Добро пожаловать, veresk_kate

@темы: ПЧ

---

26.05.2015 в 17:03

Пишет  Taho:

барельефы и горельефы


Художник Bordalo II использует старые покрышки, бамперы и прочий индустриальный мусор, чтобы сделать 3D-граффити на улицах Лиссабона




















(c)

@темы: Искусство

---

Испытание храбрости. вторая половина

Название: Испытание храбрости
Фандом: The Prince of Tennis
Автор: Noa Streight
Беты: Аямэ в 2013-м, Катриона в 2015-м
Размер: миди, 15 135 слов
Пейринг/Персонажи: тренер Сайто, Шинджи Ибу, Они Джуджиро, Токугава Казуя, Мукахи Гакуто, Атобэ Кейго, Санада Геньичиро, Ойши Шуичиро, Кикумару Эйджи, Нио Масахару, Эчизен Рёга, Янаги Ренджи, Инуи Садахару,Кирихара Акая, Кайдо Каору, Эчизен Рема, теннисисты лагеря U-17
Категория: слэш
Жанр: юмор, приключения
Рейтинг: PG-13
Примечание 1: волшебный лес, волшебный теннис, волшебные парни, волшебные звери – все волшебные))))
Примечание 2: Написано на WTF Combat 2013 для команды WTF Prince of Tennis
Краткое содержание: Лагерь «U-17». Тренеры предложили теннисистам испытать храбрость в небольшом приключении — поиске заброшенного храма в лесу.

ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА ТЕКСТА

***

Вдобавок к атмосфере чёрного-чёрного леса, Санада двигался меж деревьев вовсю источая чёрную ауру, которая оказалась особенно эффективной против оголодавшего комарья. Теперь кровососы облетали вице-капитана Риккай по широкой дуге.
К середине ночи ощутимо похолодало.
Мимо Санады ещё не пролетело ни единого огненного мяча, но чувство опасности твердило, что расслабляться не стоит. К тому же, где-то совсем рядом выли волки.
«Как хорошо, что Юкимура остался в лагере. А то ещё простудился бы… да с осложнениями. Нет уж, хватит с нас больниц!»
Самого Юкимуру, кажется, не особо радовала забота (на грани гиперопеки!), раз за разом напоминавшая о пережитой слабости. Но Санада ничего не мог с собой поделать, болезненно реагируя на каждый капитанский чих. И не он один же!
Хиракоба Рин, Кай Юджиро, Мизуки Хаджиме и Лилиадент Краузер залегли в густом подлеске, стараясь максимально слиться с местностью. Мимо прошёл настороженный Китэ, едва не наступив Мизуки на руку.
– Мы не преследовать ваш капитан? – удивился Лилиадент.
Мизуки на мгновение «завис», переваривая внешнее сходство Лилиадента и Хиракобы. У менеджера команды св. Рудольфа уже имелся некий травмирующий опыт насчёт братьев-близнецов, и вот – снова здорово.
«Разве что те брюнеты, эти – блондины… Но, господи, за что караешь?!»
– Вы точно не разлучённые в детстве братья?
– Нет совсем!
– Тссс-с-с! Заткнитесь! Китэ услышит.
– А почему мы его не пугать? Тренер сказал: надо пользовать весь огненный мячи, иначе аларма и позор, – Лилиадент даже приподнялся, высматривая капитана команды Хига и готовясь напасть, но Кай пребольно дёрнул его за волосы, вынуждая снова залечь, а Хиракоба надавил на плечи для верности.
– Капитан нас живьём сожрёт за такие номера. Уж поверь! Если тут кто и жертва, то точно не он.
– Определённо, имеет смысл выбрать кого попроще, – согласился Мизуки. – О! Вон, кстати, Санада пилит.
– Это ваше кстати совсем некстати, – буркнул Кай, поглубже ввинчиваясь в подлесок.
– Санада по-ваш будет попроще Китэ? – усомнился Лилиадент.
– Ну, понимаешь, он не мстительный. Да и вообще прямолинейный и честный. С них хотя бы после испытания проблем не будет. К слову, в старину такие погибали первыми. Или становились героями.
– Ага, посмертно.
– Полагаю, вчетвером мы его завалим. Давайте окружать.
– Прижмём к болоту и расстреляем.
– Не очень большое это спортивно, – скептически высказался Лилиадент, но тем не менее двинулся в указанном направлении. Участие в ночном партизанском японском бою казалось интересным и захватывающим опытом. К тому же Лилиадент верил, что Санада сможет задать перцу даже четверым. Но поддаваться, разумеется, не собирался.
Вскоре у края болот завязалась ожесточённая драка. Пусть и на мячах с ракетками.
Вице-капитану Риккай сразу пригодился новоприобретённый навык отбивать четыре мяча практически одновременно. Он орудовал ракеткой, как японским мечом – скупые экономные движения стремительно и логично перетекали из одного в другое, завершение одного замаха одновременно являлось началом следующего.
Некоторые мячи удавалось отбить в нападающих, другие же улетали в болото. Глаза жгло от контраста между светом и тьмой, от безумного напряжения. Но Санада не позволял оттеснить себя в трясину. Даже наоборот – постепенно вынуждал своих противников прогнуться, отступить. Им явно требовалось время, чтобы поджечь очередной снаряд, поэтому они чередовались и редко имели возможность атаковать все вместе. К тому же несколько мячей вернулись из болота, отбитые чьей-то тяжёлой рукой, и угодили в одного из нападавших, выведя того из строя.
Через его позицию Санада и прорвал оцепление. Но на этом его воинская удача закончилась. Отбивая заковыристую подачу, Санада уклонился от другого мяча и совершенно случайно подставился под третий. Поймав мощнейший удар затылком, он оступился, упал и покатился в неглубокий овражек, рухнув прямиком на чьи-то мохнатые спины.
Волчий вожак тоненько взвизгнул от неожиданности. Мгновенно сориентировавшись, Санада сунул ракетку вожаку в зубы и со всей дури запрокинул волчью башку. Ещё чуть-чуть и шейные позвонки не выдержали бы. Но Санада не смог дожать. Не физически, нет. Морально.
А за несколько мгновений промедления остальные волки затаившейся в овраге стаи оправились от первого испуга и единым слитным движением кинулись на обидчика. Тут бы Санаде и гайки, но на овражек обрушился шквал огненных мячей. Ослеплённые ярким светом волки в панике разбежались. Вихляясь, словно пьяный, кое-как уковылял даже помятый вожак стаи. А Санада изготовился продолжить лесной матч, тем более, что противник, наконец, обнаружил себя.
Четверо нападавших, увидев, что натворили, бросились вице-капитану Риккай на помощь и распугали волков. Но буквально минуту спустя их самих прижал к оврагу неизвестный враг.
– Oh, shit! Hyotei is coming!!! – Лилиадент в испуге забыл недоученный японский. Из-за деревьев один за другим появлялись теннисисты из команды Хётей. И настроены они были весьма недружелюбно.
Рин и Кай изготовились драпать и теперь панически озирались, выискивая такую возможность. А возможности не было: четвёрка охотников оказалась в ловушке между Санадой, разъярёнными хётейцами и болотом.

***

Храм Эчизен нашёл легко – чисто интуитивно, безо всяких компасов, отправившись туда, где концентрация сил противника казалась выше всего. Но у других теннисистов с интуицией тоже было всё в порядке, и они успели разбежаться кто куда. Эчизен убрал трофейный декоративный фонарик в сумку, постоял в раздумьях, глянул в сторону лагеря и… пошёл в противоположную. До утра далеко, можно играть и играть.
Очень хотелось во-первых, напасть на Токугаву или на Они, во-вторых, самому не попасться жаждущим чемпионского тела Акутсу и Кинтаро:
«С этих станется – весь лес подожгут и переломают, а толку-то… маеты на полночи, а Токугаву тем временем поймает кто-то другой».
Несколько раз Эчизен наскакивал на группы теннисистов, сражающихся между собой. Наблюдал за ходом матча и принимал сторону тех, кто послабее, чтобы уравновесить силы. Мячи летели со всех сторон, свои и чужие. Эчизену нравилось отбить позаковыристее или увернуться – короткие стычки не давали крови застояться и скрашивали одинокое блуждание по ночному лесу.
Испытание храбрости напоминало тренировки в лагере на скале у вечно нетрезвого тренера-ветерана Ньёдо, который словно бы задался конкретной целью: нассать на все догматы тренерского дела, но воспитать чемпионов. Эчизен так и не понял: его теннису учили или готовили для поступления в цирк – уж очень странные трюки пришлось освоить. Впрочем, сейчас они пришлись весьма кстати.
«Даже жаль, что больше нигде не доведётся совмещать теннис с полосой препятствий и играми на выживание».
Токугава в своём чёрном спортивном костюме да с тёмными волосами словно в воздухе растворился. Сэнгоку, например, с его огненно-рыжей шевелюрой – издалека видно. А поиски старшеклассника волей-неволей ассоциировались с ловлей чёрного кота в тёмной комнате. Эчизен расспрашивал всех, кого встречал, но Токугаву никто не видел. А вообще-то и видеть не желал.
И без него хватало впечатлений.
Озлившись, Эчизен ещё и добавлял – благо, выданных союзниками мячей хватало на все манёвры. Половина приёмов и особенных ударов в условиях леса не работала – их просто технически невозможно было выполнить в густом подлеске, среди пеньков и вылезших из земли корней. И Рёма пробовал разнообразить подачи в меру своего воображения до той степени, которая никогда раньше не требовалась ему на корте.
Нечего было и мечтать, что мяч отскочит как задумано от устланной палой листвой земли – любимый «Twist Serve» простаивал без дела. До тех пор, пока теннисист не сообразил: отскок не обязательно должен быть от земли – вокруг же деревьев навалом.
«Интересно, Фуджи использует свои кручёные? Или для леса что-то другое придумал? А подачи Момоширо, наверное, деревья с дороги сносят», – стоило подумать о сокомандниках и на душе потеплело. Через некоторое время в своих блужданиях Эчизен едва не угодил под перекрёстный огонь Фуджи и Китэ – их дуэль напоминала концерт светомузыки: не верилось, что мячи могут выписывать траектории, словно пьяные светляки в брачный период или взбесившиеся кометы, да ещё попадать при этом в цель. Эчизен не стал вмешиваться и постарался как можно незаметнее убраться подальше.
Момоширо нашёлся чуть позже – они с Таниши неплохо посидели, подчистив целый рюкзак еды, а потом сыто задрыхли, не сходя с места.
«Вот же!... Слов нет. И задание выполнил, и вид с утра будет самый отдохнувший и цветущий, всем на зависть», – перерыв всю сумку Эчизен обнаружил почти неисписанный маркер и не поленился целых десять минут потратить на художественную роспись лиц с главенствующей надписью на лбах: «Я всё проспал!».
Проделывать это пришлось очень осторожно и почти не дыша, но результат по его мнению, того стоил. Особенно удались ромашки на щеках Таниши.

***

Пока Инуи и Янаги отмахивались от горящих мячей Юкимуры и не только — на храм, во-первых, набрёл Ягю, чья помощь пришлась очень-очень кстати, а во-вторых, подопечные отлежались, да и пришли в себя.
Кайдо очнулся первым, тут же об этом пожалел и возмечтал снова сковырнуться в беспамятство. Он обнаружил себя лежащим на площадке перед храмом — с видом на алтарь и Кирихарой под боком. А над ними с двух сторон стояли тот самый призрак и нечто вроде мумии. Стояли, правда, спиной и не то, что лапы не тянули — вообще на пленников не смотрели.
И до Кайдо вскоре дошло почему: они приняли жестокий бой. Из чащи со всех сторон летели огненные шары, которые призрак отбивал, стремясь угодить в обидчиков. Ракеткой отбивал! Мумия тоже орудовала ракеткой, да так, что воздух стонал и гудел под напором тяжёлых ударов.
«Да это же Инуи! — наконец, опознал Кайдо широкую спину под слоем «кровавых» декораций. — И Янаги... Понятно. Эти двое в паре такое сильное колдунство, что можно расслабиться и получать удовольствие».
Но расслабляться он, естественно, не собирался — ведь тогда зачем ему ракетка дана?
— Эй, Кирихара! Очнись! — Кайдо бесцеремонно охлопал по щекам товарища по несчастью.
Акая открыл глаза в тот момент, когда Янаги, силясь захватить несколько мячей одновременно, неловко срезал один из них ободом ракетки. Огненный шар отвесно рухнул вниз и едва не чиркнул Кирихару по носу.
Испуганные глаза «демона» немедленно налились кровью. Как этот призрак вообще посмел в одиночку отбиваться от врагов, пока он тут отлёживается?!
Кирихара подскочил, наплевав на травму, и сходу так отбил огненный шар, что в чаще обиженно заорали.
«Демон» ответил злорадным смехом и поспешил занять более удобную позицию, чтобы не лезть под руку остальным.
— Нам противостоят Нио и Юкимура. Ещё, возможно, Они, — негромко поделился своими соображениями Ягю.
Кайдо вздрогнул, словно только заметив немногословного вежливого риккайца.
— С моей стороны только Они, — Инуи скрипел зубами от досады, едва справляясь со шквалом подач. — Кайдо, найдите фонарь, который вам надо отсюда забрать, и убирайтесь обратно в лагерь.
— О! Нио временно занят. Его атаковал кто-то со стороны, — сообщил Ягю, отбивая очередной мяч.
— Нам и одного Юкимуры с головой хватит. Кирихара, ищи фонарь!
— К чёрту фонарь! Давайте уберёмся с открытой площадки и сами на кого-нибудь нападём! Окрасим лес в красный!
— Я его нашёл! — Кайдо выбрался из храма с трофеем. — А теперь мы всем зададим!
Парни припустили бегом и вскоре оказались под защитой деревьев.
— Тут я вас оставлю. Хочу выследить Нио. Он пытался меня напугать, вообразите себе, — с этими словами Ягю отправился в обход храма туда, где, по его мнению, мог скрываться напарник.
— Удачи, — негромко пожелал Янаги, с улыбкой глядя вслед.
Помимо ракеток Ягю привёз в лагерь любимую «удачливую» клюшку для гольфа «№9», так что Нио стоило чистосердечно покаяться прямо в лесу. Если нет желания познакомиться с этой клюшкой поближе и во всех позах.

***

— Зачем вы взялись нас пугать?! — едва в сражении наступила передышка, Кирихара сгрёб Янаги за грудки. Видимо, ранее только невозможность отвлечься от противника сдерживала истерику.
— Вшшш-ш-ш-ш... — Кайдо умудрился в одном звуке выразить и солидарность с «демоном», и претензию, и вопрос.
Инуи смутился. Нужные слова упорно не желали подбираться. А за правду, озвученную без прикрас, можно было запросто получить по морде.
— Таково было наше задание на эту тренировку, — Янаги понурился. — Но, должен признать, мы слишком увлеклись.
— Задание?! ТРЕНИРР-РР-Р-РОВКА?!!! — зарычал Кайдо, борясь с желанием побить Инуи головой о ближайшее дерево. И Янаги тоже.
То, что выглядело детской игрой – реально оказалось серьёзной тренировкой, креативной в лучших традициях лагеря «U-17». И как они себя показали?
«Мы носились по лесу, как трусы и неудачники… И кто нам в этом помог?»
– Спортсмены хрррррреновы!!! – голос Кирихары приобрёл нечеловеческие нотки, а глаза стремительно наливались кровью. О том, что он и сам спортсмен – почему-то не думалось.
«С 85% вероятностью простыми извинениями мы не отделаемся... А какие ещё есть варианты?» — Инуи внезапно отбил мяч, удачно угодив в атакующего. Но тот оказался не лыком шит, и обратно прилетело сразу несколько огненных шаров. Кайдо помог с ними справиться. Хорошо, когда злость удавалось направить вовне. А то почти невыносимо хотелось разбить Инуи очки, посмотреть внимательно в глаза бесстыжие… и заплевать ему всю харю!
«Хорошо, что Кайдо со мной, а то Ренджи оставил нападение совсем без внимания. У него сейчас другие проблемы», – подумал Инуи, слегка поёжившись под многообещающим взглядом сокомандника.
— У Кирихары нога распухает. Я должен как можно быстрее доставить его в лагерь, – заявил Янаги.
— И то правда. Мы с Кайдо вас прикроем.
— Вш-ш-ш-шш!
— Сперва тактическое отступление. Потом придумаем, как... нуу-у... искупить свою вину... что-ли...
— Вшшш-ш-ш.
«У Кайдо щёки порозовели или показалось? Чёрт! Ему ведь не могло обжечь лицо этими дурацкими мячами?!» — Инуи поймал товарища за подбородок и развернул так, чтобы удобнее было посмотреть. Посветил в лицо фонариком. У Кайдо глаза округлились, как у испуганного кота. Он сердито вырвался и отступил.
— Вш-шш-ш-ш!
— С тобой всё в порядке? — участливо спросил Инуи. — Мне думается, твоя нынешняя эффективность в сложившейся ситуации составляет 53% от нормы. С учётом пережитого, удивляться, в общем-то, нечему. Но, может, я чего-то не учёл? Ушибы какие-нибудь...
— Я в норме! — рявкнул Кайдо с досадой. Чувствовал-то он себя, как Инуи выражается, еле-еле на 30%, но вовсе незачем это озвучивать! Сперва напугали почти до смерти, а теперь заботой окружают — ничего себе тренировочка.
На середине пути Янаги выдохся и передал Кирихару Инуи. «Демон» пытался возражать. Причём, столь активно, что Инуи в шутку предложил ему идти самостоятельно.
«Вот козлина лохматая — на всех сегодня проехался! — раздражённо подумал Кайдо. — А я его ещё жалел... Да бросить надо было под ближайшим кустом! Небось утром кто-нибудь подобрал бы».

***

«Угол отражения практически невозможно предугадать!» – возмутился Эчизен, досадуя на то, что деревья – не кирпичная стена. Мячи в результате разлетались вкривь и вкось, но он так увлёкся, что даже про поиски Токугавы забыл. Хотелось всё-таки добиться идеального контроля мяча.
И, как частенько в жизни случается, желания наши исполняются, когда уже не нужно, когда уже не ждём – Токугава Казуя нашёл Эчизена сам. Старшеклассника, занятого матчем, со всей силы ударило мячом в спину. Сумка с ракетками, конечно, приняла удар на себя, но его всё равно едва не опрокинуло.
Токугава дал оппоненту знак прерваться и отправился искать и вразумлять трусливого хама.
А «трусливый хам», как оказалось, вступил в неравный бой с трёмя деревьями и имел всех теннисистов мира в виду.
Токугава понаблюдал за ним минуту, не зная, что сказать. И тут Эчизен его заметил:
– О! Нашёлся, наконец-то! Сыграем!
– Уже сыграли: твоя подача меня едва не угробила. Но больше не получится, я обещал составить компанию Они.
Эчизен скрипнул зубами. Токугава тренировался с Они при каждом удобном случае. И хотя Рёма с момента первого проигрыша спрогрессировал до того уровня, когда и старшеклассникам с ним было не скучно, Токугава всё равно отдавал предпочтение матчам со сверстниками.
– Раз уж мы не на корте, я вас обоих вынесу, – заявил Эчизен, откровенно провоцируя Токугаву. – Обстановка благоприятная.
– Неужели? Не забывай, что я тоже тренировался у Ньёдо. Да и Они первосортными кортами не избалован. В одиночку ты не тянешь даже на разминку.
– Без обид, – добавил Они, приблизившись.
– Так он и не один, – фыркнул Рёга за спиной брата, не поленившись наклониться, чтобы «фырк» прошёлся холодком по шее. Рёма едва не подпрыгнул, мгновенно покрывшись «гусиной кожей», и сразу припомнил всё, что его так бесило в отце и старшем брате. Тяжело быть угрюмым интровертом в семье жизнерадостных уёбков.
– Мне нужен амулет против типа-родственных-чупокабр, – пробормотал Рёма, – и против гигантских чучелоидов…
За деревьями ему чудилось какое-то движение. Какое-то блондинистое движение. Но ещё один враг не спешил показаться на глаза.
– Семейный тандем? Хм. Едва ли это уравняет шансы.
– Вот сейчас и проверим, – железобенной уверенностью Рёги в своих силах впору было мосты мостить.
– Я с вами.
– Бёдоин?! Ты что здесь делаешь?! – опешил Токугава, мгновенно подобравшись.
– А я ваш бонус. От устроителей, – номер один лагеря «U-17» окатил Токугаву презрением и перестал замечать, сосредоточившись на Они. Чему тот, кажется, не обрадовался. Даже если не брать в расчёт младшего Эчизена, вполне способного спутать все карты в любой САМЫЙ НЕПОДХОДЯЩИЙ для этого момент, Бёдоин и Рёга – очень-очень опасное сочетание.
«Хорошо, что они не друзья, иначе нам пришлось бы совсем туго. Но и так – ему мало просто отбиться – Казуя наверняка захочет оставить победу за собой. И не просто победу, а полный разгром», – Они напряжённо оглядывал местность, прикидывая, где лучше устроиться для предстоящего рубилова.
Как Бёдоин страстно желал отомстить Они за унизительный проигрыш, так Токугава мечтал отплатить ему самому. И наконец-то эти стремления сошлись в одной точке времени и пространства.
Рёга нахмурился, ощущая, что они с братом влезли не в своё дело – у кое-кого тут что-то личное, готовое разразиться смертельно опасной бурей в любой момент.
– Вот это я удачно зашёл! – Акутсу похерил всю напряжённость момента с треском проломившись через кусты. Оглядел компанию и, мгновенно сориентировавшись, примкнул к Они и Токугаве: когда ещё выпадет возможность похоронить под ближайшим пеньком обоих Эчизенов сразу.

***

– Не пора ли нам вмешаться? – тренер Сайто с тревогой глядел на монитор, отображающий карту местности с россыпью светящихся точек. Миниатюрные сигнальные маячки, зашитые в форму, позволяли отследить перемещения каждого из спортсменов, занятых в испытании храбрости.
Куробэ ухохотался, наблюдая за двумя бешенными огоньками, нарезающими вокруг храма истерические круги.
– Первоначально мы отводили под игру, максимум, три километра леса, но теннисисты разбрелись гораздо дальше. А там болото.
– И Ньёдо сказал, что лесники засекли в наших краях большую стаю волков.
– До рассвета осталось всего ничего. Но, действительно, пора высылать спасателей. Кто не спрятался… то есть не справился – мы не виноваты.

***

На край овражка вышел Мизуки с разбитыми в кровь губами, листьями в волосах и полнейшим нежеланием продолжать этот матч в глазах. А вот Санада наоборот – преисполнился мрачной кровожадной решимости полностью анигилировать деморализованного противника.
Раз завалить не удалось, риккайца срочно требовалось чем-то отвлечь. И Мизуки осенило:
– Ну, зачем же так зло смотреть? Ничего личного. Например, Юкимуру мы и пальцем не тронули. Бродит себе по кустам спокойно, луной любуется.
– То есть как бродит?! – опешил Санада. – Он же должен быть в лагере!
– И мы тоже как бы… Точнее, вы должны были так думать, – Мизуки подсветил фонариком свой девственно белый маркировочный браслет.
«Юкимура. В лесу. А тут темнота, холод, бурелом, болото, комары, невменяемый Хётей, Китэ, огненные мячи и хрен знает что ещё!» – Санада крепко-крепко стиснул ракетку. Как минимум, список опасностей для капитана можно было прямо сейчас сократить на команду Хётей и странноватую компашку Мизуки. Если б они ещё нападали в порядке живой очереди…
Пауза затягивалась.
Противники приближались.
«Надо занять более выгодную позицию, а то стою в низине, как последний лох…» – вдруг Санаде в ноги ткнулось что-то мохнатое и мелкодрожащее. Глянув вниз, вице-капитан обалдел: его окружила кучка маленьких волчат, которых едва не растоптали и в итоге бросили запаниковавшие взрослые. Полуослеплённые яркими вспышками и ошалевшие от всего произошедшего волчата прибились к существу, от которого едва различимо пахло вожаком стаи.
Санада испытал сложную гамму эмоций: жалость, стыд, чувство вины… И решил во что бы то ни стало защитить волчат от дальнейших злоключений. А для начала накрыл их своей курткой, чтобы поберечь чувствительные глаза животных от света. Волчата охотно напихались в куртку и сразу притихли, почувствовав, что спрятались. По принципу: «раз я никого не вижу, значит и меня никому не видно», даже если из-под куртки и остался торчать куцый хвост и мелко трясущийся зад.
– Если вы возьмёте на себя Хётей, то я вас не трону. А нет, так порешу всех разом, – мрачно предложил Санада, понятия не имея, как собирается эту угрозу осуществлять.
– Впереди болото? – поинтересовался Ошитари издали, не торопясь наносить удар.
– Болото, – не видел смысла врать Мизуки.
– И вы, мудаки, туда нашего капитана загнали? – ласково поинтересовался Мукахи.
– Его загонишь, уж пожалуй, – проворчал невидимый Шишидо, занявший удобную позицию для атаки. – Он сам кого хочешь загонит.
– Угусь.
– Мы позже подошли, святым Рудольфом клянусь! А что, в болотину именно Атобэ забрёл? Откуда такие сведения?
– Последний сигнал сдохшего GPS пришёл отсюда.
– Чудненько! Теперь я знаю к кому обратиться за компенсацией ущерба. Всё лицо разбито в хлам. Буквально растерзано против всяких правил! – губы ещё не начали опухать, поэтому болтал Мизуки весьма бодренько, но чувствовал – это ненадолго.
– Так тебе и надо!
– Не облажайтесь с вытаскиванием вашего кэпа из трясины, пупсики! Он теперь должен мне много денег!
– А давайте мы мимоходом этого уродца тоже в болоте утопим? – внёс конструктивное предложение Мукахи.
– Давайте мы не будем отвлекаться на бессмысленное клацанье зубами! – одёрнул его Хиёши.
– Господа, предлагаю вам отсюда удалиться подобру-поздорову.
Оотори, Джиро, Шишидо, Ошитари и Кабаджи недвусмысленно нацелились на сборную имени Мизуки. Неожиданно бодрый и совершенно серьёзный вид Джиро – вечно сонного хётейского весельчака – пугал едва ли не больше, чем сам факт превосходящих сил противника.
А тем временем Мукахи, как самый лёгкий, подобрал какой-то дрын подлиннее, и со вздохом обречённости первым углубился в топь.
Хиракоба, Кай, Лилиадент и Мизуки решили не искушать судьбу и быстро ретировались. Санада проводил их недобрым взглядом.
– А тебе что – особое приглашение требуется? – с вызовом поинтересовался Шишидо, заглянув в овраг.
– Занимайтесь своим делом. И не беспокойтесь: в спину не ударю и от вас ожидаю того же, – не обращая более внимания на команду Хётей, Санада сел прямо на землю и стал знакомиться с вверенными ему волчатами.
– Что это за фигня у тебя там? Да вы, риккайцы, в конец двинутые! – поделился ценным мнением Шишидо и, махнув рукой на занятого теннисиста, отправился следом за своими.
– От двинутых слышу, – пробурчал Санада. Убедился, что у волчат нет травм, подхватил одного на руки и начал подъём по самой пологой стороне оврага. К счастью, пробовать себя в дрессировке не потребовалось – остальные волчата послушно двинулись следом.
– А вы у меня ещё и умные, да? Ваши бы мозги да нашему Кирихаре… – проворчал Санада с несвойственной ему теплотой в голосе. – Но куртку-то вы зачем пожевали? И главное – когда успели?
Немного дезориентированный, он шёл наугад. Взрослые волки из оврага порскнули во все стороны, за отпечатками их лап вице-капитан Риккай в темноте проследить не мог. Оставалось надеяться на удачу и волчат. Осмелев под защитой нового странного вожака, те носились вокруг, иногда отбегая на изрядное расстояние. А главное – начали подавать голос. Смешное такое тявканье и рычание.
«На месте мохнатых, я бы уже прислушался к инстинктам и лесу, и вернулся за своими чадами», – стоило подумать, как Санада заметил в яме от вывороченного пня тускло-светящиеся звериные глаза. Один из волчат сунулся туда, настороженно принюхиваясь, и ему навстречу вылез такой матёрый волчище, что теннисист ощутил мгновенную слабость в коленях. Но вида постарался не подать.
Вскоре его окружила вся стая.
«Тарундору!» – Санада вообще-то планировал вернуть волчат родителям и отправиться искать Юкимуру. Хётей в болоте полным составом, с волками, кажется, удалось наладить контакт, но остальные-то опасности никуда не делись!
Волчата преспокойно топали следом за Санадой. Видимо, план «искать Юкимуру» их полностью устраивал. А окружив малышей – и вице-капитана – плотным кольцом двигались в заданном направлении все взрослые волки.
«Ну я и вляпался! Как такое вообще возможно?! – путешествие в окружении матёрых лесных хищников вызывало невольную оторопь. – И что с ними делать? Отпугнуть нельзя – они и так уже сегодня натерпелись. Да и мало ли как среагируют на агрессию… Но как донести до них мысль, что у меня своя дорога, у них – своя? Не тащить же их в лагерь, там не поймут… Хотя могли бы и взять ответственность за ночной дебош на территории стаи. Волки в Японии охраняемый вид. Их и так мало осталось, и предпоследних чуть заиками не сделали…»

***

Бёдоин атаковал, не дожидаясь сигнала и уж тем более обойдясь без дальнейшего обмена любезностями. Теннисисты кинулись кто куда, стараясь занять более выгодную позицию.
Глядя, как опасно зашаталось дерево, в которое Бёдоин влупил мячом, Рёма малодушно порадовался, что тот в их команде. Рёга отбивал с ленцой и словно бы разогревался. Но расслабляться его противникам не приходилось: мяч, нацеленный в одного, внезапно отскакивал от дерева и устремлялся к другому теннисисту, заставляя периферийное зрение работать на износ, чтобы вовремя заметить опасность.
Акутсу выглядел как кот, погнавшийся за двумя мышами сразу – никак не мог решить: кого же первого завалить. Отчаявшись сделать адекватный выбор, бешеный блондин склонился к неадекватному: решил лупить одновременно всех противников. С Бёдоином он ранее едва ли парой оценивающих взглядов обменялся, но тот Акутсу заочно не понравился.
«Сраный выскочка!» – помимо мяча, Акутсу запустил в Бёдоина камень, но теннисист легко увернулся. Словно ожидал подобного.
– Сейчас блондинки на кулаках подерутся, – пробормотал Рёма, пряча усмешку.
– Я тебя всё равно достану! – пообещал Акутсу, раздосадованный неудачей. Зато вскоре ему повезло отомстить Рёге за брошенный в лицо апельсин – под прикрытием пары мячей, Акутсу швырнул увесистый мухомор, и шалость удалась. Даже Токугава усмехнулся, когда гриб на мгновение прилип ко лбу, сделав из Рёги пародию на единорога.
– Ну, всё, мудак, ты напросился!
Сложносоставная вендетта набирала обороты. Если бы к каждому мячу была привязана нитка – место сражения уже оплело бы непролазно сверху донизу. Не все мячи были подожжены, но от тех, что горели, бесконтрольно слезились уставшие глаза.
Рёма схлопотал тяжёлую подачу в живот и рухнул навзничь. Рёга прикрыл его, отбиваясь за двоих, пока брат приходил в себя. Неожиданно помог и Бёдоин, прицельно зарядив Токугаве в правое колено. Акутсу успел увернуться, но его несколько деморализовало брызнувшее щепой дерево в том месте, где мгновением ранее находилось его бедро.
– Чуть евнухом не сделался. Пиздец ты стрёмный! – Акутсу перевёл дух и с удвоенной злобой атаковал неприятеля. Отныне Бёдоина он тоже записал в личные враги.
Они Джуджиро сдерживал натиск противника успешнее всех, но было заметно, что это не первый матч за сегодня, и он уже подустал. Насквозь пропотевшая майка липла к телу, Они тяжело дышал и старался экономнее расходовать силы. Но с такими противниками разве ж возможно поберечься?
– Вы, сука, мне только мешаете! – шикнул Бёдоин на братьев. В ответ, подкравшийся с тыла Рёма, зарядил мячом Бёдоину аккурат по филейной части.
– Ах ты ж блядский шибздик!
– Жалко, тренеры очки за попадания не назначили.
– Ты самый креативный и вне конкуренции, – проворчал несколько смущённый Они, – но больше так не делай.
– Действительно, на таких крупных мишенях есть масса других, более подходящих мест! – Рёга, наконец, достал Они, ловко выбив из руки мяч до подброса.
– Эффектно, – Бёдоин фыркнул, – Но не эффективно. Дерись всерьёз, шут гороховый.
– Апельсиновый! – Рёма стремительно переместился и снова атаковал Бёдоина, чтоб не расслаблялся. Тот с трудом отбился от такого количества внимания разом.
– Не туда смотришь! – возмутился Акутсу, усиливая натиск. И Рёме волей-неволей пришлось переключиться на него.
Странный, невозможный матч индивидуалистов, в котором по большому счёту, каждый сам за себя. Где, помимо мячей, от ракетки к ракетке летают камни и ветки, а так же расколошмаченный до неузнаваемости мухомор.
Здоровая злость, помогавшая держаться вопреки усталости, давно ушла. Но азарт и бесшабашная отвага остались.
У Рёмы закончились мячи, поэтому он сосредоточился на том, чтобы не дать улететь в чащу последним. Без уворотов играть стало страшнее, но и интереснее в разы.
– Этот ваш Они какой-то двужильный, – весёлый тон Рёги противоречил явной жалобе. – У меня уже руки отваливаются, а ему хоть бы хны.
– Прибедняешься, – ухмыльнулся Рёма, беззастенчиво запуская «Twist Serve» с отскоком от дерева прямо в лицо Акутсу. Тот отбил, злобно ощерившись, словно какая-то бешенная зверюга. Подача неизбежно напомнила ему давние проигранные матчи.

***

– Кстати, а все в храме отметились, кому надо? Фонари нашли? – поинтересовался Ошитари, чтобы разрядить обстановку. На болоте было стрёмно. Кроссовки увязали в грязи иной раз по самую кромку и уже основательно набрали воды.
– Я даже лишний прихватил на всякий случай. Хорошо, что они компактные, – рассмеялся Джиро. И тут же звонко прибил заходящего на посадку комара.
Джиро отчаянно храбрился, как и все они. Но с каждым шагом в глубь топи, получалось всё хуже и хуже.
Вокруг что-то зловеще хлюпало, квакало и шуршало. Из-под ног то и дело выскальзывали какие-то твари, которых не хотелось идентифицировать.
Хиеши лихорадочно пытался оживить в памяти страницы учебника и вспомнить, может ли здесь водится что-то ядовитое. Память не отзывалась.
Атобэ тоже.
Как его ни звали.
Шишидо охрип уже. Кабаджи тоже. Вдвоём они орали так, что, наверное, перебудили всех местных духов. Перебудили и перепугали, ага.
Но бесполезно.
К основной группе вернулся бледный от волнения Мукахи.
– Две новости: плохая и хреновая. Дальше топь ещё более злоебучая, много бочагов, мало кочек…
– Это была плохая или хреновая? – подозрительно уточнил Хиёши.
– Атобэ забрался аж туда, где начинается сплошная вода. Вот не спрашивайте, как прошёл. Но потом оступился, и сейчас его в трясину уже по пояс затянуло. Погружается медленно, но верно.
– ЭТО ОЧЕНЬ ХРЕНОВО!!!
– О том и говорю.
– А почему он на помощь не зовёт?! Мы уже голоса сорвали, его выкликая! А если бы ты его не нашёл?!
– Так он, сука, в грязи весь и не хочет, чтобы мы его видели в таком бесславном, так сказать, состоянии.
По лицу можно было прочесть, что Мукахи очень хочется не «так сказать», а выразиться куда менее литературно, зато длинно, витиевато и от души.
– Ебанулся?!! Ну, должен же быть предел Его Ослейшеству!!! – от волнения Ошитари выматерился, как последний Гакуто, и даже не заметил. А Шишидо даже выругаться не успел, внезапно с головой ухнув в бочаг:
– …!!!
К счастью, Оотори был начеку, и стоило напарнику с горем пополам вынырнуть, как его безжалостно схватили за шкирку и выдернули из воды.
Только кепка утонула.
– Благослови господь твои длинные руки, Оотори! – умилился Ошитари.
– И хорошую реакцию, – добавил Джиро.
– Вот кто нам Атобэ из болота выдернет, – ввернул практичный Хиёши.
– До него ещё добраться надо, – мрачно осадил Мукахи. – Выстраивайтесь цепочкой за мной. Но в любом случае ничего не гарантирую. Я вам не хренов вездеход с опытом выживания, как у Рэмбо.
– С меня шоколадка, – попытался подольститься Ошитари, ощущая жгучий стыд за то, что вынуждает напарника рисковать собой. Особенно после того, как шутя загнал на дерево. Ошитари полагал, что там можно безопасно пересидеть – кто ж знал, что усталым теннисистам придётся ещё и незнакомую топь форсировать.
– Что за чушь ты несёшь?! – свистящим шёпотом возмутились разом Хиёши и Джиро. Какая нахрен шоколадка, когда они тут все жизнью рискуют, а Атобэ так и вообще – погибает…
Ошитари кротко улыбнулся, чуть склонив голову, чтобы очки зловеще блеснули в лунном свете. Если сокомандники за столько времени не уловили механику его подначек и суть взаимоотношений с Гакуто, то и объяснять бесполезно.
– С тебя шоколадка, говоришь? Ха! За тебя, убогого, уже Золотые всея Сейгаку внесли пожертвование. Так что, Юуши, ты со мной вообще не расплатишься!
– Но я приложу все усилия, – заверил Ошитари интимным шёпотом, едва не задевая губами волосы напарника.
– Противно слышать! Прекращайте! – потребовал Хиёши.
– А ты ушки-то закрой. И ротик тоже! – посоветовал Мукахи, краснея от смущения или, возможно, от злости. – Пока в них болотной грязью не прилетело.
– Не ссорьтесь, умоляю! Атобэ в опасности!!!
– Галактика тоже!
– Ну конечно, куда же галактика без Атобэ…
– И до утренней тренировки хотелось бы выйти из леса, вымыться и поспать.
– Глобальные планы!
– Я что – многого прошу?!
– Дивный оптимизм, с учётом нашего местоположения.
– Ну, раз уж вы все здесь, то может, вытащите меня, наконец, из трясины, аа-а?

***

Юкимура немного испытал на прочность своих сокомандников и остался доволен. Ясно, что в отсутствие капитана Санада не давал им расслабиться. Но чемпионат всё-таки слили… Как же так, спрашивается?!
Юкимура посмотрел на Инуи с Кайдо, потом на Янаги с Кирихарой и крепко задумался.
Крепко, но ненадолго. Ведь капитана команды Риккай атаковал не кто-нибудь, а Ирие.
Это было захватывающе!
Юкимура буквально ощутил закипающую в жилах кровь. Почти как в матчах против Санады. Ирие оказался неожиданно силён и, не имея возможности применить актёрское мастерство, сублимировал в мощь, опыт и коварство. А темнота и пересечённая местность играли ему на руку, не давая Юкимуре использовать самый особенный приём. Пять мячей практически одновременно – не шутка! Юкимура отбил два и увернулся ещё от двух. А вот прилетевший мгновением позже пятый угодил аккурат в левую скулу. Спасибо, что не в глаз. Юкимура вскрикнул, вслепую отмахнулся от следующей тройки мячей и нырнул за дерево и вниз, стремясь укрыться меж вылезших из земли корней.
Протянуть хотя бы парочку минут! Зрение отказало и оставалось полагаться лишь на слух.
Словно бы довелось хлебнуть своей же убойной теннисной техники.
Ощущение, вообще-то, было Юкимуре не в новинку. Он больнице ещё и не такого натерпелся. Но то в больнице, а это – в ночном лесу, среди враждебно настроенных теннисистов.
Чисто по-человечески хотелось… просто позвать на помощь. Кого-нибудь. Юкимура не сомневался – его товарищи откликнутся, где бы они ни были.
И поэтому он стиснул зубы до хруста и не издал ни звука.
Но больше в сторону Юкимуры не прилетело ни одного мяча – Ирие почему-то не стал его искать и добивать. Анализировать чужое благородство не хотелось.
Восстановившись, капитан команды Риккай прогулялся по периметру храма, но никого не нашёл. Одни теннисисты покинули это место, а другие ещё не подошли. Атакующие-пугающие тоже отвлеклись на какие-то свои цели и задачи.
«Скоро рассветёт. Вернусь-ка в лагерь. А то, если ребята не застанут меня в тепле и безопасности – крику будет от ворот аж досюда!» – щека горела и отдавала болью на полголовы. Но Юкимура, впервые за долгое время, ощущал себя настолько живым. Запах леса – объёмный и многокомпонентный заслонил и вытеснил из его сознания фантомный запах больницы, который ранее ничем не удавалось перебить. Капитан команды Риккай дышал полной грудью и улыбался, как сумасшедший:
«Надо взять себя в руки. А то вернусь и все кактусы Фуджи перецелую на радостях, а тот юмора не оценит. А Геньичиро вообще сколлапсирует, как личность. Зачем ему такие потрясения?»
Таким образом, «Испытание храбрости» Юкимуру очень-очень порадовало. Печалило его только полное отсутствие Санады, который сразу за стартовой чертой как сквозь землю провалился. «Интересно, он храм вообще нашёл? Или только приключения на свою стоическую задницу? Жаль, не свезло с ним сразиться. Но Ирие это, конечно, даа-а-а… Кстати, надо попросить его мне попозировать – красавчик же... И Они тоже попрошу: грех упускать такое фактурное лицо».
Вице-капитан увидел пока лишь тень среди теней, но уже узнал. Только Юкимура так двигался, только его взгляд ощущался таким пронзительным, жарким и… раздевающим?
«ЧТО-О-О?!!» – у Санады на мгновение замкнуло в мозгу, но он продолжал шагать навстречу капитану.
Два десятка клыкастых пастей промаршировали за Санадой через весь лес. А тот, раздражённый, немного испуганный и до крайности смущённый внеплановой свитой даже начал задумываться: можно ли тайно протащить в лагерь такую «семью». По всему выходило, что не получится. Ещё Санада представлял себя с мисочкой молока у ворот лагеря. Но это вам не тоже самое, что соседских кошек подкармливать. На нарисованной живым воображением картинке со сбегающимися на зов серыми оглоедами, мозг, опять же, начинало здорово коротить.
К счастью, издали завидев Юкимуру, волки внезапно отстали. Санаде даже почудилось в их прощальных взглядах некоторое сочувствие:
«Ну да — куда мне ещё одну стаю...»

***

Когда они нашли Атобэ, того затянуло уже по грудь. Руки он завёл за голову – пригодятся ещё – и выглядел расслабленно, словно возлежал на любимом шезлонге с коктейлем и книгой. Но нервный тик под глазом выдавал его сильнейшее волнение.
– Ни шагу в его сторону! – торопливо предупредил Мукахи, – Вот и всё: дальше не пройти, вокруг не обойти. Да и на этом подобии тропы мы долго не простоим, вскоре начнём погружаться.
Оотори попробовал протянуть Атобэ ракетку. Максимально наклонился вперёд, Шишидо с Кабаджи догадались придержать его, чтоб не свалился в болотную жижу. Атобэ как мог потянулся, но нет – не хватало практически целого метра.
– Верёвки у нас, конечно же, нет.
– Гакуто, а твой дрын?
– Для нашей задачки он всё равно, что зубочистка: веса «Атобэ плюс грязь» не выдержит. А если сломается, то как мы потом из болота обратно выйдем? Но я готов его отдать, пробуйте.
– Вот скажи, Гакуто, а палку потолще и понадёжнее ты выбрать не мог?
– Дреколья вокруг был целый лес!
– Я вам не русский вождь Ленин на субботнике, чтобы брёвна таскать. Вы вообще ничего не взяли, идиоты! А по-хорошему, подходящая палка должна была быть у каждого.
– Так, путеводную древесинку не трогаем. Какие ещё варианты, господа?
Господа к утру отчаянно тупили от усталости и на нервной почве.
– Нам нужен заменитель палки или верёвки… Хммм-м. А что предпочтительнее? – уточнил Джиро.
– Да какая разница?! У нас ни того, ни другого и близко нет!
– Вообще-то есть. В качестве верёвки мы можем связать куртки рукавами: это быстрее всего выйдет. Или посвязывать ремни сумок – это надёжнее. А если нужна непременно палка, то вариант один: поскреплять вместе ракетки, благо ракеток и обмотки у нас завались.
– Гений!!!
– Можешь же, когда не дрыхнешь!
– Давайте пробовать куртки и ремни. Пока будем топить куртки как раз ремни довяжем…
На хётейцев снизошло просветление, и Джиро они записали в великие гуру. Ненадолго. Ведь тут же выяснилось, что кроме двойного узла и «бантика» он вывязать ничего не в состоянии, а значит – временно бесполезен.
– Быстрее-быстрее, господа!
Мукахи казалось, что столь бурной и лихорадочной деятельности они ещё никогда не развивали. Тем более, что в эпицентре их прошлых эскапад всегда оказывался Атобэ, заряжая и подпитывая всех вокруг своей кипучей энергией. Он и сейчас был в эпицентре, но участие свелось к пассивному наблюдению.
Непривычно.
Неуютно.
Совсем-совсем неправильно.
«Когда в следующий раз будем организовывать день рождения Кабаджи на круизном лайнере с двумя тысячами гостей – слова поперёк не скажу. Только не надо больше этой гнусной беспомощности», – думал Шишидо, изо всех сил затягивая узлы. Атобэ тем временем погрузился уже до ключиц. Лицо его застыло маской неестественного спокойствия. Даже тик унялся. Сейчас всё решится – пан или пропал – чего уж теперь нервничать.
Со второй попытки парни ухитрились забросить курточную верёвку прямо в руки капитану.
– Тянем!
– Да не так резко, дебил!
– Заткнись!
– Его не отпускает!!!
– Чёртова трясина. Гррр-р-р-р!!!
– Зато нас уже засасывает…
Предрассветную тишину заполнили ругательства и сердитое сопение. Дело пошло веселей, когда был закончен второй импровизированный трос.
– Кто там из пены морской явился?
– Афродита.
– А у нас капитан из… хе-хе-хе!
– Ни слова больше! – угрожающе предупредил Атобэ. Из грязи он, конечно, вылез не так эффектно, как богиня из воды на полотнах эпохи Возрождения. Но зато несомненно живой. И даже невредимый.
Путеводный Мукахи с дрыном, не теряя времени, передвинулся из начала цепочки в конец и повёл сокомандников прочь из топи.
Ох и измучились же они на обратном пути! Гакуто часто оскальзывался, однажды таки шлёпнувшись в грязь. Следующего падения Ошитари не допустил.
Кабаджи споткнулся о какой-то корень и подвернул ногу, и теперь его приходилось поддерживать.
Атобэ после всего пережитого еле ноги переставлял, притом, что шёл налегке – его сумка с ракетками сгинула в трясине. Зато лишний фонарь Джиро пригодился. Можно было сделать вид, что Испытание храбрости все прошли, как задумано. А не устроили из него испытание дурости, выносливости, ловкости и взаимовыручки.

***

К тому времени, как Ойши и Эйджи, а в довесок ещё и Шинджи добрались до храма — о развернувшихся там ночных баталиях свидетельствовали разве что валяющиеся повсюду мячи крайне печального вида. На краю колодца сидел потрёпанный Нио и тоскливо осматривал в хлам убитую ракетку:
«По-моему, Ягю на меня слегка обиделся… Или показалось?»
— Надеюсь, мы не самые последние, — Кикумару быстро отыскал фонарики для себя с Ойши и для пары Шинджи-Эчизен.
«Если даже Малыш и успел прихватить один — это к лучшему!» — сказал он себе. Шинджи сдержанно поблагодарил. В смысле, Кикумару показалось, что сдержанно, потому что у Шинджи это заняло всего десять минут. Впрочем, скорее всего, он просто выдохся к утру.
— А всё-таки хорошо, что мы волков не встретили, — подбодрил Ойши серых от усталости товарищей.

***

В Эчизена Рёгу полетела невероятно сильная подача. Он прикинул, что струны ракетки могут и не выдержать, а доставать вторую не хватит времени – мячи хаотично носились вокруг, и никого из теннисистов не волновала чужая готовность или неготовность с ними справляться. Рёга еле успел повернуть ракетку и отбить мяч её ребром, да так, что через весь корпус в руку прошла тяжёлая вибрация. Отбил неудачно: мяч свечой ушёл вверх, и теперь предстояло не поймать его темечком. Хрустнули ветки над головой, мяч достиг высшей точки и рухнул вниз, где Рёга перенаправил его обратно в Акутсу, целясь в колено ведущей ноги. Одновременно с этим Рёге на голову упало воронье гнездо, буквально похоронив его в ворохе обгаженных веток, перьев и каких-то ещё птичьих сувениров. Лежалый мышиный трупик, например, угодил в капюшон.
А Рёме досталась жирная гусеница за шиворот. Пацан заорал от неожиданности, дивно резонируя с гвалтом потревоженных ворон.
– Не матч, а ёбаный концерт, – проворчал Бёдоин, опуская ракетку, когда к нестройному хору добавилась композиция в стиле дэт-метал, которую выдал мобильный телефон Акутсу.
– А НУ ЗАТКНУЛИСЬ ВСЕ!!! МАМА ЗВОНИТ.
И все действительно заткнулись. Во-первых, Акутсу рявкнул так, что птицы в панике разлетелись, не собираясь возвращаться на разорённую поляну до утра. Во-вторых, и последнему Рёге понятно, что звонок от мамы – это святое.
– Да? Конечно. Да… Ага… Сплю давно. Разбудила, ага… Нет, не бухаю: нечего и не с кем, спортивный лагерь же… Да. Ага. Да помыл я уши, помыл! Да. Нет… Ага… Угу. Ну, ма-а-аам… Конечно, я помню про носки!... Ага… Что?... Как опять сломалась?! Да что ты с ней там делала?! Вернусь, починю. Да… Угу… Ага. Я тебя тоже… Да!!! … Ага…
Рёма весь извертелся, пока извлекал гусеницу из-под одежды, а теперь стоял, обессилено привалившись к ближайшему каштану и зажимал себе ладонью рот, чтоб не ржать.
Парни силились сочувственно молчать, но смешки то и дело прорывались. Впрочем, им самим перед матерями приходилось отчитываться примерно так же. Только не во время матча и не при стольких свидетелях.
Рёга ожесточённо и сосредоточенно пытался отделить себя от вороньего гнезда. Мало того, что ветки цеплялись за волосы и одежду до последнего, так они ещё и липли. Даже думать не хотелось о том, какой дрянью покрылась голова. И как трагически далеко топать до душевой.
Вдоволь насладившись видом, Токугава неожиданно перебросил Рёге пачку влажных салфеток – лучше, чем ничего. Благоухать на весь лес синтетическими гиацинтами с алоэ вера не очень-то хотелось, но как альтернатива вороньему помёту – отлично.
– Вот же бред… С кем я связался? – риторически вопрошал Бёдоин, проверяя струны ракетки. Акутсу в третий раз обходил полянку по периметру, разговаривая с мамой, Рёга чистил пёрышки, точнее, себя от пёрышек. Рёма тоже проверял ракетку и старался не смеяться. Токугава делал вид «я не с ними», озабоченно ощупывая и разминая пострадавшую ногу.
– Зато не скучно. Согласись, вряд ли когда-нибудь ещё доведётся поучаствовать в таком рубилове, – философски заметил Они, который использовал перерыв для того, чтобы поочерёдно вытряхнуть и перешнуровать кроссовки.
– Да уж. Чем дольше я тут с вами нахожусь, тем больше ценю идеальное покрытие кортов, оставшихся в лагере. Вернусь и в линию разметки поцелую.
– Ловлю на слове. Хе-хе. Станешь основателем нового культа поклонения.
– Иди ты!
– Я всё, – объявил Акутсу, убрав мобильный. – Продолжим, что ли?
– Давно пора!
– Так не терпится в нокаут?
– Тебя отправить, ага.
– Попробуй!
– Чё тут пробовать – я сделаю!
– Парни, у вас что-то личное? Ничего, если мы рядом постоим?
– Завали хлебало!
– Сам завали! Я тебе ещё и мячом помогу.
И матч продолжился. У Они, Токугавы, Акутсу, братьев Эчизенов и Бёдоина много чего невысказанного накопилось. И когда ещё это выплеснуть если не сейчас, не в матче? Руки и ноги гудели от напряжения, противно ныли ушибленные места, мячей становилось всё меньше, но подачи становились коварнее и изощрённее. Каждый из теннисистов собирался выстоять, положив всех противников. У каждого имелись тузы в рукаве – приемы, приберегаемые до последнего, единственно верного момента, способного переломить ход игры.
Множество таких моментов уже осталось позади. Никто не считал, сколько раз упал, главное – сколько раз поднялся. Без судей, свистка и зрителей. Без поддержки тренера и команды. Дурацкий, опасный матч, о котором никто никогда не узнает.
Но почему-то именно здесь и сейчас хотелось стоять насмерть.
Вдохновение пело в каждой клеточке тела, струны ракетки гудели от натуги, и Эчизен Рёма был почти до слёз благодарен сильнейшим противникам, которых ему подарила звёздная ночь в тёмном-тёмном лесу.

***

Общий сбор проходил на площадке перед входом в общежитие. Когда сюда подтянулась команда Хётей – тренер Сайто прыснул в кулачок и отвернулся, не в силах справиться с собой.
– Так это были наши?! Чёрт! А я мимо них в лесу проскочил, подумал, что зомби – чуть не обоссался. В жизни своей так быстро не бегал! Ноги теперь отваливаются, – пожаловался Зайзену Кенья.
Зайзен попытался представить себе скорость ещё большую, чем Кенья развивает обычно, и похолодел:
– Тебе повезло, что в дерево на полном скаку не вписался.
– Это точно. Слуш, сфоткай их незаметно. Сфоткай! Когда ещё такое увидим!
– Попробуй нажать на кнопку, и я тебе этот гаджет в жопу вобью, – пообещал Шишидо, приблизившийся достаточно, чтобы услышать разговор приятелей.
Посеревших от усталости хётейцев живописно облепила грязь и болотная тина, кроссовки при ходьбе забавно хлюпали. Но стоило взглянуть в лица, как желание потешаться напрочь пропадало. Ночное приключение у парней обернулось явно не увеселительной прогулкой.
– Сайто, да хватит ржать! – раздражённо прошипел Куробэ. – Представь, если бы прямо сейчас подъехал автобус с родителями, и нам пришлось бы доверенных детишек им на руки сдать в таком виде. Сразу охота хихикать пропадёт.
Сайто посерьёзнел. Самый крупный парень из команды Хётей практически висел на двух других и ковылял, стараясь по-минимуму опираться на ногу. Мелкого этого… Мукахи Гакуто – напарник нёс на руках.
Теннисистам из команды Риккай повезло обойти болото стороной, но они нашли себе приключения другого рода. Матчи и поединки, судя по характеру повреждений. Парни все как один щеголяли синяками всевозможных форм, порезами, ушибами и лёгкими ожогами. Куртка вице-капитана к тому же выглядела так, словно её тигры драли. А капитан выбрался из леса с подбитой мордой и в прекрасном настроении, чем изрядно шокировал всех собравшихся.
Нио и Ягю демонстративно не разговаривали и даже не смотрели друг на друга, но воздух между ними так и искрил от напряжения – страшно рядом находится. Никто и не лез.
Маруи пристроил голову на плечо Джакала и дремал в ожидании разрешения разойтись по комнатам.
Ойши и Эйджи о чём-то в полголоса спорили с Шинджи и Камио.
– Ты мне зубы не заговаривай! – Камио прервал гипнотизирующее бормотание напарника, пока не укачало. – Всю ночь прошлялся неизвестно с кем. Точнее, теперь известно, но кому от этого легче! И к финишу умудрился прийти раньше меня!
– Не понимаю, что тебя расстраивает. Лучше раздели мою радость: я полагал, с такой компанией из лесу раньше, чем через неделю, не выйду. Вот уж действительно, репутация Сейгаку сильно переоценена. Они потеряли Эчизена! Потом полночи искали. Под лопухами. Но нашли Мукахи Гакуто. На дереве. Ещё полночи его оттуда снимали. Потом оказывали скорую психологическую помощь. Всем желающим, кроме меня почему-то. Потом мы нашли, наконец, храм и там запускали фейерверки. Из моего рассказа любой может сделать вывод, что мы могли вернуться в лагерь на много часов раньше. Но нет. Это ведь Золотая пара. Это ведь Сейгаку. Кикумару, видимо, иначе просто не может. Не понимаю, как Ойши его терпит. Впрочем, они друг друга стоят.
– Как ты его терпишь, а, Камио? – страдальчески поморщившись, вклинился в тираду Эйджи.
– Ребят, а зачем вы Мукахи с дерева снимали? Лучше бы там и сидел, а то сейчас он вообще в отключке, – перевёл тему разговора вице-капитан команды Фудомине, которому стало очень неуютно под внимательным взглядом резко замолчавшего Шинджи. Тем более, что на простой вопрос о терпении не существовало короткого и однозначного ответа.
– Ну, тогда бы он остался в стороне от хётейской заварухи и потом бы нам точно спасибо не сказал, – философски пожал плечами Кикумару. – Ойё-ё-ё…
Последний «стон» относился к Фуджи, который явился к месту сбора вместе с Китэ и Шираиши, увлечённо с ними что-то обсуждая. За капитаном команды Хига понуро плелись Хиракоба и Кай, а ещё чуть приотстав – Мизуки, Фуджи Юта и Лилиадент. Мизуки лучился довольством, а Лилиадент недоумением: загадочная японская культура явно в очередной раз поставила его в тупик.
– У меня такое ощущение, что в лесу им было интереснее, чем здесь, – пробормотал Сайто, изучая таблицу результатов, – во всяком случае, к финишу никто не торопился.
– Наш косяк, недооценили степень опасности этого приключения, – Тсуге, по въевшейся за годы привычке, смотрел на теннисистов, как на говно, но переживал за них больше, чем готов был показать. – Придётся пересмотреть результаты с поправкой на сложность.
Кирихару сразу же перенесли в лазарет, а Янаги отправился с ним в качестве моральной поддержки. Ну и свои ссадины заодно обработать. Инуи остался с измотанным Кайдо, который крепился-крепился, сохраняя вид угрюмый и независимый, но как-то незаметно для себя заснул. Угрелся под двумя куртками – своей и сэмпая – пристроил голову у Инуи на коленях и тихонько шипел во сне, недовольно. Кажется, ему снился один из тяжёлых матчей или что Инуи у него забирают.
А по лесу всё так же носились сполохи теннисных «комет». Инуи огляделся и не увидел среди вернувшихся ни обоих Эчизенов, ни Они с Токугавой.
– Чем занята команда спасателей, хотел бы я знать? – риторически вопросил Куробе. – Сайто, сходи выдерни из леса придурков, которые до сих пор играют. Пусть закончат свои разборки на корте, пока все ноги себе там не переломали.
– Эти не переломают. И уже в любом случае поздно беспокоиться, – Сайто вооружился мегафоном и отправился за самыми увлечёнными теннисистами. В них Родина нуждается, в конце-то концов.

КОНЕЦ... ?...

БОНУС

Бонус.
– Ответьте мне на один вопрос: кто и зачем в течении всего времени продержал в игре мухомор? – поинтересовался Бёдоин, у ног которого завершил свой земной путь баллистический гриб.
– Мы все и продержали, не исключая тебя, – пожал плечами Токугава.
– Ты же мог отбить его туда, где солнце никогда не светит, но не стал почему-то, – Они поглядел с едва уловимой насмешкой, которая Бёдоину была как серпом по яйцам. Аж руки зачесались матч возобновить. И так чтоб до летального исхода.
– Я собирался улучить момент для мести и прибить Акутсу этим самым грибом. Но, видимо, придётся и дальше применять апельсины – надёжное, испытанное средство.
– А я планировал забить ему в глотку и оставшееся от гриба мочало, – озвучил неосуществившиеся планы Джин, обменявшись с Рёгой взглядами столь наполненными «любовью и обожанием», что остальным парням немедленно захотелось вызвать полицию. Во избежание.
«Полагаю, это хорошая тренировка: по грибу нельзя лупить с той же силой, что по мячу – приходилось внезапно менять тип подачи, подстраиваться. Забавно» – подумал Эчизен Рёма, а вслух произнёс лишь сакраментальное: «Mada mada dane».
– Знать вас больше не желаю, извращенцы! – подытожил Бёдоин.

Вопрос: Like?

1. ♥		14	(100%)
Всего:		14

@темы: Prince Of Tennis, Моя писанина

---

Испытание храбрости. первая половина

Издание дополненное и расширенное втрое

бла-бла-бла

Зачем ворошить старое, когда можно наворотить новое? Но нет, добралась всё же до приведения в порядок покалеченного фандомными битвами фикла. Вроде того миди, который написался и вычитался за сутки, когда выяснилось, что закрывать лвл нечем.
Первым из лазарета выписан фик «Испытание храбрости», который ранее существовал в виде завязки и конспекта. Теперь он стал втрое толще и у него появилась ещё одна иллюстрация.
Я подумывала поставить в шапке «крэк», но ёлки-палки – в Ньюпури ребятка ездочились по горам на трёхколёсных велосипедиках и тренировались с орлами. Окнорм у нас канон.
Огромное спасибо Геру, чей арт, собственно говоря, и спровоцировал полёт моей фантазии. И за альфаридерство, предоставление жилетки на порыдать и вторую иллюстрацию – тоже большущее спасибо.
Земной поклон Аямэ, которой пришлось редактировать первую версию фика в режиме: «Вот миди и у нас сегодня выкладка!».
Кстати, Аямэ, с днём Рождения!)))
Следующим пунктом я валюсь в пыль и начинаю нацеловывать коленку Катрионе, которая провернула вычитку полного объёма фика и до последнего боролась с тире-филией и местоимениями (хотя тут уж я упёрлась рогом и не дала окончательно выпилить из текста всех блондинов и капитанов)))
Пламенное спасибо и вся моя любовь полагается Tomoe-chan, помогавшей словом, делом и крысятами. А между делом, накидавшей идей ещё на два фика. Но это уже совсем другая история.

Название: Испытание храбрости
Фандом: The Prince of Tennis
Автор: Noa Streight
Беты: Аямэ в 2013-м, Катриона в 2015-м
Размер: миди, 15 135 слов
Пейринг/Персонажи: тренер Сайто, Шинджи Ибу, Они Джуджиро, Токугава Казуя, Мукахи Гакуто, Атобэ Кейго, Санада Геньичиро, Ойши Шуичиро, Кикумару Эйджи, Нио Масахару, Эчизен Рёга, Янаги Ренджи, Инуи Садахару,Кирихара Акая, Кайдо Каору, Эчизен Рема, теннисисты лагеря U-17
Категория: слэш
Жанр: юмор, приключения
Рейтинг: PG-13
Примечание 1: волшебный лес, волшебный теннис, волшебные парни, волшебные звери – все волшебные))))
Примечание 2: Написано на WTF Combat 2013 для команды WTF Prince of Tennis
Краткое содержание: Лагерь «U-17». Тренеры предложили теннисистам испытать храбрость в небольшом приключении — поиске заброшенного храма в лесу.

Вечером, когда полумёртвые от усталости теннисисты слонялись по общим залам, откладывая момент залегания в постель, в жилом блоке объявился Сайто — тренер, отвечающий за психологическую подготовку спортсменов. Все сразу поняли, что рано расслабились: у некоторых парных игроков до сих пор отношения не склеились после предыдущей ментальной ломки его авторства.
— Здравствуйте, ребята, — предвкушая забаву, тренер улыбнулся так «ласково», что даже у Китэ холодок вдоль хребта скользнул.
— Как вы знаете, непременным атрибутом жизни в тренировочном лагере является испытание храбрости.
Атобэ закатил глаза: кому испытание храбрости, а кому — просто нервов. Утончённое издевательство кустарно загримированных школьников над царственным чувством прекрасного. Ночёвка в лесу, комары — и куча неприятностей от экстравагантных и непредсказуемых сокомандников в комплекте. В прошлый раз даже под чутким руководством Атобэ эта затея не закончилась ничем хорошим.
Пребывая в глубочайшей печали и задумчивости, капитан команды Хётей прослушал обязательную в таких случаях легенду о заброшенном храме, разлученных влюблённых, принявших ужасную смерть, пропадающих в лесу людях и прочем мистическом бреде в стиле детских страшилок. Встряхнулся Атобэ как раз к жеребьёвке.
— К сожалению, мы не можем отпустить на поиски приключений сразу всех. Это рискованно и нерационально. Поэтому половина из вас останется дежурить по лагерю и драить жилой комплекс. Это все те, кому достанется белая полоска. Обладатели цветной — ищут напарника с такой же полоской и завтра отправятся на поиски заброшенного храма.
— А что нам за это будет? — поинтересовался Мизуки, вытянувший из стакана полоску с лимонно-жёлтым кончиком.
— Награда, да! Чуть не забыл, — тренер в одиночестве посмеялся над собственной забывчивостью. — Первая пара, достигшая храма, получает возможность перейти на любой выбранный корт в нашей системе. Вторая пара — поднимается на один корт вверх. Представители третьей — получают возможность вне очереди бросить вызов кому угодно в лагере.
Тренер одобрительно улыбнулся, наблюдая, как загорелись азартом глаза школьников. Предыдущие испытания их ничуть не остудили. Таким и целого мира мало.
— Все опоздавшие передвигаются на два корта вниз. А те, кто до утра вообще храм не найдут — возвращаются на 16-й корт.
Теннисисты помрачнели: возвращение на нижний ярус пирамиды казалось позорным. Но в то же время было понятно, что они не засиделись бы там. Если подумать, то наказание не выглядело хоть сколько-нибудь устрашающим.
«В чём подвох?» — озадачились одни.
«Ладно, упрёмся — разберёмся» — решили другие.
Жеребьёвка пошла своим чередом.
Ягю досталась полоска в красный горошек, а Нио — полностью белая.
— Чёрт, все швабры — мои, — уныло прокомментировал трикстер свой жребий.
Обоим представителям Золотой пары достались бумажки с зелёными медведями. Эйджи восторженно взвизгнул и повис у напарника на шее, а то в этом лагере все так и норовят их разлучить!
— Это явный мухлёж! — возмутился Мукахи, которому досталась белая бумажка.
— Это судьба! — возразил Эйджи.
— А теперь, когда все сделали выбор, воспользуйтесь клейким сегментом бумажки, чтобы закрепить её на запястье на манер браслета. Найдите своих напарников и зарегистрируйтесь у нашего куратора. Любая попытка жульничества будет пресечена и сурово наказана.
Тренер погрозил пальцем Мизуки, который потихоньку пытался внести коррективы в программу испытания с помощью маркера, и энтузиастов из команды Хига, которые стремились на скорую руку изобразить чего-нибудь на браслете капитана, дабы он избежал участи уборщика.
Юкимуре тоже досталась белая полоска, а вот Санаде — цветная. Впору задуматься о том, как часто судьба разводит их по разные стороны баррикад.
— Утеря браслета до конца испытания приравнивается к проигрышу, — добавил тренер. — А теперь те, кто вытянул «белый билет», отправляются со мной.

***

— Как вы уже вероятно догадались, вам предстоит вовсе не лагерь отмывать, а организовать культурный досуг ваших товарищей на пути к заброшенному храму. К вам присоединится так же «штрафников» с других кортов.
Так к отряду пугающих добавились Они Джуджиро, Токугава Казуя, Ирие Каната и Эчизен Рёга.
Нио присвистнул:
«Я ещё понимаю – Они. Его в лес можно и без грима выпустить с одним фонариком — и обмороки обеспечены. Ирие… Моральный садист, наверное, сам на отработку напросился. Эчизен-с-апельсином, я уверен, единственный из всех реально нарвался на штраф. Но Токугава? Как-то он в нашу милую компанию не вписывается».
— Рёма должен быть только в нашей команде, — с порога заявил Рёга. Все посмотрели на старшего из братьев с подозрением, мол, что ещё за родственный фаворитизм.
— Аргументируй.
— Так ведь пугать его дохлый номер. По опыту говорю. Ну, представьте: выскакиваете вы из-за угла в «окровавленных» одеждах – грим, подсветка инфернальная, все дела, вдохновенно завываете, а он стоит и смотрит. Вот с таким лицом, — Рёга адресовал слушателям взгляд, исполненный заинтересованности в той же степени, как во время мытья посуды или повторения пройденного материала по учебнику. — Смотрит он, смотрит и...
— И что?
— И то. Пара секунд – и начинаешь отчётливо ощущать себя дебилом в изгвазданных краской простынях, с паутиной в волосах и фонариком. Любимый газон тренера вытоптан, ночь потеряна, а эффекта от эскапады ноль. — Рёга поморщился как от зубной боли. — В общем, поверьте, пусть лучше Рёма пугает. Может, хоть в этом у него неожиданный талант откроется, помимо тенниса.
Токугава полагал, что Рёга тот ещё дебил вне зависимости от костюма и фонарика, но если уж младший Эчизен способен это до него донести одним взглядом... Нет, самому Токугаве в подобную ситуацию попадать не хотелось.
Очевидно, остальные рассудили так же.
— Как поступим? — деловито уточнил Инуи. — Жеребьёвку нельзя переиграть.
— Неудачники стартуют попарно, когда толпа поредеет — выкрадем пацана на старте и присоединим к нашей команде. Небось ещё порадуется. А его напарнику — дополнительный удар по психике.
Нио гаденько захихикал, изнывая от нетерпения. Теперь он непрестанно благодарил судьбу за свой жребий: довести Ягю до заикания и полюбоваться на его перекошенное от страха лицо и дрожащие коленки — что может быть лучше?
«Ладно, есть ещё варианты... Но я скорее от мраморной статуи дождусь взаимности, чем от этого парня», — подумал трикстер и щедро поделился с товарищами своими идеями по проведению леденящего душу испытания.
Опомнился лишь, когда заметил, что остальные потихоньку отдалились от него, как от опасного животного. Бешеного! Они стал глядеть с уважением, Рёга начал посмеиваться в кулачок, а взгляд Токугавы обдавал глубочайшим презрением.
— Ужасающее дурновкусие, — с милой улыбкой подвёл итог Ирие. — Но должно получиться забавно. Завтра после утренней тренировки передохнём и приступим к подготовке. От матчей нас освободили.

***

Атобэ не стал включать фонарик — повсюду и так суматошно метались лучи света, выхватывая из темноты фигуры близких к панике теннисистов. Кейго решил не уподобляться взбудораженному плебсу и не выдавать своего местоположения бесполезной, в общем-то, иллюминацией. Ветви деревьев и нагромождения бурелома, благодаря подсветке, отбрасывали вокруг футуристические тени, что было страшновато само по себе, а ведь скоро теннисистов ещё и начнут целенаправленно испытывать на прочность.
Идея воспользоваться «инсайтом» не в условиях корта, но в условиях леса показалась Атобэ весьма заманчивой.
Он привалился к стволу ближайшего дерева и погрузился в медитативное созерцание, подстраивая свои чувства к окружающей действительности. Лес жил и дышал как единый многокомпонентный организм. Шебутные теннисисты в нём ощущались возмущением, подобно камешкам, брошенным в спокойное озеро. Атобэ с усилием подтолкнул своё восприятие ещё дальше, куда-то на границу между просветлением и сумасшествием.
И ощущения заставили его затрепетать — никакой поэзией не описать открывшееся ему.
Верный Кабаджи тронул Атобэ за плечо, не дождался реакции и легонько потряс, вынуждая вернуться к реальности.
Кейго вздохнул. Он чувствовал себя совершенно выжатым, но результат того стоил.
— Кабаджи, держи ракетку наготове. Испытание гораздо каверзнее, чем нам его расписывал тренер.
— Угусь.
Атобэ припомнил первое и последние испытание храбрости, через которое прошла его команда год назад. Сейчас-то всё обещает быть иным, но тогда...
Хиёши с застывшим лицом миновал все «ужасы Чёрного Леса», добрался до заброшенного храма, где злобно выругался при виде картины запустения и небрежения — и остался наводить порядок. Не успевших сбежать умертвий Хиёши отловил, пожурил и заставил чистить храмовый колодец.
Шишидо испугался. Действительно испугался. Очень. Но его испуга хватило ровно на полчаса. А после этого он поломал декорации и, в целях самозащиты, одному из умертвий подбил глаз, а другому — вывихнул челюсть. А пока носился по лесу ещё и акустическую систему случайно из строя вывел.
Оотори тоже испугался, но когда в своих блужданиях по «гиблым местам» наткнулся на привидение, запутавшееся в тросах — сострадание возобладало над ужасом. И он помог «привидению» выпутаться. А потом до утра просидел в компании «умертвий», слушая незатейливые жизненные истории, рассматривая семейные фотографии и выражая живейшее участие в делах рабочих сцены, нанятых семейством Атобэ для оформления этого испытания.
Самого Атобэ до середины леса пугать не решались. Более того, куда бы он ни сворачивал — с пути оказывались аккуратно убраны все мешающие ветки, муравейники, и даже срезана паутина. Молодой наследник финансовой империи в девственных лесах бывал, мягко говоря, нечасто а потому не сразу понял в чём дело. Но усыпанная лепестками роз тропинка с романтичной подсветкой вызвала подозрения даже у него. Кейго достал телефон, позвонил куда следует и несколько минут вдохновенно возмущался.
После этого, наконец, появились умертвия и всё полагающееся. Но что-то у них не заладилось с самого начала. То ли величием Атобэ людей придавило, то ли чаевыми в размере недельной зарплаты... А хорошенькая «утопленница» сама до истерики испугалась молчаливого Кабаджи, вдруг бесшумно возникшего за спиной своего капитана.
Атобэ решил, что так дело не пойдёт и задумался над исправлением ситуации... И тут, то ли в качестве жеста отчаяния, то ли из личной мести — один из рабочих, притаившийся в ветвях дерева, вывернул Кейго на голову банку с тараканами.
Живыми. Отборными. Мадагаскарскими. В ладонь длиной.
Вот тогда Атобе заорал.
Из ближайших кустов тут же выпрыгнул отряд личной охраны и все актеры в мгновение ока были скручены и взяты на прицел. Прибежавший на крик Таки смеялся чуть ли не до слёз, увидев, с какой гвардией Атобэ отправился испытывать свою храбрость. Причём смеялся он один, а неловкость ощутили все присутствующие.
Атобэ считал себя выше каких-либо оправданий, а потому не стал объяснять, что о тяжеловооружённом присмотре понятия не имел.
«А ведь мог бы догадаться!» – теперь ему предстояло позаботиться об этом пятне на своей репутации.
Мукахи и Ошитари сразу после старта куда-то спрятались так, что команда пугающих их так до утра и не отыскала. К обеду парни вернулись сами — помятые, но довольные и ничуть не испуганные.
— Синяки на бёдрах, хм? — Атобэ всем видом выразил намёк и осуждение.
— Так от страха же, — наглец Мукахи выдержал тяжёлый взгляд, ничуть не смутившись.
«И что мне с ними делать, а?» — сложно было не признать, что затея оказалась провальной, несмотря на поистине голливудский размах.
Атобэ с усилием выдернул себя из воспоминаний и сосредоточился. В лагере «U-17» мажордом и горничные для отдельно взятых нуворишей не предусматривались. И разнообразные неприятности от поиска заброшенного храма Атобэ предстояло испытать на себе в полном объёме — как и всем остальным.

***

Ягю вздохнул спокойнее, вслушиваясь в отдаляющиеся голоса. Теннисисты разбежались в поисках храма кто куда. Напарник тоже исчез: испугавшись неизвестно чего Камио Акира развил такую скорость, что Ягю даже не пытался за ним угнаться.
Вдали то и дело мелькали огненные сполохи, слышались дикие крики, но до сих пор весь этот балаган не касался Ягю. И он надеялся добраться до храма тихо, так и оставшись никем не замеченным. Фонарик он предусмотрительно выключил и был вынужден продвигаться очень медленно, стараясь поменьше запинаться о корни деревьев, аккуратно обходя кусты, ямы и пеньки. Внешняя настороженность не мешала плавному течению мыслей: Ягю анализировал и раскладывал по полочкам полученные в лагере впечатления и опыт. Впечатлений более чем хватало. С опытом дело обстояло не так радужно.
А ещё мысли каждый раз взрывались фейерверком, если в них вдруг возникал Нио. Думать о Нио было легко – уж очень его много в жизни Ягю в последнее время:
«Хорошо, что он остался в лагере – хоть отдохну от него немного».
В рамках самосовершенствования после Национального чемпионата, Нио снедали две основные идеи: первая заключалась в том, чтобы научиться идеально копировать «монстров тенниса», вроде Юкимуры, Атобэ и Тезуки, а вторая – добиться «синхро» с Ягю.
– Жизнь слишком коротка, чтобы делать всё последовательно, – решил Нио и принялся делать всё одновременно. Он возжелал не расставаться с напарником ни на мгновение и даже обаял родителей Хироши, чтобы те пошли ему навстречу.
Жизнь никогда не казалась Ягю скучной и унылой, но после знакомства с Нио она стала настолько живописной, что хоть прячься в монастырь. Нио копировал Санаду и пытался синхронизироваться с Ягю. Копировал Маруи, напрашивался на ночёвку и, опять же, мешал готовить уроки – потому что «синхро», конечно, важнее учёбы. Модус Юкимуры сменялся модусом Китэ, который внезапно перетекал в модус Атобэ. И все «эти люди» хотели с ним синхронизироваться. Ягю казалось, он живёт в цыганском таборе. А зрелище Тезуки, складывающего губки трубочкой и изрекающего что-то вроде «Пури-пури» – едва не сломало хрупкую психику подростка.
В лагере «U-17» к этому добавилось близкое соседство с оригиналами. Нио был счастлив и совершенствовал свои приёмы не по дням, а по часам. А Ягю просто старался не сойти с ума.
В общем, хотя от ночного леса веяло потусторонней жутью – Ягю всё равно радовался темноте, тишине и такой желанной передышке. По мере продвижения на фоне чёрных стволов деревьев стало попадаться что-то белёсое. Пока оно непосредственно не касалось Ягю, он не присматривался – всё-таки не турист, чтобы каждой поганкой по полчаса любоваться.
Белёсого вокруг становилось всё больше и больше. Неожиданно влипнув лицом в едва заметное нечто, Ягю понял: вокруг паутина. Нереально много чёртовой паутины.
«Это ж какие должны быть пауки, чтоб столько напрясть?! Размером с кошку что ли? Не бывает таких пауков!» – поспешил уверить себя Ягю, начиная потихоньку паниковать.
Счистив паутину с лица, он задумчиво растёр её между пальцами. Волокно напоминало скорее вату, но ею не являлось.
«Имитация паутины? Декорация? – но волокно липло и клеилось, словно настоящая паутина. – Для декорации взяли бы пару катушек обычных ниток, разве нет?»
Ягю подобрал подходящую палку, включил фонарик и возобновил продвижение, сбивая паутину перед собой и высматривая пауков. Если ему попадётся резиновая игрушка на верёвочке – это сразу разрешит все сомнения. А если действительно живой паук-мутант, то Ягю планировал визжать и гвоздить его палкой. Точнее, не визжать, конечно, а издавать что-то вроде боевого клича. Ну, или как получится.

***

— В этих лесах волки водятся. И даже, говорят, кабаны, — Ойши не пытался скрыть тревогу в голосе. Потусторонние опасности волновали его гораздо меньше проблем реальных. Помимо животных, с которыми не стоит сталкиваться, в чаще наверняка полно насекомых вредителей: комары — переносчики заразы, клещи и прочие.
Ойши ещё раз, на всякий случай, побрызгал себя и Эйджи предусмотрительно захваченным репеллентом.
— Это от комаров или от волков? — ехидно уточнил Эчизен.
— Наверное, от нас, — сказал Ибу Шинджи, ни к кому конкретно не обращаясь. — Мне, например, уже хочется убежать куда подальше.
— Так беги. Не сомневайся, скучать не будем! — встрял Кикумару запальчиво. Беспрерывный монолог Шинджи достал его ещё на старте. К тому же, Эйджи до сих пор не простил ему травму Эчизена на районных соревнованиях.
— Думается мне, всё дело в комплексах и болезненной жажде внимания. С людьми это часто случается, особенно ярко проявляясь в подростковом возрасте, — поставил «диагноз» Шинджи и следующие полчаса пространно рассуждал о том, как Кикумару следует заботиться о своём рассудке.
Эйджи скрипел зубами, стараясь не высказать ничего, что бы подкинуло дров в неугасимое пламя красноречия, и чувствовал, что действительно потихоньку начинает съезжать с катушек. От злости.
— Может, вы другой дорогой храм поищете? — наконец, предложил он, давно мечтая остаться с Ойши наедине.
Эйджи и сам был не дурак поговорить, а тут такая конкуренция.
— Я – с вами, — твёрдо возразил Эчизен, которому совершенно не улыбалось остаться с Шинджи один на один.
«Или лучше вообще сам пойду», — цепким взглядом мальчик обшаривал местность, прикидывая, как бы получше отколоться от компании.
— Смотрите, это похоже на следы когтей! — Ойши привлёк общее внимание к изрытой земле и содранной с дерева коре. — Всё-таки здесь очень опасно. Нам следует держаться вместе. Как я уже говорил, волки...
— Зачем бы волкам понадобилось сдирать кору? — возразил Эчизен.
«При этом закапав краской ближайший куст», — начиная догадываться о том, что происходит, мальчик ощутил утроенную потребность отделиться от старших, которые привлекали к себе слишком много внимания громкими возгласами и непрекращающимся бубнежом.
— Может, они подрались, — Ойши продолжал осматривать следы, силясь вынести из этого какую-нибудь полезную информацию.
Кикумару рыскал по кустам, надеясь отыскать волка или хотя бы волчонка. В аниме они такие милые, красивые и благородные...
«Вот бы найти! Ойши подарю», — думал Эйджи, но к его величайшему разочарованию в каждом кусте по волку не сидело. Даже в том, который как-то подозрительно шевелился. Кикумару проверил — никого там не оказалось. Только сломанные ветки.
— Ну, что — поняли что-нибудь? – поинтересовался Эйджи, вернувшись к следам. Ойши помотал головой и тяжело вздохнул, остро переживая свою несостоятельность как следопыта.
Шинджи тихонько делился с окружающим пространством своими мыслями об ориентировании в лесу и городских жителях, многовато о себе возомнивших.
Кикумару подумал, что до утра этого не выдержит и поискал взглядом на что бы отвлечься, дабы не начать убивать прямо сейчас:
— Эй, а где Эчизен? Малыш?! Малыыыыы-ы-ыш!!!
— Волки съели, пока мы отвернулись? — невинно предположил Шинджи.
— Нету здесь никаких волков! — воскликнул Эйджи.
«Есть», — возразили волки в отдалении при помощи воя и тявканья.
— Они далеко. А Эчизен только что был здесь. Надо его найти! – Ойши бессистемно забегал, заглядывая под каждый куст и, на всякий случай, под большие лопухи.

***

Вот уж о чём Кайдо и не мечталось, так это оказаться посреди ночного леса в компании с психом из команды Риккай.
«А Инуи сейчас, наверное, каждое вымытое окно корпуса инспектирует на предмет пропущенных пятнышек... Занятие не из приятных, но там, по крайней мере, тепло, светло, все свои и...»
— Ты слышал ЭТО? — громким шёпотом спросил Кайдо, приблизившись к Кирихаре настолько, что притёрся плечом. Акая не возражал, хотя всего час назад шарахался от вынужденного напарника, как чёрт от ладана.
Они уже привыкли к сумраку и лесным звукам, перестав паниковать из-за каждого шороха. Но в том-то и дело, что в чаще слышались неприятный скрип и стрёкот, никак не вписывавшиеся в природную гармонию.
Кирихара весь сжался, отчаянно мечтая сделаться хомячкового размера и юркнуть Кайдо в карман.
Звук нарастал, приближаясь. Судя по мелко подрагивающим губам и шальному взгляду — «Змей» из Сейгаку сам мечтал куда-нибудь спрятаться.
— Я в одном фильме видел, ну, то есть слышал, что проклятые мёртвые дети такие звуки издают. Когда перемещаются. — Кирихара нервно усмехнулся. — Это же выдумки? Их не может быть на самом деле, да?!
— Не может, — незамедлительно согласился Кайдо и трясущейся рукой указал куда-то в сторону. Меж чёрных стволов мелькнул силуэт в белых одеждах. Вокруг него вились призрачные огоньки, выхватывая из окружающего мрака то спутанные чёрные волосы, то бледную изъязвленную руку с длиннющими ногтями-когтями, то полощущую на ветру ткань в пятнах засохшей крови.
Кирихара тоненько, протяжно заскулил, мёртвой хваткой вцепившись в товарища по несчастью.
К зловещему треску добавился вкрадчивый нечеловеческий шёпот. Разобрать слова не удавалось, но угрожающие интонации пробирали до печёнки.
Возможно, как раз за печёнкой призрак и охотился.
Кирихаре и Кайдо делиться своими органами оказалось жалко, поэтому они развернулись и, не разбирая дороги, ломанулись в противоположную от призрака сторону.
Через сотню метров кривым зигзагом через бурелом парни на полном ходу проскочили прогалину, на которой Юкимура любовался огрызком луны, сидя на стволе поваленного дерева.
Капитан команды Риккай вздрогнул и обернулся. Перекошенное от ужаса лицо Кирихары, промелькнувшее среди кустов, уничтожило всю романтику момента.
«Они же среди тех, кто должен искать храм?... Интересно, кто их так напугал?» — Юкимура позволил себе помечтать о том, что за парнями гонится, например, Санада. Можно было бы отвлечь его и уговорить полюбоваться луной вместе. Юкимура встал и легко ввинтился в ближайшие заросли, бесследно растворившись в темноте.
— Проклятье, я опять зацепился! Этот костюм не предполагает адовых скачек сквозь бурелом! — возмутился один из преследователей.
— Подожди-подожди, не дёргайся. Сейчас высвобожу.
Юкимура узнал голоса и прижал ладонь ко рту, чтобы не расхохотаться:
«Ну, конечно же! Я мог бы догадаться. Что там котёнок из Сейгаку на распределении пищал про судьбу? Ох, бедные они, бедные...»
— Быстрее, а то мы их потеряем.
— О, едва ли. Несутся, как стадо носорогов — половину леса уже переломали. Треск за милю слышно, а поломанные ветки ещё и видно.
— Как ни ломай, а я всё равно за них цепляюсь. Гадство!



***

Благодаря знакомым лицам Юкимура немного встряхнулся, но вскоре чёрная меланхолия накатила снова. Отношения с Санадой в последнее время совсем разладились. Нет, как капитан и вице-капитан теннисной команды они понимали друг друга с полуслова – об этом не стоило беспокоиться, а вот вне корта… Санада был слишком уж прямолинеен, саморазрушительно даже – к счастью, его противники всегда ломались быстрее, чем он достигал своего предела. А Юкимура считал, что нормальные герои всегда идут в обход. Это попросту эффективнее. Он уважал методы вице-капитана, команда только на нём и держалась, пока капитан пропадал в больнице. И Санада в свою очередь уважал путь Юкимуры – как минимум, равных ему на этом пути не существовало. Юкимура выигрывал все свои матчи. Иногда так, что запуганный противник покидал большой теннис навсегда, ведь пока на корт выходит нынешний капитан команды Риккай – другим там просто нечего ловить.
Даже злополучный проигрыш Эчизену и, как следствие, проигранный национальный чемпионат не смогли вытравить из массового сознания простую истину: Риккай – сила космическая.
Но вот больница… Этот этап своей жизни Юкимура сперва не мог вспоминать без невольной дрожи, а потом просто не любил. И в то же время мысли раз за разом возвращались к холодной стерильности больничных стен. Санада навещал его чаще других, очень-очень часто. И невольно стал свидетелем многих истерик. Юкимура тогда совсем не мог сдерживаться, да и не очень-то старался. Весь его мир болезненно крошился, грядущая инвалидность пугала до полной потери человеческого облика.
Как он это всё пережил? Не в последнюю очередь благодаря Санаде, который верил в него так, как не верили ни врачи, ни даже родители. Вот только потом, когда опасность миновала, Юкимура почувствовал, что отношение Санады к нему неуловимо поменялось. И продолжало меняться до сих пор. Юкимура словно сделался для него чем-то хрупким, хрустальным, вазой стоимостью в миллион.
«Можно подумать, я нежная леди, ну что за дела?!!» – меньше всего Юкимура хотел, чтобы Санада начал воспринимать его как… женщину? Слабый пол?!
Неожиданный матч на выбывание в лагере пришёлся очень кстати. Они давно не выходили на корт друг против друга. Прекрасный способ выяснить отношения, не так ли?
Юкимура приятно удивился, что Санада не стал его щадить – показал всё, что мог и даже немного сверху. Сам он тоже не миндальничал. Даже наоборот, он давно не демонстрировал в матче столько расчётливой жестокости – не было необходимости. Но с Санадой в полсилы не поиграешь, и Юкимура готов был его убить, лишь бы выиграть. Лишь бы показать, что больница, страх, истерики – ничего не изменили.
Юкимура – это сила космическая.

***

От зажимавшей рот ладони пахло апельсинами. Эчизен даже испугаться как следует не успел, сразу опознав в напавшем своего брата. И покорно позволил утащить себя в заросли.
Кикумару, который зачем-то рыскал по кустам, едва не провалил всю идею с похищением, но Рёга оказался проворнее.
— Раз плюнуть.
— Вот и замечательно. А теперь верни мальчика на планету, — при звуках этого голоса температура окружающей среды, казалось, понизилась на пару градусов.
— Зачем? — деланно удивился Рёга.
— Не зачем, а почему. Потому что он в состоянии стоять самостоятельно.
— Или он в обмороке? — встрял другой голос с характерной грубоватой хрипотцой.
«Ну и компания!» — обалдел Рёма, но виду не подал.
— От такой гонки по кустам кто угодно бы откинулся. Может, пацана укачало? — со смешком предположил третий.
— Эй, ты живой? Пури-пури!
Рёма, всё это время прятавший лицо на груди старшего брата — чтобы ветками по глазам не хлестало — неприязненно передёрнул плечами. Рёга понятливо избавился от живой ноши: за попытки таскания Рёмы на руках он уже однажды получил ногой известно куда. Повторений не хотелось.
Эчизен оглядел собравшихся и ничего не спросил. Всё так же молча выдернул из чехла за спиной свою ракетку и посмотрел уже с нескрываемым вызовом.
И с Они, и с Токугавой у Рёмы были свои счёты, а раз уж они всё равно от нечего делать по лесу гуляют, то почему бы не сыграть матч? И неважно, что корта нет, земля неровная и препятствий полно — если лагерь-на-скале его чему и научил, так это не привередничать.
— Объясняю и показываю один раз, — ворчливо заметил Они и кинул Рёме под ноги увесистую сумку. Точно такая же имелась у каждого из присутствующих. Основной объём сумки занимали теннисные мячи, а вот о предназначении остальных предметов оставалось догадываться.
И догадаться Эчизен не смог — он понятия не имел о том, каким пакостям можно научиться за годы, разделяющие его и старших товарищей.
— Одеваешь очки, выслеживаешь «жертву». У них светящиеся браслеты, но в принципе, можешь палить во всё, что движется, — Они неприятно ухмыльнулся. — Рукой в перчатке берёшь мяч, поджигаешь и подаёшь. На подачу в очках не смотришь, а то заслепнешь. Мячи заранее обработаны особой дрянью – получается что-то вроде бенгальского огня. Обжигать не обжигает, но смотрится феерично.
Они поджёг мяч и подбросил в воздух. Сноп искр разбился о ракетку, и маленький сгусток колючего пламени унёсся в чащу. Сперва Рёма подумал, что подача была вхолостую, но мгновение спустя лесные шорохи прорезал чей-то дикий крик.
— Не смог отбить. Вот тетеря! — возмутился Они, вглядываясь в темноту.
— Пламя практически безвредно, но в лицо всё равно лучше не метить, — предупредил Эчизена Токугава.
— Вы с самого начала собирались перетащить меня в свою команду? — уточнил Рёма, которому идея горящих мячей нравилась всё больше и больше.
— Ну да. А ты против?
— Нет, — Рёма прикинул перспективы: теннис, даже такой безумный, куда лучше бессмысленного блуждания по кустам в поисках храма и волков. — Но я-то всё равно остаюсь при браслете?
— В том-то и смысл, —сладенько улыбнулся Ирие, и у Эчизена аж скулы свело от желания вмазать мячом по этой «доброжелательной морде».
— Хорошо. Не жалуйтесь потом, — Рёма подхватил свою сумку и пошёл прочь. Наконец-то затея с проверкой храбрости обрела для него какой-то смысл и стала похожа на тренировку.
«Наверняка Шинджи с ребятами не успели далеко уйти. А к тому времени, как их достану — можно будет и о Токугаве подумать. Они же сказал, что охотиться можно на любого. Так на самих охотников интереснее!»
Эчизен залёг в подлесок, чтобы лишний раз не отсвечивать и подтянул ремешки прибора ночного видения — штуковина не была рассчитана на детскую голову, и ему пришлось повозиться, настраивая её под себя.
«А наши тренеры не мелочатся. Почти как Атобэ... Кстати, он ведь тоже где-то рядом блуждает!» — Эчизен преисполнился охотничьего азарта.

***

Кикумару спасла привычка бездумно крутить ракетку, занимая руки. Когда в лицо внезапно прилетело нечто опасное — он инстинктивно заслонился ракеткой и отбил.
Струны высекли сноп искр, окативший всех троих. Ойши ахнул и зажмурился, а Шинджи даже успел прикрыть голову руками. Естественно, рассмотреть атаку им не удалось.
— Что это было?!
— Мяч. Подожжённый мяч! — Кикумару озадаченно пощупал струны ракетки. — Не оплавились...
— Слава богу! Значит, огонь безвредный. А то я за лес испугался! — Ойши расчехлил ракетку. Теперь о волках и прочих кабанах не думалось: не успели убраться у теннисистов с дороги — сами виноваты.
«А никто и не говорил, что испытание храбрости не включает в себя матчей на выживание».
Кикумару слепо таращился в темноту. Потом закрыл глаза и поморгал — не помогло.
— Ни черта не вижу. Специально, наверное, целились так, чтобы ослепить.
— Ох! — у Ойши сердце кровью облилось: как он мог тревожиться о чём-либо, кроме того, что напарник пострадал!
— А теперь белые круги перед глазами. Вроде ничего... скоро зрение восстановиться, — поспешил заверить его Кикумару.
— Нам тоже стоит разжиться такими снарядами, — Шинджи отбил ещё один пылающий мяч. — Ведь согласитесь, это просто несправедливо, что у наших соперников они есть, а мы можем только защищаться.
— А ещё они красиво горят! Круче фейерверка, правда, Ойши? Только если вблизи не смотреть...
— Да. Пожалуй, да, — Ойши заставил новый мяч описать высокую дугу над деревьями. Кикумару прищурился, напрягая зрение, и едва не пропустил следующую атаку.
Отбил, немыслимо извернувшись, заодно уклоняясь от искр.
— Но где нам найти такие мячи?
— Может, в храме припрятаны? — предположил Шинджи. — А если нет, то ничего не остаётся, кроме как отнять амуницию у атакующих.
— Я против силовых методов! — возмутился Ойши. — Для начала поищем храм.
— Мы этим с вечера заняты.
— А теперь стоит подумать и об укрытии!
— Бежим, бежим скорее!
— Осторожно, Эйджи, я тебя умоляю! — яркие прочерки стремительно пролетающих мячей, казалось, были повсюду.
— Словно кометы! — восхитился Кикумару. — Круто же! Хочу такие! ХОЧУ-ХОЧУ-ХОЧУУУУУУ!!!
— Как ты его выдерживаешь? — негромко поинтересовался Шинджи, и Ойши только по продолжительному молчанию понял, что вопрос не был риторическим и от него действительно ждут ответа. Честного и откровенного. Впрочем, врать Ойши всё равно не умел.
— Это совсем несложно. Эйджи – прекрасный человек.
На лице Шинджи отобразился глубочайший скепсис.
— Спроси, при случае, у своего напарника. Уверен, Камио сможет тебе ответить гораздо лучше, чем я.
— Да уж, Камио просто образец терпимости и светочь толерантности, — пробормотал Шинджи, не уловив намёка. Сам Ойши задался целью при случае выяснить: как Камио удаётся выдерживать бесконечный монолог и каверзные ремарки напарника.

***

Вскоре палка вся покрылась налипшей паутиной, и Ягю вышагивал по лесу, словно с комом сладкой ваты по парку аттракционов:
«Можно подумать, я собрался генеральную уборку в чаще делать», – ни резиновых, ни натуральных пауков до сих пор не попалось, и он слегка расслабился.
А зря. Внезапно Ягю почувствовал, как ему словно бы кто-то дохнул в шею. Вскрикнув от неожиданности, он слепо шарахнулся в сторону и предсказуемо встрял в паутину. На нос ему тут же шмякнулось что-то маленькое и торопливо пошуровало лапками по щеке. Нечто покрупнее ощутимо копошилось в волосах и, наконец, здоровенный – ПРОСТО ОГРОМНЫЙ – паук повис прямо перед глазами.
Ягю выронил фонарик, панически отмахнулся палкой и из олицетворения хладнокровия превратился в вихрь движений, одновременно сбрасывая с себя пауков и выдираясь из паутины.
Но стоило ему очутиться на свободном участке и чуть успокоиться, как дуновение в шею повторилось. Ягю стремительно обернулся, но никого не увидел. Зато ощутил на коже легчайшее прикосновение призрачных пальцев. Теннисиста до печёнки пробрала леденящая жуть. Он бросился бежать, почти сразу снова влетев в проклятую паутину.
– Нио! – вскрикнул Ягю, отчаянно выдираясь на свободу. Будь с ним напарник – противостоять этому ужасу было бы легче. Стоило вспомнить бесноватого блондина, и испуг разбавила нотка здоровой злости: раньше Ягю как-то справлялся со всеми передрягами и в одиночку.
В самых тёмных участках паутины начали загораться крошечные огоньки, причём, всегда по восемь.
«Паучьи глаза? Значит они тут и правда размером с кошку?! Черти и дьяволы!!! Помогите мне кто-нибудь!!!» – от отчаянья взмолился по другому адресу Ягю, выдергивая из сумки за спиной две ракетки: свою – и такую, какой обычно пользовался Нио. Имитируя друг друга на корте, напарники первым делом приучились к экипировке друг друга. С ракеткой Нио в руке стало чуть-чуть спокойнее, словно товарищ рядом. Ягю крепче стиснул потёртую рукоять. Замарать ракетки о пауков-мутантов не хотелось, да и случайно рассадить углепластик о дерево можно запросто, но отмахиваться от паутины ими проще, чем палкой. Да и привычнее.
Следующий отрезок ночного пути Ягю запомнился смутно. Пауки со светящимися глазами были повсюду, но под ракетку не полез ни один. Теннисист окружил себя шквалом тяжёлых замахов и продвигался так до тех пор, пока паутина не осталась далеко позади.
«После такого я мог бы стать основателем нового стиля теннисного кунг-фу», – невесело пошутил усталый спортсмен. До встречи с пауками он старался придерживаться одного направления, но, пометавшись вслепую, безнадёжно заблудился.
Какое-то время Ягю шёл наугад, а потом просто уселся на землю, привалившись к шершавому стволу клёна. В этой части леса уже не слышалось ничьих криков, да и росчерки странного огня пропали из виду.
«Передохну немного и пойду, – решил он, дрожащими пальцами машинально очищая ракетку от паутины. – Видел бы меня сейчас Нио – вот бы посмеялся!»
Вырвавшись из паучьей ловушки, Ягю почесал в чащу широкой рысью с такой скоростью, что Нио его едва не потерял. К участку, за который был ответственен трикстер, приближались другие теннисисты, но тот решил на них наплевать – пусть развлекаются самостоятельно. Тем более, что пауки все выпущены, а светодиоды включены.
Ягю он нашёл нескоро, едва об него не споткнувшись – неловко перекособочившись тот или спал, или вырубился прямо там, где сидел.
Перепачканный, всклокоченный, весь в обрывках паутины, Ягю прижимал к груди кое-как очищенную ракетку напарника. А его собственная в плачевном состоянии валялась рядом с сумкой.
Нио так растрогался, что едва слезу не пустил. Всё-таки не зря он мудохался с этой паутиной, пауков по всем окрестностям собирал, Ягю чуть ли не до обморока довёл… Но как бы он ещё откровенного проявления чувств от «Джентльмена» добился?!
Нио забрал ракетку Ягю, а ему в сумку сунул свою такую же. Но чистую.
Из паучьей ловушки аж досюда долетала виртуозная ругань на немецком.
«О-о-о! Вас-то мне и нужно!» – риккайский трикстер бегом вернулся на пост и аккуратно сманил у Атобэ Кабаджи. Одним ударом и противника ослабить, и себе жизнь облегчить – ну разве не прелесть?

***

— Кажется, оторвались.... вшшш-ш-ш-ш... — Кайдо тяжело дышал, изредка срываясь на характерное «змеиное» шипение. Внутренние часы подсказывали, что скоро рассвет. А ноги сообщали о том, что, спасаясь от призраков, – они пробежали километров двадцать. Но лес всё никак не кончался.
Кайдо устал скорее от напряжения психики, чем от физической нагрузки. Так-то ещё бегать и бегать. Давали свои плоды низкобюджетные тренировки имени Рюзаки и пребывание в лагере-на-скале: оказывается, он привык носится с горки на горку, петлять меж деревьев, уклоняясь от колючих ветвей и стараясь не наступить на местную живность — лягушек давить противно, а ёжиков — ещё и жалко.
Кирихаре ночная гонка далась куда хуже. Казалось, на нём живого места не осталось от царапин и порезов. В добавок к этому за шиворот свалился жук, которого они совместными усилиями еле вытряхнули — Акая извивался и орал, как резанный. Кайдо с трудом подавил соблазн треснуть его как следует:
«Как можно бояться какого-то жука, когда за нами охотятся призраки?!»
Ещё Кирихара сбил все ноги о выступающие из земли корни, а в довершение бед — потянул лодыжку.
«А всего-то загнали «демона» в лес, да вынудили хорошенько побегать...» — последний километр Кайдо буквально тащил товарища по несчастью на себе. И мысленно недоумевал: почему жизнь поворачивается так, что на нём всегда какие-то ублюдки катаются — сперва Момоширо, теперь вот Кирихара...
А если бы Каору узнал, что всё это время они носились кругами — совсем перепсиховал бы.
— Эй, взбодрись! Не смей дрыхнуть, пока я тебя тащу!!! — возмутился Кайдо, внезапно осознавший, что Кирихара уже довольно давно перестал огрызаться, проклинать лес и напарника, а вместо этого сладко сопит ему в шею.
— А? Чё?! Мы уже дома?
— Мы нашли храм, ты, олень! – Каору сгрузил ношу на траву.
— Сам ты олень! — Акая демонстративно отошёл в сторону, стараясь не нагружать больную ногу. — Нам обязательно туда идти? Не очень-то гостеприимное местечко.
— Вшшш-ш-ш-ш!
Концентрация потусторонней жути вблизи храма достигала своего апогея. Ощущение опасности сделалось почти осязаемым.
У Кайдо ноги стали ватными, но он заставил себя идти к святилищу. Они с Кирихарой преодолели все трудности пути — не уходить же ни с чем, когда цель близка.
«Позор. Позор мне! Что бы сказал Инуи, увидев меня таким?» — Каору отчетливо представил, как тот принялся бы строчить в своей тетрадке, добавляя к уже имеющейся информации степень нервозности товарища. Нахлынувшее смущение немного оттеснило страх, но порадоваться этому Кайдо не успел. Из храмового колодца вдруг вылез давешний призрак и быстро пополз им навстречу.
Кирихара взвизгнул и кинулся прочь. Каору заметил, что призрак нацелился на улепётывающего напарника и драпанул в противоположную сторону.
Но едва деревья отгородили его от храма — Кайдо остановили чьи-то руки. В окровавленных бинтах!

***

– Ой, смотри-ка, Ойши, там на дереве сова!
– Это не сова, а Мукахи Гакуто.
– Надо же! А глазищи совсем как у совы.
– Кто его, бедненького, так напугал?
– Кис-кис-кис! Спускайся к нам! Мы тебя не обидим.
– У нас есть шоколадки!
Мукахи одеревенело покачал головой, не двигаясь с места. До земли было очень, трагически далеко. И темнота усиливала впечатление. А ещё в этой темноте помимо доброхотов из Сейгаку, таились разные твари. С ракетками. И Ошитари. Которому очень не понравилось, когда его попытались напугать и обстрелять огненными мячами.
– Может, ну его, пусть сидит? – предложил Эйджи.
– В роли совы он вполне неплох, – согласился Шинджи.
– Полезу сниму его! – немедленно решил Эйджи наперекор «бубнилке» из Фудомине. Отдал сумку напарнику и стал примериваться, как бы ловчее взобраться.
– Только будь осторожен, умоляю!
– Да ладно, не укусит же он меня. Всё-таки не бешеный.
– Чрезвычайно спорное утверждение, – возразил Шинджи. – Человека, взобравшегося ночью на дерево метров эдак на семь в высоту и отказывающегося спускаться даже к друзьям-спасателям с шоколадками, образцом адекватности никак не назовёшь. На твоём месте, помимо того, чтобы испытывать ветки на прочность, я бы дополнительно присмотрелся: нет ли у него пены возле рта. Кстати, Ойши, а если они оба сорвутся – ты кого станешь ловить? Это я не в морально-этическом смысле интересуюсь. Просто мне кажется, что Мукахи меньше весит и, следовательно, подхватывая его, ниже вероятность и самому схлопотать травму. То есть ты не возражаешь, если я его поймаю? Хотя вообще-то я предпочёл бы не рисковать собой из-за потенциально бешеной совы… Но мы же тут все высокодуховные, с развитой моралью и нравственностью спортсмены… К тому же Тачибана-сан наверняка потом поинтересуется тем, как прошла наша ночёвка в лесу, и я, конечно, не смогу смотреть ему в глаза, если позволю кому-то с причёской, почти как у его сестрёнки, сломать спину о пенёк. Ещё хуже, если Мукахи и падает в стиле «Moon Salute», ведь тогда он расшибёт голову. Да и поймать его будет непросто…
– Не нужно никого ловить! Они уже спустились! – отмахнулся Ойши, с трудом подавив волнение. Мукахи стучал зубами, практически заглушая бормотание Шинджи, который принялся теоретизировать на предмет оказания первой помощи бешеной сове.
Золотая пара немедленно окружила теннисиста из Хётей теплом и заботой, одолжив свои куртки и снабдив шоколадкой.
Мукахи остервенело вгрызся в сладкое, отвлекаясь лишь на то, чтобы высморкаться. Два шоколадных батончика спустя он обрёл дар речи и первым, что сказал, было:
– Да чтоб тот мокрый пудель, который это придумал, сука, сыром срал!
– О, вот теперь я тебя узнаю. А то уж было начал волноваться за твою психику, – ободрил Эйджи.
– Не надо его поощрять! А ты, Мукахи, не ругайся. Это некрасиво.
– Да пофиг! Вы в храме уже были?
– Нет, мы его ещё не нашли. Сильно отклонились от первоначального маршрута, пока искали Эчизена. А потом обходили волков.
– Эчизена, кстати, тоже не нашли, – встрял Шинджи и сразу принялся многословно рассуждать о том, почему Золотых не возьмут в спасатели. Даже в будущем. Даже несмотря на то, что они успешно теннисистов с деревьев снимают и шоколадом откармливают.
– До храма вам осталось топать всего-то метров двести. Во-о-он в ту сторону. Я там уже побывал. Отметился и на этом моя миссия, в принципе, завершена.
«Пугатель из меня аховый. Сам от страха чуть кони не двинул», – подумал Мукахи, но вслух этого, естественно, не сказал.
– Оружие хотите?
– Огненные мячи?
– У тебя есть?!
Мукахи отдал ребятам полупустой рюкзак и объяснил, что к чему.
– Спасибо, что не бросили меня на этом грёбаном дереве. Поэтому мячи и отдаю. Не люблю быть обязанным.
«Ногу судорогой пробило, и я боялся лишний раз пошевелится, чтобы не ебнуться с верхотуры. Хорошо хоть Кикумару догадался за мной слазить. И ведь никому ничего не сказал, даже напарнику. Типа благородный… Мудачина! Кажется, я всё-таки буду ему должен…»
– Йо-хо-хо! Ойши, мы теперь можем устроить крутанский фейерверк! И драться ни с кем не пришлось.
– Не представляешь, Эйджи, как меня это утешает, – Ойши улыбнулся и потрепал напарника по волосам. Кикумару едва не замурлыкал от удовольствия, беззастенчиво подставляясь под ласку. Двое других теннисистов немедленно почувствовали себя здесь лишними.
– Пойдёшь с нами, Мукахи?
– Ебанулись?! Конечно, нет! Лучше дайте ещё шоколадку! Ум-мффф… – Мукахи напихал угощения за щёки, на миг «превратившись» из совы в белочку. – У меня другие планы. А потом я в лагерь.
– Какие ещё другие планы, если ты нам всё оружие отдал? – маскируя тревогу возмущением, поинтересовался Эйджи.
– С даунами секретами не делюсь, – высокомерно отрубил Мукахи, выпутался из чужих курток и ушёл, на ходу дожёвывая шоколад.
– Вот же лучезарная поганка! Чуть не сдох, но через три минуты уже хамит! – восхитился Кикумару.
Ойши покачал головой:
– Если бы три минуты! Мы почти час с ним провозились. Хорошо, что храм близко, но нам стоит поспешить.
И они продолжили путь, под неодобрительное бормотание Шинджи с лейтмотивом: «счастливые часов не наблюдают».


***

Лесное приключение казалось Инуи забавным и предоставило много новой информации и идей «на подумать», но ровно до того момента, когда пришлось подхватить обеспамятевшего от страха Кайдо.
Едва Инуи перенёс товарища к храму — с другой стороны появился Янаги, крайне встревоженный и тоже нагруженный: Кирихара вырубился, не протащившись по лесу и ста метров. И, надо сказать, выглядел он гораздо хуже Кайдо.
Часть бинтов с костюма Инуи тут же перекочевали на лодыжку Кирихары, фиксируя ногу, чтобы не ухудшить ситуацию до того, как закончится испытание.
— Чувствую себя подонком, вроде тех, которые за школой курят и мелочь у детишек отбирают, — поделился своими переживаниями Янаги, выпутывая листики и веточки из непослушных кудрей Кирихары. — Как жаль, что аптечку с собой не взяли...
— И не говори. Странно, что нам её и не предложили. Для получения медицинской помощи необходимо вернуться в лагерь, — Инуи отреагировал только на фразу про аптечку. Насчёт острого чувства собственной ублюдочности сказать было нечего. Как утешить Ренджи, если и его самого совесть грызёт?
Кирихаре с Кайдо не понадобилось чужой помощи, чтобы потерять ориентацию в пространстве и начать носиться кругами. Инуи и Янаги вначале посмеялись, а потом начали потихоньку отжимать «жертв» к храму, иначе те пробегали бы до утра, хотя до цели уже было рукой подать.
В темноте не было видно в каком ребята состоянии. И только заметив, что Кайдо приходится поддерживать Кирихару, а потом и вовсе тащить на себе, Инуи и Янаги решили перейти к финальной стадии действа. Но и тогда они не особо встревожились.
— Заигрались мы, Ренджи.
— Ужасно стыдно... — Янаги теперь был бледен вовсе не из-за «призрачного» грима. — Ладно, давай выбираться отсюда. Если повезёт, успеем вернуть ребят в лагерь до того, как они очнутся.
И в этот момент их атаковали.
Если Янаги малодушно надеялся остаться неузнанным «героем» — безымянным призраком, который поглумился и скрылся — то судьба круто его обломала.
К храму вышел Юкимура, которому надоело заниматься самокопаниями при луне, и он решил присоединиться, наконец, к ночной охоте. Будучи никем не замеченным, капитан команды оглядел площадку и нахмурился. В последнее время Янаги начал его изрядно раздражать.
Чуткий, но сдержанный, такой неприметный на фоне Санады и Юкимуры – Янаги совершенно «сливался с местностью». Бледная тень в полной ярких индивидуальностей команде Риккай. Но ему единственному удалось найти подход к бесноватому Кирихаре, у которого индивидуальности хватало на двоих. И в то же самое время, что Санада и Юкимура мучительно отдалялись друг от друга – Янаги и Кирихара неотвратимо сближались. А в лагере Янаги ещё и восстановил былую дружбу с очкариком из Сейгаку. Юкимура, утративший за время болезни многие личные связи, не мог этому не позавидовать. Правда, не отдавая себе в этом отчёта.
Янаги со своим приятелем успели побывать в храме, отметиться, и теперь им оставалось лишь вернуть в лагерь Кирихару и Кайдо, пребывавших в отключке.
«Не уйдёте, паршивцы!» – решил Юкимура и атаковал компанию.

***

Ягю разбудил шум вокруг и запах палёного. Он находился совсем не там, где вырубился, лишь присев отдохнуть.
«Меня перенесли? Кто? Куда?! ЗАЧЕМ?!!» – Ягю привстал и огляделся. Неизвестный доброжелатель устроил его рядом со стволом поваленного дерева, припрятав таким образом от мечущихся по лесу спортсменов. Ягю оказался укрыт хётейской курткой огромного размера.
«Мм-м… Кабаджи, быть может?» – поверх куртки тлел и противно вонял шарик неизвестного происхождения. А под головой обнаружились сумка с ракетками и риккайская куртка для мягкости. Преисполнившись самых мрачных подозрений, Ягю настороженно осмотрел и даже обнюхал куртку. И вдруг на краткий миг прижал к лицу, полной грудью вдыхая знакомый аромат одеколона с трудом конкурирующего с запахом пота. Кое-кто опять не позаботился о своевременной стирке.
«Нио здесь. В лесу. И он единственный знает, что я ненавижу пауков. Ну конечно!» – Ягю затолкал обе куртки в сумку и решительно поднялся. Внутренние часы сигнализировали о том, что скоро рассвет. Между деревьями можно было разглядеть цель поисков – заброшенный храм, на площадке перед которым Янаги и Инуи отчаянно отбивались от горящих мячей.
В теле ныла и жаловалась каждая мышца, но Ягю заставил себя идти. Сперва в храм за чёртовым фонарём. Потом в бой.
За своих и против своих.
В Риккае это норма.

***

Атобэ выбрался из паучьей ловушки бледный от ярости и белёсый от налипшей паутины. Кто-то сработал тут с поистине королевским размахом, только очень уж издевательски. Проклятая паутина попала Атобэ даже в нос и, конечно, залепила рот – тогда-то и выяснилось, что волокно-имитация получено из сахара. Сладкая вата! Сладкий плен – метафора в лучших традициях любовных романов, но в практическом воплощении какой-то злоехидной выхухоли.
«Ну, попадись ты мне только!» – дрожа от бешенства (а не от страха!) думал «сладкий мальчик» Атобэ, кое-как счищая паутину. Комплект формы и причёску было уже не спасти. Но репутация! За неё следовало побороться.
В какой-то момент верный Кабаджи потерялся. Это беспокоило. Но не так сильно, как сладкие кроссовки и сладкие же носки.
«Ладно, только я знаю, что он сладкие – по виду ведь не скажешь. Их же не будет никто облизывать», – мысль отловить шутника и заставить вычистить форму языком забавляла Атобэ некоторое время и скрасила дорогу через лес. Пока он не обратил внимание, что местность понижается, а земля под ногами становится всё более вязкой.
«Неужели я забрёл в болото?» – Атобэ достал телефон и серьёзно задумался, не пора ли вызывать папин спецназ.
«Нет, сам справлюсь. Рассуждая логически: раз уж школьников выпустили в лес, то в нём нет ничего особо опасного. Ну, кроме самих школьников», – Атобэ подумал сперва об Акутсу, потом о Китэ, и направление собственных мыслей ему не понравилось.
В этот момент по руке ударил горящий мяч, и телефон улетел в темноту. Негромко плеснуло и трагично чавкнуло.
Вдалеке снова завыли волки.

***

ВТОРАЯ ПОЛОВИНА

Вопрос: Like?

1. ♥		12	(100%)
Всего:		12

@темы: Prince Of Tennis, Моя писанина, арт GerVOlg

---

С днём Рождения, Аямэ!
Пусть станет невозможное — возможным. Пусть станет близким то, что далеко. И пусть все то, что было очень сложным, решается красиво и легко.
Нарисовала типа открыточку с Фуджи и Саеки.

Ну, и хотелось же, чтобы Тезука тоже поучаствовал… Вбегаю такая с мороза в раздевалку Сейгаку:
– Тезука, подпиши открытку!

а он…

Не подписал, в общем. Так, на словах велел не быть небрежной и бежать 50 кругов. Вокруг города.

@темы: праздник, Prince Of Tennis, Мой порисовач

---

23.05.2015 в 12:55

Пишет  fundo:

очень клевый фотохудожник Дина Беленко недавно порадовала бесконечной книгой про кофе, творчество, книги и космос
скроллить вправо)))

@темы: ФотоАрт, Искусство, позитив, свои все дома сидят - только Чужие шастают

---

Я старый солдат и не знаю слова пусечка. НО!
Есть много поводов не любить Принцефандом, наверное, есть даже поводы его не ненавидеть. Но!
Валяюсь такая вся больная, депрессивная, дрожащими лапами из последних сил доползаю до интернетов и обнаруживаю исполнение на кинк-фесте МОЕЙ ЗАЯВКИ!!! МОЕЙ ЗАЯВКИ 0Т 18-ГО АПРЕЛЯ 2012 СУКА ГОДА!!!
1-23 Рёга, мандарины, Акутсу
Диво дивное и чудо чудное. Валяюсь дальше, но теперь уже вся в радужных пузырях из ушей. Наверное, неприлично так радоваться в мои-то суровые годы и все дела... Но. Радуюсь.

@темы: Prince Of Tennis, links, позитив, PoT Akutsu Jin, фики и фикрайтерское

---

@темы: жужжит в обоих ухах

---

Одностишья

Ваше имя Вот вам: Ешь мясо! Или живность зря сгубили?

все гадания на aeterna.qip.ru

@темы: фразочки и цитатки, юмор, стихи и песни

---

+3

@темы: АРТ, One Piece

---

Uchi no Maou Kamimasen yo

На днях досмотрела "Binan Koukou Chikyuu Bouei-bu Love!", как обычно, целую серию организм привыкал не корёжится, а потом по венам потёк сахарный сироп, а мозг отвердел в чупа-чупс и стало нормально
На финальном обоснуе - ржала и аплодировала монитору.

При таком-то настрое замечательно пошла манга ёнкома вебка... не знаю что, короче Uchi no Maou Kamimasen yo которую присоветовала Tomoe-chan
Наш король демонов не кусается
Только открываешь и самая первая фраза: "Юхей, опять ты в форме спишь. Ты уже не травмирован - пойди, выгуляй сатану".
И всё, я пропала

@темы: manga, links

---

@темы: путешествия, юмор

---

Зимой ходил по дайрям флэшмоб с ассоциациями, который я из-за зфб благополучно закинула на 3-х постах, но не забыла.
И вот – появилось, что написать на тему «змея». Байка из жизни, что называется.
Вчерась засиделась до ночи, разбирая папку с мангой на компе. Услышав из соседней комнаты странный звук, значения не придала. Хотя вообще-то на странные звуки оттуда всегда стоит реагировать, ибо они не к добру. Но я больная, шевелить себя жалко, лень сказала: «Ну, это просто Шивари колбасится по ночному времени – период активности».
Засиделась я с мангой основательно и, когда совершенно уже опухла от монитора, поползла включить чайник для-ради какой-нибудь целительной деятельности на сон грядущий. Чайник у меня в комнате вместе с аквариумом и террариумом живёт, пока на кухне ещё не сделаны розетки. Включаю чайник, на автопилоте бросаю взгляд на аквариум и потом на террариум и обмираю. Когда меняла воду забыла задвинуть у терра стекло и Шивари, блядь, из него сдрыснула! Было б это днём – сколько хош терр открытым держи, змея и с места не сдвинется, но ночью у неё бесы и приключения на толстый хвост всегда кстати.
Ну, привет горячий – второй раз теряю змею в квартире!
Забыв про чайник, начинаю переворачивать комнату вверх дном. С фонариком в зубах осматриваю поддиванье, отодвигаю кресла, перетряхиваю шторы, перебираю стоящие на полу стопки книг, коробки, проверяю приоткрытый шкаф… НЕТУ! НИГДЕ НЕТУ!
Мучительно пытаюсь сообразить: куда ещё она могла забраться. Внутрь дивана, например. Там у меня в данный момент сложены косплейные шмотки и стафф – перетряхивать всё – тот ещё пиздец, которым как-то не хочется заниматься в три часа ночи…
А хочется верить, что Шивари всё ещё в пределах пола. Иду проверять смежную комнату, основное моё обиталище. Хотя не верится, что эта лягушка-путешественница туда добралась. Опять же, там я сидела почти в дверях…
Заглядываю под диван, под кресло, осматриваюсь вблизи двери, потом очередь доходит до штор. Поднимаю штору возле компьютерного стола и обнаруживаю эту паршивку, устроившуюся практически у меня в ногах. Ну, ты, блядь, ещё бы тапочки и газету в зубах принесла. А я тут всю хату вверх дном переворачиваю.
Ну, всё хорошо, что хорошо заканчивается.

+2

@темы: флэшмоб, негатив, жизНЯ, позитив, змейссссссское, Шивари

---

17.05.2015 в 17:36

Пишет  Tomoe-chan:

Краткие пересказы

@темы: кино, юмор

---

Всю неделю болеть изволю. Что-то вроде вирусной ангины. Ничто не предвещало и вдруг просыпаюсь утром, а горло воспалено в хлам. Засада.
Температура если и поднимается, то не сильно, но слабость-слабость-слабость противная. И кашель периодически, как у чахоточной. Я человек-дохлый-кисель. Как завтра на мамину собачью выставку пойду – не понятно…
ТиниНано перевалило за экватор. Я пока ещё не слилась и у меня даже три выходных в заначке. На следующей неделе они мне понадобятся.
Самоощущение варьируется от «прикольно, давайте почаще!» до «большеникогда!». Большеникада наступает обычно в десять вечера, когда весь день пробегала, какая, нахуй, писанина, а тут два часа на публикацию отчёта, в голове ни одной связной мысли, а пальцы на автопилоте стучат «Ну, и дура, зачем ты в это ввязалась?».
Зато я, наконец, дописала один из фиков-калек с зфб и взялась за фик на лучистый фест.

@темы: негатив, жизНЯ, links, позитив

---

13.05.2015 в 21:21

Пишет  Taho:

Невероятные динамичные фигурки-оригами от вьетнамского художника
В большинстве своем оригами имеют геометрически правильную форму. Но вьетнамский художник Хоанг Тьен Къет создает необычно изогнутые фигурки.


Каждая его фигурка - это уже не оригами в привычном смысле слова, это уже немного скульптура.

Художник обрабатывает бумагу при помощи очень небольшого количества воды. Здесь очень важно не переборщить, в противном случае фигурка развалится.

Хоанг Тьен Къет родился в 1988 году. Он с детсва увлекся техникой оригами. В 2008 году он начал изобретать собственные стили и формы и стал соавтором двух книг об оригами в 2011 и 2013.

Сегодня художник очень популярен во многих странах мира.

Его часто приглашают на разнообразные международные выставки оригами в Италии, Германии, Франции и Японии.

©

@темы: Искусство, позитив

---

Kono Oto Tomare!

Подсмотрела у  fundo спокон-мангу про игру на гуслях кото: Kono Oto Tomare! на ридманге
Загрузочка на инглише, шоб не утерять: тык на сквиде
Увидев пост, первая реакция, канешн, ВТФ?!!! Спокон про нихонские гусли?!! Два вопроса: как? и нахуя?
Потом подумала, что бох с ними с бейсболом и баскетболом, с которыми и так всё понятно, но вещички про японческое национальное - как говорится, идут со знаком качества. Особенно, когда не вдруг и сообразишь - каким боком к этой теме спокон: го, карута, сёги и вот - кото.
Автор старательно рвёт шаблон соотечественникам, усадив за инструменты только одного интеллигента-заучку и дополнив его стервозной девчонкой и четырьмя хулиганами. Ну, в последствии их больше становится...

14.05.2015 в 08:03

Пишет  fundo:

искала мангу про клуб кюдо - нашла мангу про клуб кото

разборки в клубе кото


а это не знаю даже как назвать риалплей косплей что ли короче, играют ту самую пьесу из манги: "Ryuuseigun"
классная штука собственно музло начинается где-то с 1:39
оооо, и похоже пиеса была написана спешл для этого перфоманса, т.е. как дань манге


и исчомонголия звучащего кото так расширилась

@темы: manga, links, SPOKON

---

13.05.2015 в 19:56

Пишет  [Гер]:

~6430. Позитив)))


Персо-манчкины. Такие пушистые хвосты, обалдеть просто!
и японские экзоты - прелесть
Игрули!

@темы: котябрь месяц

---

Спокон про бегунов "Prince of stride" наклёвывается в июле. Скурвят или не скурвят, запидарасят или нет? Вот в чём вопрос...
Болонка там, канешн, дааа-а-а...

@темы: аниме, SPOKON

---

Иду мимо кафе. Дверь нараспашку, подпёрта кирпичом, чтобы не захлопывалась.
На кирпиче кривенькая белая надпись: "КЛИМАТ КОНТРОЛЬ".
И не поспоришь

@темы: юмор, Одесский сервис