложников.
– Но ты понимаешь, что живым оттуда не выйдешь? – Сайлар подпустил в голос раздражения. И то сказать, нарочитая невозмутимость Бэннета даже святого до белого каления доведёт. А ведь он совсем даже не святой, скорее, наоборот.
– Как трогательно. – съязвил напарник, – Чудовище волнуется о моём благополучии.
– Хочешш-шь доказать, что лучшш-ше меня. Даже на смерть идёшш-шь. – шипящие нотки добавили голосу маньяка вкрадчивости и какой-то дикой чувственности, прозвучавшей почти насмешкой. Словно змея проползла по шёлку... Бэннет внутренне поёжился, но виду не подал.
– Я лучше тебя. – быстро ответил он, стараясь не анализировать собственные ощущения.
– Я могу помочь. Позволь хоть что-то сделать!
– Ладно. Хочешь помочь? Опроси свидетелей. У тебя язык подвешен – запутай их показания. И даже не думай идти туда, поживится способностями. Понял?!
– М-мда.
Очередная милая беседа напарников состоялась вскоре после происшествия в банке и была словно калькой с той, запомнившейся по первой охоте. И то сказать, они всё ещё ловят отморозков, сбежавших с Пятого уровня – все условия для deja vu.
Бэннет сделал маньяку стандартное внушение, мол, будь паинькой, пока взрослые дяди разбираются и знал, что для него сказанное прозвучало, как приглашение. И Сайлар снова, с присущим всем хищникам терпением, будет дожидаться в стороне, пока Бэннет берёт ситуацию под контроль и появится лишь в самый критичный момент, как Принц-на-белом-коне. Правда, без коня – бедному животному он давно сделал лоботомию в самом тёмной углу конюшни, чтобы разобраться как оно устроено.
О да. Бэннет оценил тогда по достоинству эффектное появление Сайлара за спиной его противников. Маньяка всего трясло от возбуждения, упоения схваткой, но он отвлёкся от своих ощущений, чтобы адресовать напарнику кривую ухмылочку, в сочетании с изломом бровей, без слов говорящую «Поглядите-ка чью задницу я спасаю? Это же чёртов мистер-у-меня-всё-под-контролем-Бэннет!». Он ответил такой же кривой ухмылкой. Нестерпимо хотелось побится головой об стену – сексэпил от Сайлара исходил такой, что на него почти невозможно было не реагировать. Будь они на улице – прохожие бы оборачивались непроизвольно и владелицам маленьких собачек пришлось бы оттаскивать от маньяка своих подопечных.
Бэннет напомнил себе о том, что он тёртый жизнью мужик, агент Компании, который в «особенных» стреляет с тем же выражением лица, с каким карандаши точит. Напомнил себе о том, что он ещё и примерный семьянин. Примерность, правда, в последнее время под сомнением… И кому спасибо? Сайлару же. Биться головой об стену расхотелось. Захотелось побить об неё головой напарника. И желание это лишь усилилось, когда благодаря умелой рокировке в пространстве маньяк одного из беглецов отпустил, а второго препарировал у напарника на глазах.
Бэннет с трудом заставил себя сфокусироваться на настоящем – перед глазами мерно покачивались крованые брызги на стекле. А в настоящем…. крови было куда больше, чем тогда. Если Сайлар был психопат эстетствующий, убивающий так, как иные картины пишут, то тут поработал просто мясник.
Утро «На скотобойне» – хорошо, что Бэннет даже кофе выпить не успел. Кровь с потолка льётся. А тела-то на полу… ну, фрагментарно. Это ж как надо было бить?! Чтоб до потолка…
Вот вам и работа «на воздухе, с людьми». Бэннет аккуратно обошёл лужи и устремился в полутёмный коридор. Отсюда открывался целый лабиринт служебных помещений. Света было чертовски мало – то ли местные небрежничали, то ли психи с Пятого уровня позаботились о своём комфорте – в любом случае, местным уже всё равно, а психам отсюда лишь два пути – в морг или обратно на курорт Компании под названием «Пятый Уровень».
Бэннет осторожно подобрался к повороту, изготовившись стрелять на поражение – с «особенными» людьми шутки плохи, а с психами – особенно. Ещё один пустой полутёмный коридор. Но в конце – промельк движения, настолько быстрого, что глаза не успевают донести до мозга расшифрованный сигнал. А тело уже сорвалось на бег. Не упустить!
И где же чёртов Сайлар, когда он нужен?! Бэннет уже не мальчик по коридорам носится. Но он в отличной форме – за очередным поворотом почти нагнал преследуемого – тот успел скрыться за дверью. Проклятье! Подсобка-то сквозная! Сполох чёрного плаща, длинные полы крыльями взвиваются за спиной и на агента обрушивается ряд коробок. Он успел выстрелить, не целясь, не особо надеясь на успех.
Пока выберется из-под чёртовых коробок – псих успеет затерятся в лабиринте подсобок – и снова его искать. Но периметр оцеплен, не уйдёт мразь.
Бэннет, слегка помятый, высвободился и с чётко отмеренной досадой пнул ближайший ящик. На языке вертелась добрая сотня проклятий в адрес Сайлара и хвала всем богам за то, что напарник его не видел в трогательный момент единения с горой коробок.
***
Сайлар занервничал. Покорное ожидание вообще не его конёк. А этот Бэннет… Что он о себе возомнил?! Мистер-серый-пиджак-я-служу-Компании. Он даже не особенный. Таких в любой толпе – двеннадцать на дюжину. Всех примет – очки в роговой оправе, которые нескольким поколениям «особенных» в кошмарах видятся. Да уж, славно Бэннет поразвлёкся на своём веку – успешнее него у Комании агентов нет. И ведь он, со всей целеустремлённостью разогнавшегося носорога, движется с Компанией параллельным курсом, если их интересы совпадают. И всегда таким был. А они только сейчас заметили.
«Чёртов манипулятор!» – Сайлар почти зарычал, припомнив выражение лица Бэннета, когда тот приказал ему дожидаться снаружи. Вот как тогда перед атакой банка, где отморозки взяли кассу и заложников. Эдакая отеческая снисходительность. И взгляд искоса, словно он ещё надеется отыскать где-то рядом намордник с ошейником и поверить не может, что Чудовище досталось ему в полноценные напарники. Ну, тут Сайлар его понимал – он и сам не мог поверить такому счастью. Сдала его мамочка в хорошие руки, нечего сказать. Бэннет даже не скрывал, что при первой же возможности понавертит в маньяке лишних дыр и сдаст его труп такседермисту, чтобы потом чучело в музее Компании выставить. Сайлар как наяву видел надпись на позолоченой табличке «Наш позор», свои стеклянные глаза и Бэннета прохаживающегося рядом с постаментом, с презрительной миной поправляющего роговые очки.
Хотелось немедленно побится головой об стену. Чтобы не думать, не вспоминать, как в иные моменты это прохладное снисхождение к миру в целом и к нему, Сайлару, в частности сменяется чем-то… непонятным, тёмным и жарким, только для него и… таким необходимым ему.
Ну, почему его нет так долго?! Вляпался. Наверняка, уже вляпался. Желание побится головой о стену плавно и незаметно трансформировалось в желание постучать о стену головой Бэннета. Была бы у него сверх-регенерация, как у дочурки Клэр, мог бы надувать щёки, а так… оо-о, только представить: сколько возможностей для конструктивного диалога!
Сайлар надолго погрузился в свои фантазии касательно того, что можно было бы сделать с напарником и сколько раз. Распятый на собственных кистях Айзек Мэндес криминалистам бы детским конструктором показался по сравнению с телом Бэннета. Он бы сделал из него шедевр, настоящий шедевр! А при наличии регенерации – даже не один раз. Эх, жаль-жаль. Регенерации нет и матери он ещё нужен, как агент. Проклятье!
Сайлару нравилось цапаться с Питером Петрелли. Но тот всегда мечется, как наивный ребёнок, потерявшийся в несоответствии своих убеждений и реальности мира. И силами своими пользуется каждый раз, как впервые, и то, если его перед этим довести хорошенько, чтобы от аффекта совсем мозги отказали и слетели тормоза. То ли дело Бэннет! Во взгляде – глумливый вызов природе, всем «особенным» и ему, Сайлару, в частности. Да у него на холёной бритой морде написано, аршинными буквами, что имел он всех «особенных»… в виду, пережил половину и вторую половину нагло и демонстративно переживёт. Песком раскалённым под кожей ощущал Сайлар желание навсегда стереть это выражение с лица неожиданного напарника.
Маньяк и не заметил, занятый мечтами об анатомическом театрике из Бэннета, что ноги сами принесли его в зал, где разыгралась трагедия. Он плавно пересёк лужу крови, ни разу не поскользнувшись, даже когда наступил на чьи-то внутренности. В ноздри ударила волна тошнотворной вони.
Когда он ещё отзывался на человеческое имя «Гэбриэл Грей» и имел дело только с внутренностями хронометров – он ни разу не задумался о том, сколько в человеческом теле грязи. А теперь уже как-то даже не трогает. Красная цепочка оттисков рифлёной подошвы протянулась от лужи до полуоткрытой двери. Выстрел и грохот где-то в глубине здания пребольно полоснули по нервам – к супер-слуху трудно привыкнуть. Сайлар всё ещё испытывает временами сенсорную перегрузку от биения жизни в большом городе. А уж звук пожарной сирены – это такая сказка-а!
Целая серия шорохов и приглушённая ругань сквозь зубы Бэннета – значительно улучшили маньяку настроение. В длинной тираде глубоко нецензурного содержания он даже различил своё имя. Или показалось?
Тише мыши двинулся Сайлар следом за напарником. Он не торопился, возможность протянуть Бэннету руку помощи и полюбоваться на борьбу ханжества и благодарности в его глазах – он сегодня ещё получит. Псих с Пятого уровня, тем временем, изрядно увеличил расстояние между ними. Но Бэннет доберётся до него первым – напарник сделает ему такое одолжение.
Нет, ни к чему торопится. Но он всё ускоряет и ускоряет шаги. Переходит на бег. Чувство, присущее всем травленным зверям и беглым преступникам, подсказывает, что быть беде.
Мешанина коробок с которыми чуть раньше познакомился Бэннет – отлетела в сторону, сметённая мощной телекенетической волной. Сайлар почти догнал его! Не заморачиваясь открыванием дверей, просто выдирая их из проёмов со всем полотном, он пронёсся чередой комнатушек, вылетел в коридор и поймал напарника за рукав прежде, чем тот ринется в темноту за очередной дверью.
Нежные, чувствительные подушечки пальцев бывшего часовщика болезненно остро ощутили текстуру ткани рубашки Бэннета и сомкнулись на пустоте. Он не успел.
Агент канул в темноту и словно бы слился с ней. В шаге от него, Сайлар перестал видеть его, слышать, ощущать присутствие. Инерция движения принесла его в ту же тьму мигом позже и дверь театрально захлопнулась за спиной. Сайлар наугад шибанул телекинезом и почти не удивился, когда ничего не изменилось.
«Бэннет, твоя отрезанная голова в банке с формалином – будет венцом моей коллекции. Тебе нет равных в моём личном Параде Уродов и потому я торжественно стану хранить эту банку в центре каминной полки!» – досадливо подумал маньяк, подбираясь. Мышцы мгновенно напряглись и опали. Как же всё-таки костюм стесняет движение!
Все его чувства обострились невероятно в предвкушении битвы. Он не сомневался, что псих, назначивший им рандэву – совсем близко. Но куда подевался чёртов мистер-у-меня-всё-под-контролем-Бэннет?!
***
– Мне нашли замену? – в обычной своей сдержанной манере спросил гаитянин, глядя на Сайлара сквозь бронестекло камеры.
– Только на время. – поспешил успокоить его Бэннет, – Пока я не найду его слабое место, чтобы убить.
Этот мягкий, воркующий шепот… Бэннет, наверное, и не подозревает насколько психопатически прозвучала его фраза. Но гаитянину и это в нём нравится.
«Один из нас, один из них» – вот прицнип Компании, по которому подбираются оперативники. Гаитянин второй напарник Бэннета, после Клода. Они привыкли друг к другу. Стиль работы, стиль жизни, каждый жест, каждый шаг… Иногда гаитянин не мог вспомнить иного способа восприятия мира, нежели взгляд поверх плеча напарника – словно ему самому кто-то стёр память о существовании вне работы на Команию. Бэннет никогда на него не оглядывался, сконцентрировавшись на своей цели, но всегда ощущал, что стоит сделать шаг назад и встретишь надёжное плечо напарника, неизменно готового помочь, уберечь, подстраховать.
И вот теперь Бэннет на боевом задании с другим. С Сайларом! С открытой спиной, ежесекундно ожидая и изготовившись упредить удар.
Гаитянин стоял один в пустом ответвлении коридора Пятого уровня, невидящим взором вперившись в бронестекло камеры. Той самой. Сейчас она пустовала – немногим ранее мимо прошёл агент и небрежным кивком приказал Сайлару следовать за ним. Для полноты картины не хватало только намордника с ошейником и команды «К ноге!». Маньяк, должно быть, бесится. Бесится, но ловит каждое слово, каждый взмах ресниц Бэннета, с какой-то необъяснимой жадностью.
Гаитянину как-то довелось прочитать фразу: «Чтимый религией древних народов, считавшийся изображением божества, лотос служит главной пищей бегемоту». Начинается-то как! Чтимый религией! А кончается? Служит пищей – и кому? Неуклюжему, толстому, грязному… Одним словом, бегемоту… Лотос, можно ли так низко пасть? Фразу, конечно, можно перестроить – чтобы не опускаться по лестнице, а, наоборот, двигаться вверх: «Служащий бегемоту главной пищей, лотос считался изображением божества и был чтим религией древних народов».
Как будто он возвеличивает лотос, вспоминая его блестящую родословную. Но величия не получается. Фальшивое возвеличивание – это падение ещё ниже. Лестница, ведущая вверх, это одновременно и вниз ведущая лестница. На одном её конце – лотосопоклонники, распростёртые ниц, а на другом – бегемоты, спокойно жующие лотос.
Отчего-то нестерпимо захотелось побится головой об стену: «Бэннет, какую игру ты затеял на этот раз и что поставишь на кон?».
О, он не слепой. А даже будь он слепым – то всё равно бы почувствовал звенящее напряжение возникающее между Сайларом и его напарником, стоит только взглядам пересечься. И даже меньше того – просто ощутить присутствие другого на том же плане бытия. Бэннет и гаитянин за годы совместной работы научились понимать друг друга с полувзгляда, но такого между ними никогда не было.
Желание побиться головой об стену сменило желание побить головой об стену Сайлара. Хорошо так побить, до кровавой крошки…. Да, а потом сжечь и съесть труп, тогда уж не оживёт. Чтобы у Бэннета голова не болела о том, как избавится от «подарочка» Компании под руководством Анжелы Петрелли. Но гаитянин стоял, не шевелясь, и смотрел сквозь стекло на пустующую камеру. Может, эффективнее всё-таки побить головой о стену самого Бэннета? У него регенерации нет – вдруг одумается и сбежит от Сайлара, как от чумы? Стоило отвлечься на особое задание, так Анжела пристроила Бэннета в «хорошие» руки. Стерва!
***
Когда Сайлар выбрался в более освещённое место, оставив позади липкий мрак, он решил, что сошёл с ума. Что было весьма прискорбно, правда. Ведь рассудок служил ему все годы весьма прилично.
Повсюду, куда достигал взгляд – плюшевые медведи. Большие, выше мужчины и маленькие. В маленьких медведях он немедленно увяз по колено, стоило лишь сделать шаг. Волна телекенеза, которая должна была расчистить маньяку дорогу, лишь всколыхнула меховую массу. Медведи заворчали-зарокотали. Сайлар нахмурился и чуть склонил голову на бок – таким характерным птичьим жестом у него выражается крайнее внимание, попытка понять. На самой грани слышимости – слова, монотонные, как заклинание – и супер-слух не помощник, даже с ним не разобрать… Но ведь это что-то важное, необходимое.
Маньяк сам едва не зарычал, разобрав в медвежьем наговоре имя Бэннета. Издевательский хохот, обрушившийся вслед за этим на плюшево-ватное царство, почти оглушил его. Мужчина инстинктивно зажал уши ладонями и скорчился на полу, почти зарывшись в груду медведей. Ему полегчало лишь через несколько бесконечно долгих минут после того, как отзвучал торжествующий смех. Сайлар текуче поднялся и продолжил путь. Бэннет всегда считал, что хорошо смеётся тот, кто стреляет первым, а ему, чудовищу, не до тонкостей юмора – он просто поймает психа и оденет его в собственную кожу. Вывернутую на изнанку.
Вот только закончатся эти медведи… Сайлар поднял одну тушку телекенезом и швырнул наугад за границу освещённого пространства. Никаких изменений. По его внутреннему ощущению, прошло часа два. Он упорно пробирался вперёд, но картина не менялась. Нет, медведи все были разные – он не ходил кругами – вон белому, похожему на этого, он оторвал ухо, а у этого всё на месте. Маньяк оборвал уши ещё одному белому медведю. Подумал и оборвал ещё и лапы. Подождал. Плюшевые шрамы затянулись и у игрушки выросли новые ушки и лапки. Абсолютная регенерация!
Сайлар тихонько выругался. Огляделся. И неспешно вскрыл мишке голову характерным своим жестом, легонько, почти ласково придерживая за шею. Синтепон внутри, как и следовало ожидать. Сайлар старательно пошуровал рукой внутри медведя, отыскивая хотя бы механизм-ворчальник, но ничего не нашёл. Рокот игрушек сделался осуждающим.
Маньяк брезгливо высвободил руки и обнаружил, что они в крови по локоть. И белая шерсть медведя слиплась алым. Сайлар не глядя отмахнулся телекенезом, как резаком – ему показалось, что карамельного цвета мишка за спиной придвинулся слишком близко. Резко пахнуло кровью, оставляя во рту металлический привкус. Сайлар обернулся как раз чтобы увидеть вываливающиеся из распоротого карамельного брюшка внутренности. Сайлар усмехнулся и с чисто научным интересом порвал ещё нескольких плюшевых медведей. Пол залило кровью. Игрушки, казалось, надвигаются на него. Маньяку сделалось тесно и он возобновил упорное продвижение к выходу, старательно не думая о том, что дверь давно потеряна в этом плюшевом хаосе. А здание третьесортного кинотеатра, где они настигли психа, просто не может быть таким огромным.
«Интересно, Бэннет тоже завяз в медведях? Теперь, наверное, перестанет таскать дочурке плюшевых уродцев в подарок – у неё и так уже пол комнаты ими завалено…» – Сайлар поднял голову и вгляделся в «Эверест» из нагромождения медведей, уходящий за грань видимости, – «Пол комнаты… завалено…».
Маньяк почувствовал облегчение от сознания, что попал в психоз Бэннета, а не в свой. Бредни напарника, как он считал, пережить можно.
Однако ж надо как-то выбираться!
«Бэннет хочет меня уничтожить. Врятли его согреет мысль о том, что я, как блоха, пасусь на плюшевых медвежатках его обожаемой дочурки. Ооо-о, нет! Я опять…»
Это уже похоже на навязчивую идею: Бэннет то, Бэннет это. Когда появится Бэннет? Куда пойдёт Бэннет? Что подумает Бэннет? Как решит Бэннет? Нет, на нём свет клином не сошёлся!!! Нет и нет, и нет!
Сайлара аж перекосило. Следующего медвежонка он расчленил с особой жестокостью, изгваздавшись в крови с ног до головы. Задумчиво потёр подбородок и удивился ощущению гладкости под пальцами. А, ну да. Он же побрился, вырядился в строгий костюмчик и махнул гелем по волосам, чувствуя себя не то брокером с Уолл-стрит, не то просто пидорасом. И только лишь для того, чтобы не дать возможность Бэннету всю дорогу корчить пренебрежительную мину, мол, не просто чудовище-на-выгуле, а грязное и вонючее чудовище.
Ну, сейчас-то о прилизанном образе агента 007 можно забыть. Где бы хоть руки вымыть? При своих методах получения информации, Сайлар с маниакальной скрупулёзностью следил за чистотой рук – хорош бы из него вышел часовщик с жирными пальцами-то. Хронометры остались в прошлом, а привычка никуда не делась.
И всё-таки идей никаких. Медведи, медведи, сплошные медведи…
«А у Бэннета наверняка есть план. И какой же?» – пока агент изучал маньяка на пример как бы его половчее убить, тот изучал агента. Во-первых, умирать не хотелось, во-вторых, что может быть увлекательнее манипулирования манипулятором? До сих пор он, правда, не достиг значительных успехов – Бэннет всегда ухитрялся сровнять счёт, а то и отыграть очко-другое, чтоб Сайлар не зазнавался.
Дав себе труд пару мгновений подумать, как агент, маньяк направился покорять «Эверест» из плюшевых медведей. Может, ему просто нужно угол зрения сменить.
Где-то на ушах третьего медведя остался болтаться пиджак. Всё равно мятая грязная тряпка давно перестала даже отдалённо напоминать ту стильную штучку, в которую его обрядила Анжела. Галстук отправился в полёт с высоты пятого медведя – и красиво летел метров шесть до копошащейся внизу мохнатой ворчащей массы.
Рокот действовал ему на нервы, безжалостно заполняя сознание мутными образами и путая мысли. Но он продолжал карабкаться вверх, уповая на то, что медведи рано или поздно заглохнут… или он их заглохнет. Пропитанная потом рубашка последовала за пиджаком незадолго до вершины. Майка едва не трескалась на плечах, когда он напрягал мышцы, подтягиваясь снова и снова, но всё-таки в майке ощутимо удобнее, чем в скинутых им тряпках.
Наконец, он преодолел последнего плюшевого монстра и выбрался к свету аккурат между его ушами. И увидел такое, от чего едва не скатился обратно! Кажется, мозги у него на мгновение отключились, потому что он не запомнил как преодолел расстояние, отделявшее от Бэннета.
Мужчина был повешен распятым на решётке, примотанный к ней собственным разорванным костюмом и какими-то полотнищами. В неярких косых лучах его кожа выглядела мертвенно-белой, как рыбье брюхо. Выглядела бы, если б не потёки крови, исчертившие грудь и живот
Сайлар застыл, как громом поражённый. Классическая сцена – словно пощёчина, насмешка – работу Лектора из «Молчания ягнят» любой бы опознал. Маньяк рухнул на колени, словно поклоняясь этому распятию – ноги отказывались его держать. И та-аа-ак сдавило в груди! Кажется, ему не было и в половину так паршиво, как сейчас, когда он заколол собственную мать портновскими ножницами...
Бэннет. Бэннет. Бэннет. Бэннет. Бэннет. Бэннет. Бэннет. Бэннет. Бэннет. Бэннет. Бэннет. Бэннет.
«Ну, кто ж так режет-то?!!! Халтура… Всего на пять сантиметров выше и чуть левее… и какая была бы красота!».
Всё равно, что взять подлинник «Джоконды» и написать поперёк холста слово «жопа» зелёной краской. Сайлара затрясло. Какое там! Заколотило просто!
Наверное, поэтому он не сразу расслышал, что сердце напарника ещё трепыхается, судорожно, прерывисто. Маньяк взвился на ноги и характерным жестом призвал желаемое к себе.
Треск рвущейся ткани он едва различил, сконцентрировавшись на сердцебиении едва живого Бэннета. Влекомое телекинезом тело мужчины влетело в объятия Сайлара с таким напором, что он едва не рухнул снова. Но всё-таки удержался. И удержал.
Но именно в этот момент псих с Пятого уровня прыгнул на него. Прыгнул, да так и завис в воздухе, пойманный на середине движения. Маньяк улыбнулся, светлой и открытой улыбкой, а потом приложил психа об пол всей мощью доступного ему телекинеза. Хрустнули кости. Тело психа как-то подозрительно сплющилось, едва ли не впаялось в пол на молекулярном уровне. Что ж, Сайлар был слишком возбуждён, чтобы контролировать себя.
– Бэннет, очнись, мерзавец! – пробормотал он, деловито избавляя напарника от остатков рубашки, чтобы оценить причинённый ущерб. Раны выглядели скверно. Но каким-то необъяснимым образом придавали телу большую притягательность. Левый сосок залило кровью из пореза над грудью. Сайлар облизнулся и склонился ниже, опалив дыханием бледную кожу. Его взволновало ощущение твёрдости рёбер, защищающих сердце, под пальцами… Сломать клетку, освободить…
Подумать только, Бэннет ждёт.
Не сопротивляется ему.
Не контролирует.
Не стремится превзойти, растоптать, уничтожить.
Бэннет, наконец, смирился, принял его таким, какой он есть!
Безумная улыбка исказила черты лица нелюдимого юноши, который когда-то мечтал стать особенным хотя бы для своих близких.
Что-то шевельнулось на самой грани видимости и, прежде чем Сайлар успел среагировать, мощный удар по голове вышиб его из реальности.
***
– Ну, Спящая Красавица, то есть Спящее Чудовище, снова с нами? – ехидный голос Бэннета доносится, как сквозь вату. Всё тело болит и жалуется. Это Ад, наверное. Сайлар с трудом разлепил веки и оценил всю прелесть вращающегося потолка.
«Остановите Землю, я сойду…» – подумал маньяк и сам себе показался до смешного жалким. Неловко забарахтался, пытаясь принять менее унизительное положение относительно потолка. И тут тактильные ощущения вернулись к нему в полной мере. Точнее, обрушились просто таки! Он скорчился в какой-то тесной клетушке метр-на-два, в объятиях Бэннета, который смотрит на него, как на бронированного таракана – и хочется раздавить, но непонятно как это сделать – эдакое брезгливое удивление на холёном лице.
Сайлар немедленно вызверился бы, если б не обнаружил, что судорожно цепляется обоими руками за лацканы пиджака напарника, уже измял их в хлам и, кажется, даже сорвал пуговицы с рубашки…
Он засветился изнутри, возжелав немедленного самоуничтожения. Всё, что ему нужно это… Кто сказал – «любовь»?! Большой взрыв – и никаких проблем!
– Но-но. Не паникуй, а то снова вырублю. – пригрозил Бэннет, немного занервничав от начавшейся иллюминации.
– Что произошло? – маньяк едва узнал собственный голос в хриплом шёпоте.
– Псих всё-таки прорвался и сбежал. А всё почему? Потому, что ты изволил запереться в подсобке и сойти с ума. – Бэннет, кажется, испытывал буйный восторг от того, как Сайлар сел в лужу. В прямом и переносном смысле. Парень заставил себя разжать пальцы и оглядеться, чтобы оценить масштаб явления. Ну, в каморке для уборочного инвентаря и раньше смотреть было не на что, а после того, как в ней побесился «особенный» – тем более. Ни единого целого предмета. Некоторые разбиты так, словно он задавался конкретной целью разобрать их на молекулы. Всё залито моющими средствами, вперемешку с его кровью. Вонь такая, что даже глаза слезятся, о носоглотке и говорить нечего.
– В такие моменты я жалею о неспособности читать мысли, – с садистским удовольствием, добил его Бэннет, – Хотел бы я знать, что творилось у тебя в голове, когда ты это сделал.
– Ооо-о. Тебе бы это понравилось. – эдак мечтательно прошептал маньяк, тело его исцелялось и обычная самоуверенность возвращалась, по мере того, как прояснялось сознание, – Там был твой ещё тёплый труп и плюшевые мишки. Много плюшевых мишек.
Агента заметно перекосило от прозрачного намёка Сайлара. Он брезгливо спихнул с себя тушку напарника и воздвигся на ноги.
– Не подозревал в тебе некрофила. Какое упущение с моей стороны, учитывая близкое знакомство с твоим почерком. – Бэннет демонстративно оправил рубашку и покинул здание кинотеатра. Маньяк сверлил взглядом идеально прямую спину агента и мечтал, чтобы на него случайно обрушился потолок. А ещё лучше – поспособствовать.
Он просидел на полу ещё долгое время после того, как где-то за стенами хлопнула дверь служебного хода. Он бы тоже хотел читать мысли… или прыгать во времени, как Хиро Накамура, – должно быть у Бэннета сделалось интересное лицо в тот момент, когда невменяемый маньяк принялся рвать на нём одежду. Но он его не оттолкнул. Вырубил, правда. Но ведь не стал транспортировать до машины пинками или тут же, на месте, лечить электрошоком.
«А я ему что-то говорил? Ойёё-ё-ё… Надо побыстрее его убить» – подумал Сайлар, наконец, собравшись с силами выйти к машине.
«Ты мне противен» – без слов говорил взгляд Бэннета.
«Взаимно, козёл» – одними глазами ответил Сайлар и постарался больше на напарника не смотреть. Пора заканчивать этот фарс. Из волчонка не вырастить трепетной лани и маньяк уже начал уставать играть в пай-мальчика.
Агент следил за дорогой, стараясь не слишком крепко сжимать руль – это могло бы выдать его напряжение. Мышцы спины словно закаменели, кажется, и захоти он ссутулится, а не сможет.
«Вот же тяжёлый случай. Неоднозначный. Никак не могу тебя понять» – Бэннет, не выдержав, покосился на маньяка.
«Да ты и сам, в общем-то, не детский кроссворд» – ответил Сайлар неприязненным взглядом и отвернулся. Больше он на Бэннета до самой камеры взглянуть не соизволил, хотя и чувствовал временами на себе его испытующий взгляд.
Убедившись, что чудовище благополучно добралось до конуры, Бэннет отправился домой.
Дома в последнее время не просто. И не поймёшь: то ли у Клэр просветлело в голове после очередного самоубийства, то ли наоборот. Бэннет тяжело вздохнул: Сайлар на горизонте и дочь-блондинка – двойная гарантия не дожить до спокойной и обеспеченной старости.
Он быстро разделся и стал под душ. Майку пришлось выкинуть – у жены инфаркт бы случился, увидь она кровавое пятно на левой стороне груди и не объяснять же… Что погоня за психом привела агента в тёмный закуток с единственной дверью за которой бушевал Сайлар, а когда Бэннету удалось справится с замком, он нашёл напарника скорчившимся на полу. Что он и подумать толком ни о чём не успел, прежде чем опустится на колени рядом с ним. А маньяк, ощутив его присутствие, вдруг вцепился судорожно в плечи и забормотал что-то бессвязное, уткнувшись носом Бэннету в грудь. Тот бы и рад отпрянуть, да поздновато спохватился – «особенный» прижал его телекинезом. Агент пережил несколько долгих мгновений паники и нажил седых волос, обнаружив, что Сайлар не осознаёт реальности.
А тот всё шептал и шептал что-то сорванным голосом – Бэннет различил только свою фамилию, в сочетании определением «мерзавец» и упоминание Джоконды. Ну, и причём бессмертное полотно да Винчи к его характеру? Сущий бред. Он скоро перестал вслушиваться. Зато горячее дыхание маньяка на груди ощущалось, несмотря на все слои одежды и посылало волны дрожи вдоль позвоночника. А уж когда тот принялся рвать на Бэннете одежду и вдруг пребольно, до крови, укусил за сосок – мужчина и вовсе обомлел. И о том, чтобы садануть Сайлара в висок рукоятью пистолета он, к стыду своему, думал меньше всего. Сайлар вырубился сам. И тоже как-то вдруг. Обмяк, почти перестав дышать, навалился на напарника не лёгким своим телом, сполз вниз и едва не ткнулся ему лицом в пах.
Проклиная Компанию, всех «особенных» и этого, в частности, Бэннет едва успел отодвинуть его от себя… При первой же возможности он понавертит в маньяке лишних дыр и сдаст его труп такседермисту, чтобы потом чучело в музее Компании выставить. Он как наяву видел надпись на позолоченой табличке «Наш позор», стеклянные глаза Сайлара и себя, прохаживающегося рядом с постаментом, с презрительной миной поправляющего роговые очки.
Сайлар вернулся в мир, к счастью, не совсем адекватным и удачно не заметил полувозбуждённого состояния напарника.
– Оох… – стоило задеть пальцами пострадавший сосок, оттирая подсохшую кровавую корочку, как возбуждение вернулось в троекратном размере. Давненько он так не… Кхм. Не мальчик же. И ведь к жене не пойдёшь – она «на нервах вся», бедняжка, – чуть ли не каждый день психи-со-способностями через дом бегают, в заложники берут и права пытаются отстаивать. Нашли перед кем выпендриваться.
Сайлар опять же…. Проходной двор какой-то!
Бэннет со вздохом прислонился к нагретому паром кафелю, подставляя открытое горло и грудь тугим струям воды, взял проблему в свои руки. Всё-таки мужчина он в самом расцвете сил – на него даже подружки дочери заглядываются… Курицы безмозглые.
Вымывшись и обработав ранку, Бэннет переоделся в свежее и поспешил на работу. Приходится поторапливаться, чтобы работа не явилась на дом. Психопаты, сбежавшие с Пятого уровня Компании это вам не баран чихнул. А ещё Сайлар – Номер Один для Бэннета в личном хит-параде уродов.
***
Их недолгое сотрудничество приказало долго жить, то есть не следовать его примеру после того, как Сайлар и Бэннет схлестнулись с Кэмфилдом, создающим воронки. И конечно же, Клэр тут как тут… Бэннет наорал на напарника, а потом и вовсе попытался надавить на «особенного», чтобы тот отправил Сайлара в путешествовать в один конец, в воронку, откуда не возвращаются. Не вышло. Маньяк отыгрался, настроив дочурку Бэннета против папочки. О, как же хотелось удавить его просто голыми руками! Но такой ответ на свою провокацию Сайлар воспримет, как подарок… а значит – перетопчется!
И это было их последнее задание. Маньяк в поисках места-в-жизни резонно сообразил, что оно там, где его любят, уважают или хотя бы ценят – и сменил сторону.
Но не исчез из жизни Бэннета! О нет. Их стычки стали гораздо злее, напряжённее. И Сайлар в какой-то момент поймал себя на том, что Клэр Бэннет с её регенерацией – только предлог – и нужна она ему куда меньше, чем её «обыкновенный» отец.
Он старался не думать об этом. И ему очень помогла Элли… Бедная дурочка, она всегда была к нему неравнодушна.
Сайлар и Элли атаковали Бэннетов в заброшенном доме, где те уединились, чтобы разобраться со старыми, как мир, проблемами отцов и детей.
Солнечное затмение случилось как-то не вовремя!
Клэр рвалась геройствовать, Элли боялась Бэннета до потери соображения, Сайлар просто хотел… В итоге все получили, что хотели: Клэр – пулю в плечо, Элли – доской по лицу, а Сайлар и ударить толком Бэннета не успел, как оказался на полу у его ног с выдранной из сустава рукой и разбитой головой. Чего хотел при этом Бэннет – никто так никогда и не узнал…
Каких-то пара мгновений и вот Сайлар опять любуется идеально прямой спиной агента, покидающего поле боя с дочуркой на руках. Ну, не успел выстрелить ему в затылок. Не успел!
А Бэннет их и раньше имел, со всеми их способностями – сейчас же вообще… как котят. И ведь успел дочурку раненную домой доставить и вернуться «особенных» добивать! Пока способности не действуют ему и напарник не нужен – разве что пистолет да винтовка – лучшие друзья агента.
Котятки же и не думали убегать, наивно предположив, что Бэннету сейчас не до них. Он смотрел, как они срывают друг с друга одежду, топя в возбуждении горечь поражения и утраты способностей, торопятся зализать свежие раны… душевные, ага.
Бэннет словно вернулся назад в то время, когда они с Элли обрабатывали Гэбриэла Грея, чтобы превратить его в то, чем он является сейчас – в Сайлара. О, девочка с чувством подошла к выполнению задания, украдкой вздыхая по Грею, как школьница по кумиру молодёжи. Он не уставал исходить ядом по этому поводу – укрываясь за иронией от собственных чувств, нелогичных, необъяснимых, возникающих тогда, когда он часами просиживал у мониторов, наблюдая за метаниями Гэбриэла.
Вот и сейчас: Элли и Гэбриэл, без способностей, растерянные и такие непосредственные… Ему всего-то и надо было, что прицелится и плавно нажать на курок. Но он не смог. Подумал вдруг, что будет легче, если они его заметят и атакуют – тогда это будет вроде как самозащита. Да всё, что угодно, лишь бы не сидеть среди хлама с посиневшими от напряжения яйцами и смотреть на упоительные развлечения молодой парочки. Только смотреть!
Он недооценил свою репутацию среди «особенных» – ребята выскочили из дома в чём мать родила – лишь бы подальше от агента.
Бегство обречённых.
Ему удалось подстрелить Элли и теперь он выслеживал их по пятнам крови на земле, как диких зверей. Они, такие гордые своей инаковостью, непохожестью на людей, – теперь тише мыши сидели с голыми задницами на помойке – чтобы выжить.
Бэннет не заметил в какой момент его идея-фикс «Защитить Клэр» трансформировалась в «Убить Сайлара», но окончательный выбор он совершил осознанно, в тени закрывшей солнце луны, в городских трущобах, когда вместо того, чтобы ехать в больницу к умирающей дочурке, продолжил выслеживать беглых «особенных».
Он настиг их на складе супермаркета, куда котятки переползли в поисках бинтов для перевязки. Не обошлось без потасовки, но силы были очевидно не равны.
Боевик-профессионал и часовщик-«ботаник».
Всё решили несколько ударов. Кажется, это становится привычным: торжествующий Бэннет и Сайлар у его ног. На этот раз он намеревался сделать их стычку последней. Аккуратный скупой надрез по шее и всё – прощай, Сайлар. Агент поправил пиджак и поспешил вернуться к семье.
Солнечное затмение и окончилось тоже как-то не вовремя.
К Клэр и Сайлару одновременно вернулась их регенерация, вытащившая обоих с Того света. Когда Бэннет понял, что облажался – маньяк уже явился за реваншем, как был, весь в собственной крови.
@темы: Моя писанина, вдумчивое
-
-
04.01.2009 в 15:18Бэннет увидел откровенное любование в глазах Сайлара и от этого его бросило в жар. Но он ведь собирается убить агента, разве нет? Он заговорил с маньяком в надежде выгадать время, создать хоть малейшую возможность для своей семьи спастись. И парень, который всегда называл его «манипулятором» в глаза, слушал, как заворожённый. Старался осмыслить новую для себя информацию.
А потом всё-таки начал.
Резать.
Бэннета.
С отчётливой мстительностью «сравнивая счёт». Но в отличии от агента, хладнокровно единым махом располосовавшего ему аорту, Сайлар едва-едва наметил линию разреза под уголком челюсти, не глубоко, чтобы кровь только показалась. Но сколько чувства он в это вложил!
И не известно, чем бы это закончилось, если бы на семейную вечеринку не заглянул Хиро Накамура. Телепортёр на раз-два-три растащил «особенных» по углам пространства и времени, оставив Бэннета размышлять о «тщете и нужности всего сущего».
Да и Сайлару было о чём подумать. Элли утомила его – пресная и скучная, такая доступная – она даже не кричала, когда он резал её на пустынном берегу океана… так, скулила тихонько.
Впереди долгая, одинокая ночь. Но скучать не придётся – Бэннет подкинул ему темы для размышлений. Чёртов манипулятор! Ну, ничего – следующую вечеринку он продумает со всем старанием, предусмотрит всё: вручит приглашения только избранным, запалит огни и потушит свет….
Бэннет не устоит! То есть, не выстоит…
***
Драматические события принялись развиваться сразу и в компании «Пайнхёрст» и в знакомой Сайлару «Прайматэк» – вотчины Артура и Анжелы Петрелли. Сложно представить, что эти двое – акула и змея – так долго прожили вместе, вырастили детей. Сильные личности для которых люди – всего лишь ступеньки на пути к вершине – достижении всех жизненных целей. Даже Сайлар, убивая «особенных», уделял своим жертвам больше внимания и выказывал больше уважения, чем Артур и Анжела тем, кем они окружали себя, кого вели за собой.
Ну, в каком-то смысле он их понимал – выказывать уважение гвоздю и молотку, когда собираешься повесить на стену красивую картину – что за странная идея!
Сайлар уподобился Фигаро, ухитрившись отметиться в двух местах едва ли не одновременно. Сначала он появился в «Пайнхёрст», где Питер Петрелли кряхтел и потел, пытаясь заставить себя застрелить отца. У него не получилось, конечно же. Анжела и Артур больше внимания уделяли воспитанию старшего сына, стремясь обтесать его для воплощения в жизнь своих идеалов, если жизни родителей на то не хватит. Хм. Питеру ещё предстоит оценить, как ему повезло в жизни. Вырасти таким открытым миру, добрым, чувствительным – в семье Петрелли – это ж надо суметь! Нэйтан и половины тех выходок, что прощались Питеру, не мог себе позволить. Никогда в жизни.
Сайлар сделал Питеру одолжение, прикончив старого мегаломаньяка – в конце концов, из-за умелого вранья Анжелы и Артура он на некоторое время уверился, что является третьим братом неразлучной парочки. А братья должны заботиться друг о друге… Хоть иногда.
А потом он отправился в «Прайматэк», где партия фигур, собранных Анжелой как раз собиралась на штурм «Пайнхёрст», чтобы помочь Питеру. Он их успокоил, сообщив по внутренней системе связи, что спешить некуда – Артур, наконец, ляжет в гроб, как и положено примерному покойнику – о чём он, Сайлар, позаботился лично.
Разумеется, они не успокоились. Совсем. Какие нынче люди нервные пошли! Правда, он не озаботился убрать из коридора трупы охранников и, когда на окна и двери стали опускаться мощные кованые решётки, а в коридорах воцарился уютный полумрак – ребятам в голову пришло что-то кровавое и, наверняка, извращённое – как тут не занервничать?
– Понимаю, я вам противен. Вы боитесь. Видите во мне чудовище… – вкрадчивый голос маньяка эхом разносился по пустынным коридорам Компании, – Однако же именно вы меня таким сделали.
Бэннет отстранённо заметил, что ничуть не удивлён. Словно на каком-то интуитивном уровне всё время жило в нём ощущение – скучать денёк-другой без Сайлара не придётся.
– Ещё до рассвета я докажу вам, каждому по очереди, что вы все не менее чудовищны. – ядовитый шёпот Сайлара лился в уши, скользким змеем сжимал душу в кольцах. А Бэннет вспоминал слова маньяка, сказанные им в предыдущую встречу. Агент спросил его тогда с какой стати монстр вдруг решил играть в пай-мальчика, примерного сына под крылышком враждующих мамочки и папочки. А Сайлар возразил ему: «Не примерным… Не совсем. Скорее, я другой. Такой, наверное, как ты…». С той же вкрадчивой интонацией, как сейчас. И кривой ухмылочкой. Бэннет не видел его сейчас, но чувствовал эту улыбку в голосе маньяка – что ж, они неплохо изучили друг друга.
– Я знаю откуда он говорит с нами. – сообщил агент, перебрасывая дочери одну из винтовок, – Клэр, у тебя шесть выстрелов. Не забывай перезаряжать после каждого. Защити Анжелу любой ценой.
– Подумать только: бабулька-махинатор, вечно занятой отец, мать, которая бросила собственную дочь… – Сайлар прервал раздачу инструкций имени Бэннета, – Все, по сути, злодеи….
– Мередит, ты со мной. – просьба прозвучала приказом, вполне в духе агента.
– Вы же не думаете, что одолеете Сайлара? – дамочка «с огоньком» растеряла весь свой пыл во мраке с перспективой близкого знакомства с самым особенным из всех «особенных».
– Одолеем! – уверенно заявила Клэр, – У него моя способность к самоисцелению. Но у меня на затылке есть особая область, если что-то туда воткнуть, то мозг отключится и я вырублюсь.
У Бэннета на лице отобразилось предвкушение. Только на миг – не стоит пугать товарищей по несчастью. На том они и разошлись. А Сайлар продолжил вдохновенно вещать в микрофон:
– И Клэр… Мы с тобой похожи больше, чем кто-либо: нам все раны ни по чём. Ну, кроме разве что разбитого сердца.
Да, в последнее время маньяк, нацеленный на обретение семьи любой ценой, ощущал странное родство душ с этой блондиночкой-в-возрасте-свершений. Ведь оба они страстно желают одного и того же. И желанное для них сосредоточилось, ну, может, немного по разному – но в одном и том же человеке. И Сайлар не намерен проигрывать! А она чувствует это и ненавидит его всеми фибрами души.
О, страшная сила – женская интуиция. Сколько он черепов вскрыл, но так и не сподобился понять механику этого чувства. Наверное, дело не в мозгах…
«И откуда нарисовалась эта мерзкая бабёнка, которая сейчас жмётся к Бэннету?! Мэредит…Убью» – подумал маньяк. Камеры передали на мониторы трогательную картинку совместной работы «одного из них, одного из нас». Мэредит отвечает за дрожь и панику, Бэннет – за решительные действия. Правда, пока что и то и другое – без толку. Они ворвались в смотровую, но там обнаружился лишь труп дежурного с перерезанным горлом, а Сайлар преспокойно завершил речь.
– Это не вы охотитесь на меня, Ной. А. Я. На. Вас. – каждое слово, словно очередной гвоздь в крышку гроба. Жертв маньяка всегда предпочтительней было кремировать или же хоронить в закрытом гробу – покойники не имели того пристойного вида, какой можно смело демонстрировать на панихиде сочувствующим. Но Бэннета перспектива пополнить их число взволновала мало. Этот урод посмел обратиться к нему по имени! Совсем стыд и страх потерял. Но это ненадолго.
-
-
04.01.2009 в 15:18Агент выпустил оставшихся заключённых с Пятого уровня. Мэредит не оценила юмора, вовсе не считая, что чем больше буйных психов в коридорах Компании, тем веселее. Бэннет обещал амнистию тому из них, кто убьёт Сайлара. Психам терять нечего, кроме жизни. Но что за жизнь в серой подземной камере два-на-три метра? И они пошли.
Оторванную руку первого из них Мэредит обнаружила в коридоре лишь несколькими минутами позже. Всего на этаж выше пятого уровня! И разорённая кладовка с перевязочными материалами рядом…
Ох, где же Бэннет?! Не стоило им разделятся… Сайлар словно только того и ждал. Короткая драка с кукольником и вот он уже вгоняет Мэредит в грудь семь кубиков стимулятора. Такой дозой и не очень свежего покойника поднять на ноги можно, что и говорить о здоровом организме!
– А теперь осталось сделать лишь одну вещь. – маньяк чувствовал, что улыбается. Безудержно. Что ж. У него прекрасное настроение и грех жаловаться: всё идёт по плану. А план идёт по венам. А вены режут бритвой. А бритвой бреют морду. А морду бьют ногами. А ноги ходят в поле. И всё идёт по плану. А Бэннет идёт по Пятому уровню…
С темницей для «особенных» у них обоих связано столько воспоминаний! О чём они только не говорили, разделённые бронестеклом.
Узник и тюремщик.
Оба побывали в роли того и другого. И не один раз! Конечно, в основном, суть их бесед сводилась к: «Сдохни, сука, ты просто жалок…». И, кажется, иногда они выживали лишь из вредности, назло Тому, второму.
Волна телекинеза подхватила агента и бросила в пустую камеру, чувствительно приложив спиной о стену так, что воздух с шумом вышибло из лёгких. Мужчина рухнул, неловко раскинув конечности, задыхаясь, сосредоточившись лишь на том, чтобы заставить лёгкие работать на вдох. Винтовка улетела в неизвестном направлении, но против Сайлара в полной силе оружие и так бесполезно, если нет прикрытия в виде отряда «особенных». А у агента за спиной только унылая серая стена, какую танк не прошибёт и тёмный силуэт маньяка над ним.
– Я ещё в банке заметил, что тебе привычно так валятся, беспомощным, под ногами «особенных». – заметил Сайлар, решив подбодрить противника порцией яда, ну, и отыграться за все те разы, когда агент его по полу валял, – Скажи, а тебя всегда только били или же…
Он сделал многозначительную паузу, но в глазах Бэннета не отразилось и тени понимания: о чём чудовище вообще говорит и он решил не заканчивать фразу. Не унижать той грязью, что вертелась на языке, ни себя, ни его.
Чувствуя, что телекинез его не держит, мужчина осторожно поднялся, ощущая лопатками пробирающий холод от стены и не сводя настороженного взгляда с противника. Напряжение между ними сделалось настолько ощутимым, едва ли не физической величиной! Сайлар настолько сосредоточился на нём, что не заметил присутствия чужака за спиной. Чёрная тень в длинном кожаном плаще мелькнула по стеклу, словно кем-то забытое здесь отражение. И на Бэннета снизошло запоздалое озарение, что они именно в его, Демиурга, камере сейчас находятся. Расширившимися глазами за стёклами роговых очков, он, поверх плеча Сайлара, глядел на дверной проём. Знакомый безудержный хохот обрушился, как ведро ледяной воды, отрезвив агента. Он ринулся мимо маньяка за тем, другим. Но не смог сделать и шага – телекинез прижал его к стене – не до парализации всех движений, но ощутимо. А силуэт в проёме истаял и дверь с лязгом захлопнулась.
– Сайлар, да очнись ты! Демиург совсем рядом – тот, кого мы упустили в кинотеатре. Он создаёт Пузыри. Микромиры, в которые может помещать предметы и людей. Там действуют только его собственные законы и он поймал нас в один из них!
Маньяк придвинулся ближе, так что агент вдруг ощутил тепло, точнее, жар, исходящий от его тела. На дверь он даже не оглянулся.
– Ну и что?
– Ты же побывал в одном из таких Пузырей! Неужели понравилось? Мы же в полной его власти!
– Волнуешься об утраченном контроле, Ной? – вкрадчиво поинтересовался Сайлар, вдруг прижавшись к мужчине всем телом, – Пять минут назад, со мной, ты так не дёргался. Я почти ревную.
Бэннета аж перекосило. Сопляк перешёл все границы!
– Не бойся, сладкий. Ты так просто не погибнешь. И я смогу защитить… себя. Телекинез, кстати, всё ещё при мне. – Сайлар улыбнулся с какой-то отчаянной, невозможной радостью, когда повинуясь его усилию роговые очки слетели с носа Бэннета и рухнули на пол.
Агент едва успел их подхватить не глядя, когда маньяк обхватил его лицо ладонями и накрыл губы властным, жёстким поцелуем.
Бэннет ему, естественно, не ответил. Завозился, пытаясь как-то выбраться из ловушки, между стеной и телом противника. Попытки не увенчались успехом, лишь раздраконили Сайлара, который не собирался так запросто расстаться с новообретённой игрушкой.
– Неужели ты не хочешь меня, Ной? – срывающийся шёпот в самое ухо, губы касаются чувствительной кожи и так щекочет дыхание, что мурашки по телу.
– Пошёл к чёрту! Естественно, нет!!! – руки непроизвольно сжались в кулаки с такой силой, что любимые очки превратились в стеклянную крошку, ранившую ладонь и погнутую оправу с отлетевшей дужкой.
Сайлар протянул языком от уха мужчины до того местечка, где едва затянулся свежий порез – метка с их последней встречи. Хищно впился губами чуть ниже, оставляя новую отметину – след поцелуя на этот раз.
Бэннет зашипел. Больно, бля! Сайлар отстранился, совсем чуть-чуть и покаянно подул на покрасневшую кожу, а потом снова прикоснулся губами. Нежно на этот раз. Мужчина кожей чувствовал его улыбку.
– Ты знаешь, недавно я разжился такой любопытной способностью… Мне теперь нельзя соврать, я сразу чувствую… ложь, аж передёргивает. Не знаю как дамочка жила с такой способностью, но мне нравится. Сильно упрощает жизнь.
Агент почувствовал, что жар приливает к щекам и ещё кое-куда. Сайлар загнал его в угол. Во всех смыслах. Но если ж ему удастся задуманное, то… Ох, даже думать об этом противно!
Покорёженная оправа очков посыпалась на пол. Бэннет положил ладонь на затылок маньяка и надавил, вынуждая приблизится. И снова поцелуй. Сладостный и чувственный на этот раз, совершенно другой, если отвечаешь. Сайлар буквально набросился на него, с таким пылом, что они пребольно стукнулись зубами в какой-то момент. Но их это не отрезвило – просто им предстоит изучить друг друга и с этой, неожиданной стороны.
Сайлар коленом раздвинул ноги Бэннета, прижимаясь к нему ещё плотнее, до боли. Ладони его жадно и нетерпеливо пропутешествовали по плечам мужчины, перебрались на торс. Бэннет не мог похвастать рельефной мускулатурой, которой от хорошей жизни обзавёлся бывший часовщик, но он всё же выше, мощнее. И для Сайлара не существовало на Земле тела более желанного, чем это.
Бэннет вывернул кисть, ту, что лежала на затылке противника, насколько возможно и без замаха вбил ему в основание черепа дужку от своих очков. Туда, где изгиб кости сам направляет удар. Сайлар охнул и обмяк в его руках. Агент усмехнулся, мягко, почти дружелюбно и, подхватив безвольное тело, перетащил его на кушетку. А он-то считал, что такой трюк только в японских мультиках, которые смотрит его сын, возможен. Но, как говорится, в безвыходной ситуации хватаешься за любую соломинку... точнее, дужку от очков.
«Учись, ребёнок».
Повернулся. Только сейчас ему удалось рассмотреть то, что происходит за стеклом камеры. Собственно, рассматривать там было нечего: тёмный коридор Пятого уровня. И тёмный силуэт Демиурга, что стоит, почти прижавшись к стеклу с той стороны. В полумраке его не рассмотреть и даже огонёк у правого плеча помогает мало.
«Он тут со свечкой что-ли бродит?» – отстранённо удивился Бэннет. А Демиург покачал головой, как будто осуждающе и удалился.
Бэннет взглянул на часы. Пузыри, создаваемые «особенным», держались от силы несколько часов. Оставленные без присмотра. Если же он задавался конкретной целью их поддерживать, то хоть до бесконечности. Например, пространство своей камеры он держал в пузыре все годы, что в ней сидел – потому его способность оставалась наименее изученной из всех. Агент взглянул на часы.
«Интересно, Сайлар бы смог пробить пузырь изнутри? Он чертовски силён, но и тот тоже...» – Демиург больше не показывался и Бэннет сосредоточил своё внимание на поверженном противнике. Тот резко побелел, получив тычок в опасную зону, и мало чем отличался теперь от трупа. Но возбуждение, ставшее почти болезненным, не проходило.
«О, как мило – я заделался некрофилом? Хн. С кем поведёшься – так тебе и надо» – Бэннет попробовал подумать, трезво оценить ситуацию, как агент Компании, как опытный человек, в конце концов. Но и без мозгового штурма было ясно, что он сильно влип, Демиургу от него чего-то надо, только непонятно чего, Сайлар хочет его, он хочет Сайлара… оживлять Сайлара нельзя, потому что он опасный социопат и ходячая угроза для всего живого. Но потенциально способен пробить пузырь и высвободить их, чего Бэннет сделать не может.
Мужчина взвился на ноги и заметался по камере. Разбивая руки в кровь о бронестекло, как тогда, когда маньяк ухитрился запереть его впервые. А теперь они заперты вместе. Издав горловое рычание, мало напоминающее звук, который способно исторгнуть человеческое горло – Бэннет подскочил к кушетке и злобно её пнул. С такой силой, что тело Сайлара рухнуло на пол. Он же плюхнулся на освободившееся место и тяжело задумался: как выместить гнев, накапливающийся внутри.
-
-
04.01.2009 в 15:18Сайлар, наверное, просто отключился от перевозбуждения – дорвавшись до тела Ноя, которого он так жаждал. Очнулся всё в той же камере, на полу. Повернулся и нашёл взглядом Бэннета – тот сидел на кушетке, широко расставив колени, и с интересом энтомолога, обнаружившего новый вид таракана на родной кухне, рассматривал маньяка. В руке он вертел какую-то штучку. Сайлар присмотрелся: дужка от сломанных очков. И тут уж ему стало не до подобной ерунды. Пока он валялся в обмороке, как последний кретин, Бэннет успел снять с себя пиджак, рубашку и вообще… Чёртова Мистера-серый-пиджак-я-служу-Компании больше не существовало, он перестал быть вместе со своими характерными очками в роговой оправе, а вместо него на Сайлара близоруко щурилось какое-то иное существо, но такое же желанное.
«Красив, как бог!» – решил маньяк, резво передвигаясь к Бэннету поближе. Сколько же можно тратить время! Он обвил руками талию сидящего мужчины и уткнулся лицом ему в живот. Замер, вдыхая смесь аромата кожи и одеколона. Бэннет поглади его по волосам и, чуть отстранив от себя, поцеловал в макушку.
– Раздевайся. Что ты морозишься, как престарелая монашка?! – возмутился агент и Сайлар, подняв голову и встретившись с ним взглядом, не смог сдержать смех. Ведь в его глаза он увидел отражение своего голода. Очень особого голода, ничего общего со вскрыванием черепов не имеющего.
Маньяк гибко поднялся и, с шальной ухмылкой, принялся сдирать с себя вещи.
– Помочь не хочешь?
– Хочу посмотреть.
– Козёл.
– Чудовище.
Между ними как будто бы ничего не изменилось. Во всяком случае, Бэннет и раньше звал его «чудовищем» и смотрел так… О, Сайлар, наконец, понял, что означает этот взгляд!
Он не слишком заботился о целостности своей одежды – всё равно он её уже кровью заляпал, хоть на чёрном и не видно – джинсовая курточка упала к ногам, застучали об пол пуговицы рубашки, выдранные с мясом. Он поленился даже возится с расстёгиванием.
Глухой щелчок ремня, выдернутого из шлёвок, заставил обоих вздрогнуть. Бэннет взвился на ноги и утащил Сайлара на кушетку. Живо избавил его от остатков одежды и навалился сверху.
– Радуйся, что ты можешь регенерировать, тебе это скоро пригодится. – проворчал Бэннет куда-то в шею своему недавнему напарнику, долгое время противнику, а теперь…
Ладонь мужчины скользнула по груди Сайлара, погладила живот. Он почти ожидал прикосновения ниже, нуждался в нём, но ласкающая ладонь не притронулась к его естеству. Пока.
– Ну, пока ещё не произошло ничего из ряда вон выходящего. – возразил маньяк, откровенно провоцируя партнёра.
Опыт Бэннета в однополой любви исчерпывался кое-какими экспериментами в молодости, по пьяному делу и потом с Клодом немного… Ничего из этого не вышло. И он, женатый человек с двумя детьми, думать не думал, что давний опыт ему когда-либо понадобится. Вот ведь, воистину: не зарекайся!
Сайлар что есть силы вцепился ему в плечи и рванулся, намереваясь изменить позицию – чего он добивался, Бэннет честно «не понял», считая, что маньяк будет снизу и это не обсуждается. Но чего он добился – почувствовали оба, потому что койка не была расчитана на подобные упражнения и они с неё попросту рухнули. Хорошо, что Сайлар вспомнил про телекинез, а то на этом бы всё и закончилось – синяками и руганью.
Мужчины мягко перекатились по собственной разбросанной одежде и негласно решили на койку не возвращатся. Сайлар упоённо целовал Бэннета куда только дотягивался и исследовал его тело ладонями. Вскоре брюки и бельё Бэннета дополнили мешанину живописно раскиданных по полу тряпок.
– У тебя совсем нет шрамов… – поделился наблюдением маньяк и протянул языком по животу агента, – Неужели такая работа спокойная?... Зато много родинок.
Сайлар поймал себя на новом фетише: он твёрдо вознамерился познакомится с каждым родимым пятнышком на теле Бэннета. Как раз сейчас он накрыл губами и резво обвёл язычком то место, где совсем недавно был шрам от пулевого ранения – это гаитянин постарался, когда они инсцинировали для Компании бегство Клэр.
– Я просто умер однажды. Но в Компании меня подняли на ноги по методу имени Клэр. Незабываемое ощущение! Большинство шрамов тогда и пропало… «Идеальная матрица» и всё такое....
– Что?! Как умер?!!
– На спокойной работе.
Диалог свернул куда-то не туда. Сайлар, как само собой разумеется, считал, что самолично убьёт Бэннета, красиво и оригинально, ну, когда наиграется – а тут выясняется, его уже однажды… И наверняка какой-то никчёмный идиот, совершенно «случайно», раз он даже имени своего убийцы не назвал. Ладно, пусть провалится, он займётся им позже… как-нибудь потом, после…
Бэннет непринуждённо разлёгся на полу камеры, словно на королевской постели и у Сайлара, глядя на него, всё соображение отшибало, даже неизменное «А как оно там, в голове, тикает?» ушло куда-то глубоко в подсознание и перестало напоминать о себе. Бэннет запустил пальцы в его волосы и растрепал тщательно уложенную гелем причёску с таким видом, словно годы об этом мечтал и вот – достиг вершины жизни. Сайлар поймал его за запястье и поцеловал изрезанную стеклом ладонь. Бэннет вздрогнул. Ранки сделали кожу ещё более чувствительной и когда маньяк воспользовался язычком…
– Зря ты очки сломал, они такие… эротичные…
– Оо-о, заткнись.
Необузданная сексуальность Сайлара, наконец, вывела агента из ступора. Он поцеловал маньяка в губы так, что у того сердце пропустило удар, а потом зашлось бешенным ритмом. С трудом верилось, что это существо, на которое он раньше мог только молча смотреть – теперь здесь, с ним. Отзывается на каждое его движение, раскрывается навстречу его поцелуям. И в какое-то крошечное мгновение, затерявшееся в страстном исследовании самых интимных местечек тела Сайлара, в голове агента словно что-то пересчёлкнуло и «Чудовище» превратилось в просто «Чудо».
Сайлар приподнялся на локтях, наблюдая на партнёром с таким безграничным удивлением… Открытое, как никогда раньше, лицо демонстрировало трогательную уязвимость, беспомощность. И нежность. Бэннет подтянулся повыше и поймал губами вскрик Сайлара, когда проник в него и принялся растягивать узкую дырочку пальцами. Маньяк сморгнул – угольно-чёрные ресницы слиплись треугольничками от непроизвольных слёз.
– Больно, чёрт побери, Ноооо-о-ой! Аргх. – капризно объявил Сайлар, сорвавшись на протяжный стон в конце фразы.
– Знаю-знаю, потерпи. – Бэннет поспешил отвлечь партнёра засосом на ключице. А уж когда взялся ласкать его член в ритме движений второй руки – маньяк забыл возмущаться и потерялся в ощущениях. Мужик мужика всегда поймёт – это вам не жеманные блондинки. Но непривычно… и стыдно… и сладко… Оо-о-ох!
Беннет решил, что если чего он и не сделал – спасёт последующая регенерация. А сдерживаться уже сил никаких нет! Он принялся отнюдь не нежно тискать Сайлара за ягодицы, сжимая и разводя в стороны полушария, и вошёл в него одним слитным движением. Узко было так, что даже больно, он едва уздечку себе не сорвал. Ох уж этот голод, проклятое нетерпение!
Он замер, выжидая и с тревогой уставился на Сайлара. Тот накрыл свой член ладонью, поверх пальцев Бэннета, стиснул и кончил в тот же миг. Мышцы закаменели, обозначившись на мгновенье чётким, невыразимо сексуальным рельефом и опали. Сайлар обмяк на полу, тяжело дыша, словно выброшенная на берег рыба.
– Ну, чего уставился? Двигай, давай!
Это хриплое карканье, что – его голос? Но как же заводит! Бэннет поднялся на колени, задирая ноги партнёра повыше и едва ли не перегибая его пополам. И начал двигаться, вначале едва-едва, а потом почти полностью выходя и вгоняя член обратно. Сайлар корчился от боли, смешанной с наслаждением. Он и не заметил в какой момент второе стало перевешивать, но вскоре его естество снова напряглось. Он обхватил пальцами налитой ствол и постарался попасть в ритм движений Бэннета. Тот трахал партнёра то мучительно медленно и нежно, то делался неистов до жестокости. Всё-таки не мальчик, который кончает от одного взгляда на порножурнал. Мужчина совсем заездил Сайлара, прежде чем волна оргазма накрыла его.
Сайлар стиснул ладонями его ягодицы, не выпуская из себя. Ему хотелось продлить момент единения, такой долгожданный. Бэннет ласкал его шею, грудь, целовал покрытое испариной тело и думал о том, что так и должно быть: сколько лет он молился на этого безумного, что дрожал сейчас под ним. И, если б они не трахнулись сейчас, то точно поубивали бы друг друга, не в силах выносить напряжение, не имеющее выхода. Сайлар, наконец, позволил ему скатиться с себя и Бэннет с усмешкой принялся слизывать семя с живота любовника.
Тот потянулся всем телом, прислушиваясь к звону в мышцах, к сладкой истоме, затапливающей его с ног до головы. Повреждённые ткани ануса затянулись на раз и он даже жалел. Жалел о своей способностти регенерировать, к которой стремился так долго. Все следы их любви предстояло носить одному лишь Бэннету – и кровоточащие полумесяцы ногтей и пятнышки засосов – на теле Сайлара не осталось ничего. Только запах, интимный, особый запах тела Ноя, запах его желания, его страсти. Этот запах окутал маньяка, словно тёплый кокон, из которого не хотелось выбираться.
Сайлар навалился на Бэннета и потёрся носом о его шею. Игриво огладил пальчиками торс и потянулся к паху.
– Молодой человек, вы смерти моей хотите? Я уже не мальчик…
– Да ладно, я читал досье. Какие твои годы! Прекрати ворчать и трахни меня ещё раз.
Конец?...
29.12.2008 – 04.01.2009
-
-
28.08.2009 в 01:08Я даже слов таких подобрать не смогу, которые хотя бы приблизительно описали те чувства, что разбудила во ваша история, но не сомневаюсь, что они очень сильные и конечно же положительные! Прочитала один раз, сспустя день не вытерпела и перечитала еще раз, дорго автор, пишите, пишите про них еще, как можно больше пишите! У вас талант!Герои удивительно живые, не шаблонные, характеры выдержаны в рамках канона...Никакого ООС... Все настолько прекрасно, что хочется читать и перечитывать... пока текст от зубов не станет отскакивать
-
-
02.05.2010 в 01:38-
-
02.05.2010 в 02:26Ekaterinazoi
Спасибо большое. В принципе, я эту историю завершила вторым фиком, который получился несколько слабее. И больше к "Героям" возвращаться не планирую.
-
-
07.08.2011 в 23:37кусками - цитировать и цитировать. спасибо!))
-
-
07.08.2011 в 23:46И тебе спасибо на добром слове)