всё те же, всё там же... Название: Семейство кошачьих
Автор: Noa Streight, Аямэ
Фандом: Prince Of Tennis
Рейтинг: NC-17
Жанр: slash, Angst, Humor, возможно OOC
Пейринг: от авторов многим досталось – Сейгаку, Хётей, Риккайдай и т.д. Присутствуют ОС в нехилом количестве.
Посвящается: Нашим соигрокам на принцефорумах, с которыми мы провели весь тот год, что писали фанфик. В особенности: Tomoe-chan, Ketoh, Лисятина, Крошка Фир, Джи-чан, Niou Masaharu, Arvis Eraclea, Oniks_small_miracle, Lib.moonsigma
Содержание: Эчизен Рёма вырос, события японского школьного чемпионата далеко позади, но, как говорится, осадок остался…
Предупреждение: фик написан без учёта событий манги «New Prince Of Tennis».
Дисклеймер: Персонажи фанфика принадлежат их создателям. Авторы фанфика не извлекают материальной выгоды от их использования.
Размещение: с разрешения авторов. Ссылки на фик – приветствуются.
Глава I
Глава II
Глава III
Глава IV
ГЛАВА V
читать
И здесь и там возни до чёрта
и здесь и там о годах стон,
зато в отличии от спорта
любви не нужен стадион.
И. Губерман
Полный решимости прояснить ситуацию, Санада добрался до особняка Атобе, не позвонив тому и не предупредив о своем визите.
К его удивлению, охранник без вопросов пропустил его в ворота, любезно сообщив, что молодой хозяин ждет гостя на корте.
– Что так долго? Я ждал тебя раньше, – радушно поприветствовал капитан Хётея друга-соперника.
– С чего ты взял, что я вообще приеду? – мрачно отозвался Санада.
– А с того, что я уже хорошо тебя знаю. И догадался, что твоя честность и прямота, угрызения совести не дадут тебе спокойно жить… после случившегося в лимузине. И что ты не будешь убегать и скрываться, а захочешь все прояснить. Поставить жирную точку… или запятую. Я прав? – резкий взмах ракеткой и безапелляционный тон, – но я не буду с тобой разговаривать об этом прямо сейчас. Сначала – матч!
– Согласен, – Санада решительно скинул куртку и достал ракетку из сумки.
Несмотря на выматывающие тренировки с Юкимурой, сейчас он чувствовал такой прилив сил и желание сразиться с Атобе… возможно в последний раз. Здесь, в его особняке, без посторонних глаз, где они столько времени… просто были самими собой.
Подача следовала за подачей, в каждый удар вкладывались все силы и бушующие эмоции, молчаливая дуэль взглядов перемежалась азартными выкриками.
Но даже придельные усилия на грани возможного не принесли победу ни одному из них. Ничья. И как-то спонтанно они решили не играть тай-брейк. Тенниса на сегодня было более чем достаточно – пар выпущен и можно перейти к выяснению отношений между ними. После душа – разумеется.
С наслаждением подставляя разгоряченное тело теплым тугим струям воды, Атобе старательно гнал от себя видение обнаженного высокого темноволосого парня в соседней кабинке: «Еще немного и я начну возбуждаться стоит лишь подумать о нём!». Кейго решительно повернул кран и с минуту стоял под холодным душем, возвращая мыслям ясность, а телу – бодрость.
Обернув бедра полотенцем, юноша отодвинул рифленый пластик двери в сторону и замер, так и не переступив порог. По всей видимости, Санада вышел из душевой лишь на минуту раньше него, и стоя к кабинкам спиной, вытирался полотенцем. Атобе если б и захотел, не смог бы оторвать глаз, жадно скользящих по обнаженному телу брюнета, и тот, словно почувствовав это кожей, медленно обернулся.
Они пристально смотрели друг на друга и молчали. Вязкая тишина словно сгущала воздух вокруг них, неумолимо толкая вперед. Сколько нужно времени, чтобы преодолеть всего пару шагов: доля секунды или вечность? Ни один из них не смог бы ответить на это ни сейчас, ни позже. И только коснувшись друг друга, точнее – вцепившись так, что молекулы воздуха меж их телами с жалобным писком сплющились, к парням вернулась способность слышать, осязать, обонять и дышать.
Душевая кабинка Атобе подверглась нападению – иначе стремительное перемещение по ней двух сплетенных тел в одно четырехрукое и четырехногое существо назвать было нельзя.
Задыхаясь, захлебываясь эмоциями и новыми ощущениями – ранее невозможными, недоступными – они беспрестанно целовались, не в силах оторваться друг от друга, чувствуя возбуждение: свое и чужое, и заводясь от этого еще сильнее. Шалея от взаимных ласк, прикосновений, становящихся все более откровенными, до тех пор, пока не потемнело в глазах. Руки сталкивались, переплетались, гладили, сжимали напряженные члены, приближая развязку.
И так сладко оказалось…
Молчать, тяжело дыша, вжимаясь друг в друга, так и не расцепив объятий, чувствовать упоительную легкость во всем теле от полученного чистого наслаждения, подкашивающего ноги, поддерживать друг друга, чтобы не сползти на пол.
Молчать: глаза в глаза, под струями теплого душа, размазывая гель по мокрым телам неспешными, успокаивающими поглаживаниями.
Молчать: вытирая друг друга махровым полотенцем, выбираясь из ставшей вдруг такой просторной душевой кабинки.
И только после долгого поцелуя, умиротворяющую тишину раздевалки потревожил негромкий голос Атобе, больше утверждающий, чем вопросительный:
– Останешься?..
– Да, – быстрый поцелуй, разглаживающий складочку меж бровей, – только домой позвоню, предупрежу.
***
После ужина, за которым они бросали друг на друга осторожные задумчивые взгляды, осознав, что как раньше – не будет, что теперь все будет по-другому, по-новому, теннисисты расположились в смежной со спальней Атобе гостиной-кинозалом – смотреть финал Уимблдона. Но уже на втором гейме захватывающего матча пальцы Кейго заблудились в волосах Геньичиро.
Санада повернул голову:
– Кейго, ты... ты так хорошо целуешься, – интонация в конце фразы изменилась, в воздухе повис невысказанный вопрос. Парень польщено и самодовольно улыбнулся:
– Не просто хорошо, а великолепно, смею заметить!
– И всё же ответь мне, – упрямо гнул своё темноволосый.
Атобе изящно изогнул бровь:
– Разве ты что-то спросил?
Санада развернулся, навис над парнем, упираясь обеими ладонями в спинку дивана так, что Атобе оказался в кольце его рук:
– Ты прекрасно понял, о чём я!
– Ах об этом… Ты хочешь узнать, почему я так великолепно целуюсь? Дорогой мой, всего лишь практика, большой опыт, – довольно ухмыльнулся блондин.
– Ты занимался с секс-инструктором?
– ЧТО?!
– Ну откуда мне знать, может, у вас, аристократов, так принято, – Санада не стал сдерживать ответную ухмылку.
– Ах ты… я тебе сейчас покажу секс-инструктора!!! – кулак капитана теннисистов Хётей неминуемо должен был встретиться со скулой Геньичиро, если бы тот не обнял блондина, затыкая ему рот жадным поцелуем.
Атобе ответил ему с желанием и страстью, стараясь перехватить инициативу во всем: в борьбе ласкающих, переплетающихся языков, жадных губ, нетерпеливых рук, стремящихся избавить обоих от одежды.
В результате шутливой борьбы и барахтанья они свалились с дивана на пол и замерли, переводя дыхание и глядя друг на друга слегка очумелыми глазами.
– Кейго… – голос Санады чуть дрогнул.
Тот опустил свои умопомрачительные ресницы, буквально на секунду, а когда распахнул, в глазах уже пылала решимость. Он легко поднялся с пола, потянув брюнета за собой. В спальню.
***
Они проспали. Оба. И вскочили одновременно, разумеется, умудрившись столкнуться на просторах необъятной кровати. И пока Санада спешил в ванную, Атобе повалился на спину, звонко смеясь. Риккаец управился очень быстро, по-военному, и появился в комнате под звуки затихающего веселья.
Взлохмаченный Кейго похлопал по кровати, жадно разглядывая любовника, облаченного лишь в полотенце:
– Расслабься, Ичиро, сегодня же воскресение, командных тренировок нет, а личные можем в любое время провести.
Сосредоточенно выискивающий свои вещи по комнате Санада остановился как вкопанный, нахмуренное лицо разгладилось и парень, облегченно выдохнув, плюхнулся рядом с Атобе:
– Точно, воскресение… Я совсем с тобой голову потерял.
Блондин с улыбкой потерся щекой о плечо Геньичиро, гибко потянулся и спрыгнул с кровати:
– Да, тебе повезло со мной, такое совершенство не каждому достаётся.
И демонстрируя собственную наготу в извечном стиле узрите-и-падите-ниц – вальяжно прошествовал в ванную.
Санада лишь усмехнулся на сентенцию любовника – проще смириться и спокойно воспринимать его непоколебимую уверенность в себе, чем пытаться образумить или спорить. Да и надо ли: ведь действительно, само совершенство во многом, что и говорить. И если иной раз со стороны Атобе казался напыщенным пафосным самовлюбленным снобом, то Санада имел возможность убедиться, какой каторжный труд стоит за кажущейся легкостью побед и достижений. И команда уважала и ценила своего капитана не за баснословное богатство его семьи, а за его личные качества лидера. И да, за красивые глаза, тоже – не без этого – брюнет открыто улыбнулся и, пока хозяин спальни приводил себя в порядок, все-таки разыскал свою одежду.
Как смутно припоминалось парню, она была разбросана по всей комнате от двери к кровати, а сейчас нашлась на кресле у комода: выстиранной и отглаженной. Молодому человеку стало неловко при мысли о том, что прислуга теперь в курсе их отношений с Атобе и наверняка живо обсуждает свежую новость. Теннисист поспешно оделся, словно это могло послужить надежной защитой от пересудов.
– Что-то не так? – появившийся из ванной комнаты Атобе тут же отреагировал на заметную напряженность любовника.
– Одежда, – после небольшой заминки неохотно выдавил из себя Геньичиро.
– И что с ней не так? – поинтересовался хозяин дома, подходя вплотную к парню, на ходу вытирая волосы полотенцем. Кинул влажную ткань на подлокотник кресла и медленно провел ладонью по рубашке – снизу вверх, от живота к плечам, придвигаясь ближе.
Санада резко выдохнул и накрыл своей рукой пальцы парня:
– Перестань.
– Не то что? – Атобе склонил голову к плечу, улыбаясь и едва ли не облизываясь.
– Не то ты промочишь мою одежду, – еле нашелся Санада.
– Велика беда, высохнет, – фыркнул Кейго и не подумав отодвинуться.
– Это ты дома с полными шкафами одежды, а я в чём буду, пока она высохнет? – попытался воззвать к здравому смыслу вице-капитан Риккайдая.
– А ты будешь со мной! Да и потом, что я тебе, одежду не найду? – отмахнулся Атобе, и, заглянув в лицо любовника, уже серьезно спросил, – Так что на самом деле тебя волнует?
– Одежда, – вздохнув, повторил Санада. И в ответ на скептически вздернутую бровь собеседника, пояснил:
– Она же разбросана была. А сейчас – выстиранная и поглаженная.
– И что? Или ты предпочитаешь грязную и мятую?
– Но она же не сама… – Санада глубоко вздохнул и попробовал объяснить еще раз, – Это же горничная занималась нашей одеждой, значит, все в курсе наших… отношений.
– И только-то?! Ичиро, ты меня удивляешь! Все, кто работают в этом доме, дорожат своим местом и болтать не будут. Но даже, если и так, то что с того? – пренебрежительно дернул плечом Кейго.
– Ты стесняешься МЕНЯ?! Или наших отношений? – пронзительный взгляд в глаза, словно заглянул в душу до самого дна.
Санада молчал, не отводя взора, вспоминая прошедшую ночь:
«Расслабься» – прошептал он тогда, гладя пальцами напряженное лицо Кейго.
«В следующий раз… посмотрим, как ТЫ ... расслабишься» – с трудом сквозь стиснутые зубы выдал блондин и взгляд его...
«Такой же пристальный как сейчас…» – сопротивляться самому себе и настойчивому вопросу в глазах Атобе уже не имело смысла:
– Нет, – признался брюнет, и тут же упрямо выпятил подбородок, – но и носить на груди табличку «Я люблю Атобе Кейго», извини, не готов!
– Тогда носи на спине, – машинально огрызнулся блондин, переваривая внезапное признание. И так же уперто задрал подбородок:
– А я не собираюсь прятаться по углам! Если кому-то не нравится, пусть подавится своим недовольством. Мирозданию придется признать и принять мою любовь!
Санада смотрел на одухотворенное лицо своего любовника и подумал, что тот вполне способен выполнить свою угрозу. Мысленно нарисовалась картинка: Атобе щелкает пальцами, затем кнутом и земной шарик послушно прыгает сквозь горящий обруч.
Брюнет сдавленно фыркнул, прыснул в кулак и тихо рассмеялся:
– И все же, давай не будем так радикально потрясать мироздание! – обнял парня, притянул к себе и поцеловал.
Пылко ответив на поцелуй, Атобе отстранился, изумленно глядя на улыбающегося брюнета и категорично потребовал:
– Ичиро, немедленно повтори!
– Что именно, Кейго? Это? – крепко обнял парня, – Или это? – нарочито медленно прикоснулся к его губам.
– Нет… ДА! И это тоже, да… В смысле, ты… смеялся… Первый раз увидел, как ты смеешься, – между поцелуями все же нашел в себе силы ответить парень.
– Мм-м… это единственное, чем я смог тебя удивить? – Санада, наплевав на здравый смысл и только что обозначившиеся разногласия, так и не решенные, жадно гладил ладонями обнаженное тело Атобе.
– И стоило одеваться? – с трудом переводя дыхание проворчал Кейго, помогая брюнету избавляться от рубашки и брюк. И толкнув любовника в кресло, победно возвестил:
– На этот раз я буду сверху.
– Как скажешь, – покладисто согласился Санада, – я запомню, что тебе нравится именно так.
Ухватив Атобе за талию, мигом усадил его себе на колени, впиваясь в губы требовательным поцелуем, заглушая возможные протесты, лаская руками все тело парня, изученное ночью, подготавливая его к близости. Подергавшись сначала серьезно, но очень недолго, затем для порядка – и тоже – совсем чуть-чуть, Кейго смирился, не преминув пообещать:
– В следующий раз – ты снизу!
– Так ты и сейчас – сверху, – в глазах Санады отчетливо прыгали чертики.
– Ты понял, о чем я, – возмущенно заявил блондин, опускаясь на налитой член любовника, тут же захлебнувшись стоном, сцелованным жадными губами.
И дальше обоим стало не до разговоров или выяснения отношений.
***
Мы не ругались, не делили ничто,
Все мое для тебя, все твое и мое.
Мы убрали весь быт, что портит людей,
И решили, что жить нам так веселей.
На этот раз душ они принимали вместе, утомленные и удовлетворенные, но не в силах оторваться друг от друга.
– Ичиро, я спросить хотел, – вытирая грудь парня полотенцем, негромко произнес Атобе, – Мы вместе... А как же... Тезука?
Санада медленно выдохнул – рано или поздно этот вопрос должен был прозвучать. И отвечать надо честно, иначе нельзя:
– Я долго думал над тем, что ты сказал тогда, в лимузине. И над тем, что видел тогда же – у музея. И понял, что ты был прав. И что мое чувство к нему всего лишь иллюзия. Он уже счастлив. И этого не изменишь.
Блондин на мгновенье замер и, воспользовавшийся этой заминкой, Геньичиро вытащил полотенце из его рук:
– А ты что скажешь, Кейго? – спросил он, принимаясь вытирать любовника.
– В любом случае, у меня изначально все было не так серьезно, как у тебя – скорее всего, желание заполучить лучшего,– честно признался Атобе, наслаждаясь своеобразной лаской.
– И что сейчас?
– Я его заполучил, зачем мне еще кто-то? Свой серьезный зануда… который улыбается только мне… смеется только со мной… – обнял брюнета за плечи, – И вообще, я пришел к выводу, что эта погоня за Тезукой была лишь…
– ...дорогой навстречу тебе, – закончил предложение Санада, – Я тоже так думаю.
– Именно так, – кивнул блондин.
Мы идем по дороге, где много людей,
Их мысли и головы не без идей.
Но средь множества разных,
ты для меня – тот, кто сможет напеть
песню сердца… если я забуду слова.*
_____________________________________________________________
* - текст песни случайным образом найден в сети, автор, к сожалению, нам не известен.