Ну, это я при жизни был весёлый...
Название: Испытание храбрости
Фандом: The Prince of Tennis
Автор: Noa Streight
Беты: Аямэ в 2013-м, Катриона в 2015-м
Размер: миди, 15 135 слов
Пейринг/Персонажи: тренер Сайто, Шинджи Ибу, Они Джуджиро, Токугава Казуя, Мукахи Гакуто, Атобэ Кейго, Санада Геньичиро, Ойши Шуичиро, Кикумару Эйджи, Нио Масахару, Эчизен Рёга, Янаги Ренджи, Инуи Садахару,Кирихара Акая, Кайдо Каору, Эчизен Рема, теннисисты лагеря U-17
Категория: слэш
Жанр: юмор, приключения
Рейтинг: PG-13
Примечание 1: волшебный лес, волшебный теннис, волшебные парни, волшебные звери – все волшебные))))
Примечание 2: Написано на WTF Combat 2013 для команды WTF Prince of Tennis
Краткое содержание: Лагерь «U-17». Тренеры предложили теннисистам испытать храбрость в небольшом приключении — поиске заброшенного храма в лесу.
ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА ТЕКСТА
***
Вдобавок к атмосфере чёрного-чёрного леса, Санада двигался меж деревьев вовсю источая чёрную ауру, которая оказалась особенно эффективной против оголодавшего комарья. Теперь кровососы облетали вице-капитана Риккай по широкой дуге.
К середине ночи ощутимо похолодало.
Мимо Санады ещё не пролетело ни единого огненного мяча, но чувство опасности твердило, что расслабляться не стоит. К тому же, где-то совсем рядом выли волки.
«Как хорошо, что Юкимура остался в лагере. А то ещё простудился бы… да с осложнениями. Нет уж, хватит с нас больниц!»
Самого Юкимуру, кажется, не особо радовала забота (на грани гиперопеки!), раз за разом напоминавшая о пережитой слабости. Но Санада ничего не мог с собой поделать, болезненно реагируя на каждый капитанский чих. И не он один же!
Хиракоба Рин, Кай Юджиро, Мизуки Хаджиме и Лилиадент Краузер залегли в густом подлеске, стараясь максимально слиться с местностью. Мимо прошёл настороженный Китэ, едва не наступив Мизуки на руку.
– Мы не преследовать ваш капитан? – удивился Лилиадент.
Мизуки на мгновение «завис», переваривая внешнее сходство Лилиадента и Хиракобы. У менеджера команды св. Рудольфа уже имелся некий травмирующий опыт насчёт братьев-близнецов, и вот – снова здорово.
«Разве что те брюнеты, эти – блондины… Но, господи, за что караешь?!»
– Вы точно не разлучённые в детстве братья?
– Нет совсем!
– Тссс-с-с! Заткнитесь! Китэ услышит.
– А почему мы его не пугать? Тренер сказал: надо пользовать весь огненный мячи, иначе аларма и позор, – Лилиадент даже приподнялся, высматривая капитана команды Хига и готовясь напасть, но Кай пребольно дёрнул его за волосы, вынуждая снова залечь, а Хиракоба надавил на плечи для верности.
– Капитан нас живьём сожрёт за такие номера. Уж поверь! Если тут кто и жертва, то точно не он.
– Определённо, имеет смысл выбрать кого попроще, – согласился Мизуки. – О! Вон, кстати, Санада пилит.
– Это ваше кстати совсем некстати, – буркнул Кай, поглубже ввинчиваясь в подлесок.
– Санада по-ваш будет попроще Китэ? – усомнился Лилиадент.
– Ну, понимаешь, он не мстительный. Да и вообще прямолинейный и честный. С них хотя бы после испытания проблем не будет. К слову, в старину такие погибали первыми. Или становились героями.
– Ага, посмертно.
– Полагаю, вчетвером мы его завалим. Давайте окружать.
– Прижмём к болоту и расстреляем.
– Не очень большое это спортивно, – скептически высказался Лилиадент, но тем не менее двинулся в указанном направлении. Участие в ночном партизанском японском бою казалось интересным и захватывающим опытом. К тому же Лилиадент верил, что Санада сможет задать перцу даже четверым. Но поддаваться, разумеется, не собирался.
Вскоре у края болот завязалась ожесточённая драка. Пусть и на мячах с ракетками.
Вице-капитану Риккай сразу пригодился новоприобретённый навык отбивать четыре мяча практически одновременно. Он орудовал ракеткой, как японским мечом – скупые экономные движения стремительно и логично перетекали из одного в другое, завершение одного замаха одновременно являлось началом следующего.
Некоторые мячи удавалось отбить в нападающих, другие же улетали в болото. Глаза жгло от контраста между светом и тьмой, от безумного напряжения. Но Санада не позволял оттеснить себя в трясину. Даже наоборот – постепенно вынуждал своих противников прогнуться, отступить. Им явно требовалось время, чтобы поджечь очередной снаряд, поэтому они чередовались и редко имели возможность атаковать все вместе. К тому же несколько мячей вернулись из болота, отбитые чьей-то тяжёлой рукой, и угодили в одного из нападавших, выведя того из строя.
Через его позицию Санада и прорвал оцепление. Но на этом его воинская удача закончилась. Отбивая заковыристую подачу, Санада уклонился от другого мяча и совершенно случайно подставился под третий. Поймав мощнейший удар затылком, он оступился, упал и покатился в неглубокий овражек, рухнув прямиком на чьи-то мохнатые спины.
Волчий вожак тоненько взвизгнул от неожиданности. Мгновенно сориентировавшись, Санада сунул ракетку вожаку в зубы и со всей дури запрокинул волчью башку. Ещё чуть-чуть и шейные позвонки не выдержали бы. Но Санада не смог дожать. Не физически, нет. Морально.
А за несколько мгновений промедления остальные волки затаившейся в овраге стаи оправились от первого испуга и единым слитным движением кинулись на обидчика. Тут бы Санаде и гайки, но на овражек обрушился шквал огненных мячей. Ослеплённые ярким светом волки в панике разбежались. Вихляясь, словно пьяный, кое-как уковылял даже помятый вожак стаи. А Санада изготовился продолжить лесной матч, тем более, что противник, наконец, обнаружил себя.
Четверо нападавших, увидев, что натворили, бросились вице-капитану Риккай на помощь и распугали волков. Но буквально минуту спустя их самих прижал к оврагу неизвестный враг.
– Oh, shit! Hyotei is coming!!! – Лилиадент в испуге забыл недоученный японский. Из-за деревьев один за другим появлялись теннисисты из команды Хётей. И настроены они были весьма недружелюбно.
Рин и Кай изготовились драпать и теперь панически озирались, выискивая такую возможность. А возможности не было: четвёрка охотников оказалась в ловушке между Санадой, разъярёнными хётейцами и болотом.
***
Храм Эчизен нашёл легко – чисто интуитивно, безо всяких компасов, отправившись туда, где концентрация сил противника казалась выше всего. Но у других теннисистов с интуицией тоже было всё в порядке, и они успели разбежаться кто куда. Эчизен убрал трофейный декоративный фонарик в сумку, постоял в раздумьях, глянул в сторону лагеря и… пошёл в противоположную. До утра далеко, можно играть и играть.
Очень хотелось во-первых, напасть на Токугаву или на Они, во-вторых, самому не попасться жаждущим чемпионского тела Акутсу и Кинтаро:
«С этих станется – весь лес подожгут и переломают, а толку-то… маеты на полночи, а Токугаву тем временем поймает кто-то другой».
Несколько раз Эчизен наскакивал на группы теннисистов, сражающихся между собой. Наблюдал за ходом матча и принимал сторону тех, кто послабее, чтобы уравновесить силы. Мячи летели со всех сторон, свои и чужие. Эчизену нравилось отбить позаковыристее или увернуться – короткие стычки не давали крови застояться и скрашивали одинокое блуждание по ночному лесу.
Испытание храбрости напоминало тренировки в лагере на скале у вечно нетрезвого тренера-ветерана Ньёдо, который словно бы задался конкретной целью: нассать на все догматы тренерского дела, но воспитать чемпионов. Эчизен так и не понял: его теннису учили или готовили для поступления в цирк – уж очень странные трюки пришлось освоить. Впрочем, сейчас они пришлись весьма кстати.
«Даже жаль, что больше нигде не доведётся совмещать теннис с полосой препятствий и играми на выживание».
Токугава в своём чёрном спортивном костюме да с тёмными волосами словно в воздухе растворился. Сэнгоку, например, с его огненно-рыжей шевелюрой – издалека видно. А поиски старшеклассника волей-неволей ассоциировались с ловлей чёрного кота в тёмной комнате. Эчизен расспрашивал всех, кого встречал, но Токугаву никто не видел. А вообще-то и видеть не желал.
И без него хватало впечатлений.
Озлившись, Эчизен ещё и добавлял – благо, выданных союзниками мячей хватало на все манёвры. Половина приёмов и особенных ударов в условиях леса не работала – их просто технически невозможно было выполнить в густом подлеске, среди пеньков и вылезших из земли корней. И Рёма пробовал разнообразить подачи в меру своего воображения до той степени, которая никогда раньше не требовалась ему на корте.
Нечего было и мечтать, что мяч отскочит как задумано от устланной палой листвой земли – любимый «Twist Serve» простаивал без дела. До тех пор, пока теннисист не сообразил: отскок не обязательно должен быть от земли – вокруг же деревьев навалом.
«Интересно, Фуджи использует свои кручёные? Или для леса что-то другое придумал? А подачи Момоширо, наверное, деревья с дороги сносят», – стоило подумать о сокомандниках и на душе потеплело. Через некоторое время в своих блужданиях Эчизен едва не угодил под перекрёстный огонь Фуджи и Китэ – их дуэль напоминала концерт светомузыки: не верилось, что мячи могут выписывать траектории, словно пьяные светляки в брачный период или взбесившиеся кометы, да ещё попадать при этом в цель. Эчизен не стал вмешиваться и постарался как можно незаметнее убраться подальше.
Момоширо нашёлся чуть позже – они с Таниши неплохо посидели, подчистив целый рюкзак еды, а потом сыто задрыхли, не сходя с места.
«Вот же!... Слов нет. И задание выполнил, и вид с утра будет самый отдохнувший и цветущий, всем на зависть», – перерыв всю сумку Эчизен обнаружил почти неисписанный маркер и не поленился целых десять минут потратить на художественную роспись лиц с главенствующей надписью на лбах: «Я всё проспал!».
Проделывать это пришлось очень осторожно и почти не дыша, но результат по его мнению, того стоил. Особенно удались ромашки на щеках Таниши.
***
Пока Инуи и Янаги отмахивались от горящих мячей Юкимуры и не только — на храм, во-первых, набрёл Ягю, чья помощь пришлась очень-очень кстати, а во-вторых, подопечные отлежались, да и пришли в себя.
Кайдо очнулся первым, тут же об этом пожалел и возмечтал снова сковырнуться в беспамятство. Он обнаружил себя лежащим на площадке перед храмом — с видом на алтарь и Кирихарой под боком. А над ними с двух сторон стояли тот самый призрак и нечто вроде мумии. Стояли, правда, спиной и не то, что лапы не тянули — вообще на пленников не смотрели.
И до Кайдо вскоре дошло почему: они приняли жестокий бой. Из чащи со всех сторон летели огненные шары, которые призрак отбивал, стремясь угодить в обидчиков. Ракеткой отбивал! Мумия тоже орудовала ракеткой, да так, что воздух стонал и гудел под напором тяжёлых ударов.
«Да это же Инуи! — наконец, опознал Кайдо широкую спину под слоем «кровавых» декораций. — И Янаги... Понятно. Эти двое в паре такое сильное колдунство, что можно расслабиться и получать удовольствие».
Но расслабляться он, естественно, не собирался — ведь тогда зачем ему ракетка дана?
— Эй, Кирихара! Очнись! — Кайдо бесцеремонно охлопал по щекам товарища по несчастью.
Акая открыл глаза в тот момент, когда Янаги, силясь захватить несколько мячей одновременно, неловко срезал один из них ободом ракетки. Огненный шар отвесно рухнул вниз и едва не чиркнул Кирихару по носу.
Испуганные глаза «демона» немедленно налились кровью. Как этот призрак вообще посмел в одиночку отбиваться от врагов, пока он тут отлёживается?!
Кирихара подскочил, наплевав на травму, и сходу так отбил огненный шар, что в чаще обиженно заорали.
«Демон» ответил злорадным смехом и поспешил занять более удобную позицию, чтобы не лезть под руку остальным.
— Нам противостоят Нио и Юкимура. Ещё, возможно, Они, — негромко поделился своими соображениями Ягю.
Кайдо вздрогнул, словно только заметив немногословного вежливого риккайца.
— С моей стороны только Они, — Инуи скрипел зубами от досады, едва справляясь со шквалом подач. — Кайдо, найдите фонарь, который вам надо отсюда забрать, и убирайтесь обратно в лагерь.
— О! Нио временно занят. Его атаковал кто-то со стороны, — сообщил Ягю, отбивая очередной мяч.
— Нам и одного Юкимуры с головой хватит. Кирихара, ищи фонарь!
— К чёрту фонарь! Давайте уберёмся с открытой площадки и сами на кого-нибудь нападём! Окрасим лес в красный!
— Я его нашёл! — Кайдо выбрался из храма с трофеем. — А теперь мы всем зададим!
Парни припустили бегом и вскоре оказались под защитой деревьев.
— Тут я вас оставлю. Хочу выследить Нио. Он пытался меня напугать, вообразите себе, — с этими словами Ягю отправился в обход храма туда, где, по его мнению, мог скрываться напарник.
— Удачи, — негромко пожелал Янаги, с улыбкой глядя вслед.
Помимо ракеток Ягю привёз в лагерь любимую «удачливую» клюшку для гольфа «№9», так что Нио стоило чистосердечно покаяться прямо в лесу. Если нет желания познакомиться с этой клюшкой поближе и во всех позах.
***
— Зачем вы взялись нас пугать?! — едва в сражении наступила передышка, Кирихара сгрёб Янаги за грудки. Видимо, ранее только невозможность отвлечься от противника сдерживала истерику.
— Вшшш-ш-ш-ш... — Кайдо умудрился в одном звуке выразить и солидарность с «демоном», и претензию, и вопрос.
Инуи смутился. Нужные слова упорно не желали подбираться. А за правду, озвученную без прикрас, можно было запросто получить по морде.
— Таково было наше задание на эту тренировку, — Янаги понурился. — Но, должен признать, мы слишком увлеклись.
— Задание?! ТРЕНИРР-РР-Р-РОВКА?!!! — зарычал Кайдо, борясь с желанием побить Инуи головой о ближайшее дерево. И Янаги тоже.
То, что выглядело детской игрой – реально оказалось серьёзной тренировкой, креативной в лучших традициях лагеря «U-17». И как они себя показали?
«Мы носились по лесу, как трусы и неудачники… И кто нам в этом помог?»
– Спортсмены хрррррреновы!!! – голос Кирихары приобрёл нечеловеческие нотки, а глаза стремительно наливались кровью. О том, что он и сам спортсмен – почему-то не думалось.
«С 85% вероятностью простыми извинениями мы не отделаемся... А какие ещё есть варианты?» — Инуи внезапно отбил мяч, удачно угодив в атакующего. Но тот оказался не лыком шит, и обратно прилетело сразу несколько огненных шаров. Кайдо помог с ними справиться. Хорошо, когда злость удавалось направить вовне. А то почти невыносимо хотелось разбить Инуи очки, посмотреть внимательно в глаза бесстыжие… и заплевать ему всю харю!
«Хорошо, что Кайдо со мной, а то Ренджи оставил нападение совсем без внимания. У него сейчас другие проблемы», – подумал Инуи, слегка поёжившись под многообещающим взглядом сокомандника.
— У Кирихары нога распухает. Я должен как можно быстрее доставить его в лагерь, – заявил Янаги.
— И то правда. Мы с Кайдо вас прикроем.
— Вш-ш-ш-шш!
— Сперва тактическое отступление. Потом придумаем, как... нуу-у... искупить свою вину... что-ли...
— Вшшш-ш-ш.
«У Кайдо щёки порозовели или показалось? Чёрт! Ему ведь не могло обжечь лицо этими дурацкими мячами?!» — Инуи поймал товарища за подбородок и развернул так, чтобы удобнее было посмотреть. Посветил в лицо фонариком. У Кайдо глаза округлились, как у испуганного кота. Он сердито вырвался и отступил.
— Вш-шш-ш-ш!
— С тобой всё в порядке? — участливо спросил Инуи. — Мне думается, твоя нынешняя эффективность в сложившейся ситуации составляет 53% от нормы. С учётом пережитого, удивляться, в общем-то, нечему. Но, может, я чего-то не учёл? Ушибы какие-нибудь...
— Я в норме! — рявкнул Кайдо с досадой. Чувствовал-то он себя, как Инуи выражается, еле-еле на 30%, но вовсе незачем это озвучивать! Сперва напугали почти до смерти, а теперь заботой окружают — ничего себе тренировочка.
На середине пути Янаги выдохся и передал Кирихару Инуи. «Демон» пытался возражать. Причём, столь активно, что Инуи в шутку предложил ему идти самостоятельно.
«Вот козлина лохматая — на всех сегодня проехался! — раздражённо подумал Кайдо. — А я его ещё жалел... Да бросить надо было под ближайшим кустом! Небось утром кто-нибудь подобрал бы».
***
«Угол отражения практически невозможно предугадать!» – возмутился Эчизен, досадуя на то, что деревья – не кирпичная стена. Мячи в результате разлетались вкривь и вкось, но он так увлёкся, что даже про поиски Токугавы забыл. Хотелось всё-таки добиться идеального контроля мяча.
И, как частенько в жизни случается, желания наши исполняются, когда уже не нужно, когда уже не ждём – Токугава Казуя нашёл Эчизена сам. Старшеклассника, занятого матчем, со всей силы ударило мячом в спину. Сумка с ракетками, конечно, приняла удар на себя, но его всё равно едва не опрокинуло.
Токугава дал оппоненту знак прерваться и отправился искать и вразумлять трусливого хама.
А «трусливый хам», как оказалось, вступил в неравный бой с трёмя деревьями и имел всех теннисистов мира в виду.
Токугава понаблюдал за ним минуту, не зная, что сказать. И тут Эчизен его заметил:
– О! Нашёлся, наконец-то! Сыграем!
– Уже сыграли: твоя подача меня едва не угробила. Но больше не получится, я обещал составить компанию Они.
Эчизен скрипнул зубами. Токугава тренировался с Они при каждом удобном случае. И хотя Рёма с момента первого проигрыша спрогрессировал до того уровня, когда и старшеклассникам с ним было не скучно, Токугава всё равно отдавал предпочтение матчам со сверстниками.
– Раз уж мы не на корте, я вас обоих вынесу, – заявил Эчизен, откровенно провоцируя Токугаву. – Обстановка благоприятная.
– Неужели? Не забывай, что я тоже тренировался у Ньёдо. Да и Они первосортными кортами не избалован. В одиночку ты не тянешь даже на разминку.
– Без обид, – добавил Они, приблизившись.
– Так он и не один, – фыркнул Рёга за спиной брата, не поленившись наклониться, чтобы «фырк» прошёлся холодком по шее. Рёма едва не подпрыгнул, мгновенно покрывшись «гусиной кожей», и сразу припомнил всё, что его так бесило в отце и старшем брате. Тяжело быть угрюмым интровертом в семье жизнерадостных уёбков.
– Мне нужен амулет против типа-родственных-чупокабр, – пробормотал Рёма, – и против гигантских чучелоидов…
За деревьями ему чудилось какое-то движение. Какое-то блондинистое движение. Но ещё один враг не спешил показаться на глаза.
– Семейный тандем? Хм. Едва ли это уравняет шансы.
– Вот сейчас и проверим, – железобенной уверенностью Рёги в своих силах впору было мосты мостить.
– Я с вами.
– Бёдоин?! Ты что здесь делаешь?! – опешил Токугава, мгновенно подобравшись.
– А я ваш бонус. От устроителей, – номер один лагеря «U-17» окатил Токугаву презрением и перестал замечать, сосредоточившись на Они. Чему тот, кажется, не обрадовался. Даже если не брать в расчёт младшего Эчизена, вполне способного спутать все карты в любой САМЫЙ НЕПОДХОДЯЩИЙ для этого момент, Бёдоин и Рёга – очень-очень опасное сочетание.
«Хорошо, что они не друзья, иначе нам пришлось бы совсем туго. Но и так – ему мало просто отбиться – Казуя наверняка захочет оставить победу за собой. И не просто победу, а полный разгром», – Они напряжённо оглядывал местность, прикидывая, где лучше устроиться для предстоящего рубилова.
Как Бёдоин страстно желал отомстить Они за унизительный проигрыш, так Токугава мечтал отплатить ему самому. И наконец-то эти стремления сошлись в одной точке времени и пространства.
Рёга нахмурился, ощущая, что они с братом влезли не в своё дело – у кое-кого тут что-то личное, готовое разразиться смертельно опасной бурей в любой момент.
– Вот это я удачно зашёл! – Акутсу похерил всю напряжённость момента с треском проломившись через кусты. Оглядел компанию и, мгновенно сориентировавшись, примкнул к Они и Токугаве: когда ещё выпадет возможность похоронить под ближайшим пеньком обоих Эчизенов сразу.
***
– Не пора ли нам вмешаться? – тренер Сайто с тревогой глядел на монитор, отображающий карту местности с россыпью светящихся точек. Миниатюрные сигнальные маячки, зашитые в форму, позволяли отследить перемещения каждого из спортсменов, занятых в испытании храбрости.
Куробэ ухохотался, наблюдая за двумя бешенными огоньками, нарезающими вокруг храма истерические круги.
– Первоначально мы отводили под игру, максимум, три километра леса, но теннисисты разбрелись гораздо дальше. А там болото.
– И Ньёдо сказал, что лесники засекли в наших краях большую стаю волков.
– До рассвета осталось всего ничего. Но, действительно, пора высылать спасателей. Кто не спрятался… то есть не справился – мы не виноваты.
***
На край овражка вышел Мизуки с разбитыми в кровь губами, листьями в волосах и полнейшим нежеланием продолжать этот матч в глазах. А вот Санада наоборот – преисполнился мрачной кровожадной решимости полностью анигилировать деморализованного противника.
Раз завалить не удалось, риккайца срочно требовалось чем-то отвлечь. И Мизуки осенило:
– Ну, зачем же так зло смотреть? Ничего личного. Например, Юкимуру мы и пальцем не тронули. Бродит себе по кустам спокойно, луной любуется.
– То есть как бродит?! – опешил Санада. – Он же должен быть в лагере!
– И мы тоже как бы… Точнее, вы должны были так думать, – Мизуки подсветил фонариком свой девственно белый маркировочный браслет.
«Юкимура. В лесу. А тут темнота, холод, бурелом, болото, комары, невменяемый Хётей, Китэ, огненные мячи и хрен знает что ещё!» – Санада крепко-крепко стиснул ракетку. Как минимум, список опасностей для капитана можно было прямо сейчас сократить на команду Хётей и странноватую компашку Мизуки. Если б они ещё нападали в порядке живой очереди…
Пауза затягивалась.
Противники приближались.
«Надо занять более выгодную позицию, а то стою в низине, как последний лох…» – вдруг Санаде в ноги ткнулось что-то мохнатое и мелкодрожащее. Глянув вниз, вице-капитан обалдел: его окружила кучка маленьких волчат, которых едва не растоптали и в итоге бросили запаниковавшие взрослые. Полуослеплённые яркими вспышками и ошалевшие от всего произошедшего волчата прибились к существу, от которого едва различимо пахло вожаком стаи.
Санада испытал сложную гамму эмоций: жалость, стыд, чувство вины… И решил во что бы то ни стало защитить волчат от дальнейших злоключений. А для начала накрыл их своей курткой, чтобы поберечь чувствительные глаза животных от света. Волчата охотно напихались в куртку и сразу притихли, почувствовав, что спрятались. По принципу: «раз я никого не вижу, значит и меня никому не видно», даже если из-под куртки и остался торчать куцый хвост и мелко трясущийся зад.
– Если вы возьмёте на себя Хётей, то я вас не трону. А нет, так порешу всех разом, – мрачно предложил Санада, понятия не имея, как собирается эту угрозу осуществлять.
– Впереди болото? – поинтересовался Ошитари издали, не торопясь наносить удар.
– Болото, – не видел смысла врать Мизуки.
– И вы, мудаки, туда нашего капитана загнали? – ласково поинтересовался Мукахи.
– Его загонишь, уж пожалуй, – проворчал невидимый Шишидо, занявший удобную позицию для атаки. – Он сам кого хочешь загонит.
– Угусь.
– Мы позже подошли, святым Рудольфом клянусь! А что, в болотину именно Атобэ забрёл? Откуда такие сведения?
– Последний сигнал сдохшего GPS пришёл отсюда.
– Чудненько! Теперь я знаю к кому обратиться за компенсацией ущерба. Всё лицо разбито в хлам. Буквально растерзано против всяких правил! – губы ещё не начали опухать, поэтому болтал Мизуки весьма бодренько, но чувствовал – это ненадолго.
– Так тебе и надо!
– Не облажайтесь с вытаскиванием вашего кэпа из трясины, пупсики! Он теперь должен мне много денег!
– А давайте мы мимоходом этого уродца тоже в болоте утопим? – внёс конструктивное предложение Мукахи.
– Давайте мы не будем отвлекаться на бессмысленное клацанье зубами! – одёрнул его Хиёши.
– Господа, предлагаю вам отсюда удалиться подобру-поздорову.
Оотори, Джиро, Шишидо, Ошитари и Кабаджи недвусмысленно нацелились на сборную имени Мизуки. Неожиданно бодрый и совершенно серьёзный вид Джиро – вечно сонного хётейского весельчака – пугал едва ли не больше, чем сам факт превосходящих сил противника.
А тем временем Мукахи, как самый лёгкий, подобрал какой-то дрын подлиннее, и со вздохом обречённости первым углубился в топь.
Хиракоба, Кай, Лилиадент и Мизуки решили не искушать судьбу и быстро ретировались. Санада проводил их недобрым взглядом.
– А тебе что – особое приглашение требуется? – с вызовом поинтересовался Шишидо, заглянув в овраг.
– Занимайтесь своим делом. И не беспокойтесь: в спину не ударю и от вас ожидаю того же, – не обращая более внимания на команду Хётей, Санада сел прямо на землю и стал знакомиться с вверенными ему волчатами.
– Что это за фигня у тебя там? Да вы, риккайцы, в конец двинутые! – поделился ценным мнением Шишидо и, махнув рукой на занятого теннисиста, отправился следом за своими.
– От двинутых слышу, – пробурчал Санада. Убедился, что у волчат нет травм, подхватил одного на руки и начал подъём по самой пологой стороне оврага. К счастью, пробовать себя в дрессировке не потребовалось – остальные волчата послушно двинулись следом.
– А вы у меня ещё и умные, да? Ваши бы мозги да нашему Кирихаре… – проворчал Санада с несвойственной ему теплотой в голосе. – Но куртку-то вы зачем пожевали? И главное – когда успели?
Немного дезориентированный, он шёл наугад. Взрослые волки из оврага порскнули во все стороны, за отпечатками их лап вице-капитан Риккай в темноте проследить не мог. Оставалось надеяться на удачу и волчат. Осмелев под защитой нового странного вожака, те носились вокруг, иногда отбегая на изрядное расстояние. А главное – начали подавать голос. Смешное такое тявканье и рычание.
«На месте мохнатых, я бы уже прислушался к инстинктам и лесу, и вернулся за своими чадами», – стоило подумать, как Санада заметил в яме от вывороченного пня тускло-светящиеся звериные глаза. Один из волчат сунулся туда, настороженно принюхиваясь, и ему навстречу вылез такой матёрый волчище, что теннисист ощутил мгновенную слабость в коленях. Но вида постарался не подать.
Вскоре его окружила вся стая.
«Тарундору!» – Санада вообще-то планировал вернуть волчат родителям и отправиться искать Юкимуру. Хётей в болоте полным составом, с волками, кажется, удалось наладить контакт, но остальные-то опасности никуда не делись!
Волчата преспокойно топали следом за Санадой. Видимо, план «искать Юкимуру» их полностью устраивал. А окружив малышей – и вице-капитана – плотным кольцом двигались в заданном направлении все взрослые волки.
«Ну я и вляпался! Как такое вообще возможно?! – путешествие в окружении матёрых лесных хищников вызывало невольную оторопь. – И что с ними делать? Отпугнуть нельзя – они и так уже сегодня натерпелись. Да и мало ли как среагируют на агрессию… Но как донести до них мысль, что у меня своя дорога, у них – своя? Не тащить же их в лагерь, там не поймут… Хотя могли бы и взять ответственность за ночной дебош на территории стаи. Волки в Японии охраняемый вид. Их и так мало осталось, и предпоследних чуть заиками не сделали…»
***
Бёдоин атаковал, не дожидаясь сигнала и уж тем более обойдясь без дальнейшего обмена любезностями. Теннисисты кинулись кто куда, стараясь занять более выгодную позицию.
Глядя, как опасно зашаталось дерево, в которое Бёдоин влупил мячом, Рёма малодушно порадовался, что тот в их команде. Рёга отбивал с ленцой и словно бы разогревался. Но расслабляться его противникам не приходилось: мяч, нацеленный в одного, внезапно отскакивал от дерева и устремлялся к другому теннисисту, заставляя периферийное зрение работать на износ, чтобы вовремя заметить опасность.
Акутсу выглядел как кот, погнавшийся за двумя мышами сразу – никак не мог решить: кого же первого завалить. Отчаявшись сделать адекватный выбор, бешеный блондин склонился к неадекватному: решил лупить одновременно всех противников. С Бёдоином он ранее едва ли парой оценивающих взглядов обменялся, но тот Акутсу заочно не понравился.
«Сраный выскочка!» – помимо мяча, Акутсу запустил в Бёдоина камень, но теннисист легко увернулся. Словно ожидал подобного.
– Сейчас блондинки на кулаках подерутся, – пробормотал Рёма, пряча усмешку.
– Я тебя всё равно достану! – пообещал Акутсу, раздосадованный неудачей. Зато вскоре ему повезло отомстить Рёге за брошенный в лицо апельсин – под прикрытием пары мячей, Акутсу швырнул увесистый мухомор, и шалость удалась. Даже Токугава усмехнулся, когда гриб на мгновение прилип ко лбу, сделав из Рёги пародию на единорога.
– Ну, всё, мудак, ты напросился!
Сложносоставная вендетта набирала обороты. Если бы к каждому мячу была привязана нитка – место сражения уже оплело бы непролазно сверху донизу. Не все мячи были подожжены, но от тех, что горели, бесконтрольно слезились уставшие глаза.
Рёма схлопотал тяжёлую подачу в живот и рухнул навзничь. Рёга прикрыл его, отбиваясь за двоих, пока брат приходил в себя. Неожиданно помог и Бёдоин, прицельно зарядив Токугаве в правое колено. Акутсу успел увернуться, но его несколько деморализовало брызнувшее щепой дерево в том месте, где мгновением ранее находилось его бедро.
– Чуть евнухом не сделался. Пиздец ты стрёмный! – Акутсу перевёл дух и с удвоенной злобой атаковал неприятеля. Отныне Бёдоина он тоже записал в личные враги.
Они Джуджиро сдерживал натиск противника успешнее всех, но было заметно, что это не первый матч за сегодня, и он уже подустал. Насквозь пропотевшая майка липла к телу, Они тяжело дышал и старался экономнее расходовать силы. Но с такими противниками разве ж возможно поберечься?
– Вы, сука, мне только мешаете! – шикнул Бёдоин на братьев. В ответ, подкравшийся с тыла Рёма, зарядил мячом Бёдоину аккурат по филейной части.
– Ах ты ж блядский шибздик!
– Жалко, тренеры очки за попадания не назначили.
– Ты самый креативный и вне конкуренции, – проворчал несколько смущённый Они, – но больше так не делай.
– Действительно, на таких крупных мишенях есть масса других, более подходящих мест! – Рёга, наконец, достал Они, ловко выбив из руки мяч до подброса.
– Эффектно, – Бёдоин фыркнул, – Но не эффективно. Дерись всерьёз, шут гороховый.
– Апельсиновый! – Рёма стремительно переместился и снова атаковал Бёдоина, чтоб не расслаблялся. Тот с трудом отбился от такого количества внимания разом.
– Не туда смотришь! – возмутился Акутсу, усиливая натиск. И Рёме волей-неволей пришлось переключиться на него.
Странный, невозможный матч индивидуалистов, в котором по большому счёту, каждый сам за себя. Где, помимо мячей, от ракетки к ракетке летают камни и ветки, а так же расколошмаченный до неузнаваемости мухомор.
Здоровая злость, помогавшая держаться вопреки усталости, давно ушла. Но азарт и бесшабашная отвага остались.
У Рёмы закончились мячи, поэтому он сосредоточился на том, чтобы не дать улететь в чащу последним. Без уворотов играть стало страшнее, но и интереснее в разы.
– Этот ваш Они какой-то двужильный, – весёлый тон Рёги противоречил явной жалобе. – У меня уже руки отваливаются, а ему хоть бы хны.
– Прибедняешься, – ухмыльнулся Рёма, беззастенчиво запуская «Twist Serve» с отскоком от дерева прямо в лицо Акутсу. Тот отбил, злобно ощерившись, словно какая-то бешенная зверюга. Подача неизбежно напомнила ему давние проигранные матчи.
***
– Кстати, а все в храме отметились, кому надо? Фонари нашли? – поинтересовался Ошитари, чтобы разрядить обстановку. На болоте было стрёмно. Кроссовки увязали в грязи иной раз по самую кромку и уже основательно набрали воды.
– Я даже лишний прихватил на всякий случай. Хорошо, что они компактные, – рассмеялся Джиро. И тут же звонко прибил заходящего на посадку комара.
Джиро отчаянно храбрился, как и все они. Но с каждым шагом в глубь топи, получалось всё хуже и хуже.
Вокруг что-то зловеще хлюпало, квакало и шуршало. Из-под ног то и дело выскальзывали какие-то твари, которых не хотелось идентифицировать.
Хиеши лихорадочно пытался оживить в памяти страницы учебника и вспомнить, может ли здесь водится что-то ядовитое. Память не отзывалась.
Атобэ тоже.
Как его ни звали.
Шишидо охрип уже. Кабаджи тоже. Вдвоём они орали так, что, наверное, перебудили всех местных духов. Перебудили и перепугали, ага.
Но бесполезно.
К основной группе вернулся бледный от волнения Мукахи.
– Две новости: плохая и хреновая. Дальше топь ещё более злоебучая, много бочагов, мало кочек…
– Это была плохая или хреновая? – подозрительно уточнил Хиёши.
– Атобэ забрался аж туда, где начинается сплошная вода. Вот не спрашивайте, как прошёл. Но потом оступился, и сейчас его в трясину уже по пояс затянуло. Погружается медленно, но верно.
– ЭТО ОЧЕНЬ ХРЕНОВО!!!
– О том и говорю.
– А почему он на помощь не зовёт?! Мы уже голоса сорвали, его выкликая! А если бы ты его не нашёл?!
– Так он, сука, в грязи весь и не хочет, чтобы мы его видели в таком бесславном, так сказать, состоянии.
По лицу можно было прочесть, что Мукахи очень хочется не «так сказать», а выразиться куда менее литературно, зато длинно, витиевато и от души.
– Ебанулся?!! Ну, должен же быть предел Его Ослейшеству!!! – от волнения Ошитари выматерился, как последний Гакуто, и даже не заметил. А Шишидо даже выругаться не успел, внезапно с головой ухнув в бочаг:
– …!!!
К счастью, Оотори был начеку, и стоило напарнику с горем пополам вынырнуть, как его безжалостно схватили за шкирку и выдернули из воды.
Только кепка утонула.
– Благослови господь твои длинные руки, Оотори! – умилился Ошитари.
– И хорошую реакцию, – добавил Джиро.
– Вот кто нам Атобэ из болота выдернет, – ввернул практичный Хиёши.
– До него ещё добраться надо, – мрачно осадил Мукахи. – Выстраивайтесь цепочкой за мной. Но в любом случае ничего не гарантирую. Я вам не хренов вездеход с опытом выживания, как у Рэмбо.
– С меня шоколадка, – попытался подольститься Ошитари, ощущая жгучий стыд за то, что вынуждает напарника рисковать собой. Особенно после того, как шутя загнал на дерево. Ошитари полагал, что там можно безопасно пересидеть – кто ж знал, что усталым теннисистам придётся ещё и незнакомую топь форсировать.
– Что за чушь ты несёшь?! – свистящим шёпотом возмутились разом Хиёши и Джиро. Какая нахрен шоколадка, когда они тут все жизнью рискуют, а Атобэ так и вообще – погибает…
Ошитари кротко улыбнулся, чуть склонив голову, чтобы очки зловеще блеснули в лунном свете. Если сокомандники за столько времени не уловили механику его подначек и суть взаимоотношений с Гакуто, то и объяснять бесполезно.
– С тебя шоколадка, говоришь? Ха! За тебя, убогого, уже Золотые всея Сейгаку внесли пожертвование. Так что, Юуши, ты со мной вообще не расплатишься!
– Но я приложу все усилия, – заверил Ошитари интимным шёпотом, едва не задевая губами волосы напарника.
– Противно слышать! Прекращайте! – потребовал Хиёши.
– А ты ушки-то закрой. И ротик тоже! – посоветовал Мукахи, краснея от смущения или, возможно, от злости. – Пока в них болотной грязью не прилетело.
– Не ссорьтесь, умоляю! Атобэ в опасности!!!
– Галактика тоже!
– Ну конечно, куда же галактика без Атобэ…
– И до утренней тренировки хотелось бы выйти из леса, вымыться и поспать.
– Глобальные планы!
– Я что – многого прошу?!
– Дивный оптимизм, с учётом нашего местоположения.
– Ну, раз уж вы все здесь, то может, вытащите меня, наконец, из трясины, аа-а?
***
Юкимура немного испытал на прочность своих сокомандников и остался доволен. Ясно, что в отсутствие капитана Санада не давал им расслабиться. Но чемпионат всё-таки слили… Как же так, спрашивается?!
Юкимура посмотрел на Инуи с Кайдо, потом на Янаги с Кирихарой и крепко задумался.
Крепко, но ненадолго. Ведь капитана команды Риккай атаковал не кто-нибудь, а Ирие.
Это было захватывающе!
Юкимура буквально ощутил закипающую в жилах кровь. Почти как в матчах против Санады. Ирие оказался неожиданно силён и, не имея возможности применить актёрское мастерство, сублимировал в мощь, опыт и коварство. А темнота и пересечённая местность играли ему на руку, не давая Юкимуре использовать самый особенный приём. Пять мячей практически одновременно – не шутка! Юкимура отбил два и увернулся ещё от двух. А вот прилетевший мгновением позже пятый угодил аккурат в левую скулу. Спасибо, что не в глаз. Юкимура вскрикнул, вслепую отмахнулся от следующей тройки мячей и нырнул за дерево и вниз, стремясь укрыться меж вылезших из земли корней.
Протянуть хотя бы парочку минут! Зрение отказало и оставалось полагаться лишь на слух.
Словно бы довелось хлебнуть своей же убойной теннисной техники.
Ощущение, вообще-то, было Юкимуре не в новинку. Он больнице ещё и не такого натерпелся. Но то в больнице, а это – в ночном лесу, среди враждебно настроенных теннисистов.
Чисто по-человечески хотелось… просто позвать на помощь. Кого-нибудь. Юкимура не сомневался – его товарищи откликнутся, где бы они ни были.
И поэтому он стиснул зубы до хруста и не издал ни звука.
Но больше в сторону Юкимуры не прилетело ни одного мяча – Ирие почему-то не стал его искать и добивать. Анализировать чужое благородство не хотелось.
Восстановившись, капитан команды Риккай прогулялся по периметру храма, но никого не нашёл. Одни теннисисты покинули это место, а другие ещё не подошли. Атакующие-пугающие тоже отвлеклись на какие-то свои цели и задачи.
«Скоро рассветёт. Вернусь-ка в лагерь. А то, если ребята не застанут меня в тепле и безопасности – крику будет от ворот аж досюда!» – щека горела и отдавала болью на полголовы. Но Юкимура, впервые за долгое время, ощущал себя настолько живым. Запах леса – объёмный и многокомпонентный заслонил и вытеснил из его сознания фантомный запах больницы, который ранее ничем не удавалось перебить. Капитан команды Риккай дышал полной грудью и улыбался, как сумасшедший:
«Надо взять себя в руки. А то вернусь и все кактусы Фуджи перецелую на радостях, а тот юмора не оценит. А Геньичиро вообще сколлапсирует, как личность. Зачем ему такие потрясения?»
Таким образом, «Испытание храбрости» Юкимуру очень-очень порадовало. Печалило его только полное отсутствие Санады, который сразу за стартовой чертой как сквозь землю провалился. «Интересно, он храм вообще нашёл? Или только приключения на свою стоическую задницу? Жаль, не свезло с ним сразиться. Но Ирие это, конечно, даа-а-а… Кстати, надо попросить его мне попозировать – красавчик же... И Они тоже попрошу: грех упускать такое фактурное лицо».
Вице-капитан увидел пока лишь тень среди теней, но уже узнал. Только Юкимура так двигался, только его взгляд ощущался таким пронзительным, жарким и… раздевающим?
«ЧТО-О-О?!!» – у Санады на мгновение замкнуло в мозгу, но он продолжал шагать навстречу капитану.
Два десятка клыкастых пастей промаршировали за Санадой через весь лес. А тот, раздражённый, немного испуганный и до крайности смущённый внеплановой свитой даже начал задумываться: можно ли тайно протащить в лагерь такую «семью». По всему выходило, что не получится. Ещё Санада представлял себя с мисочкой молока у ворот лагеря. Но это вам не тоже самое, что соседских кошек подкармливать. На нарисованной живым воображением картинке со сбегающимися на зов серыми оглоедами, мозг, опять же, начинало здорово коротить.
К счастью, издали завидев Юкимуру, волки внезапно отстали. Санаде даже почудилось в их прощальных взглядах некоторое сочувствие:
«Ну да — куда мне ещё одну стаю...»
***
Когда они нашли Атобэ, того затянуло уже по грудь. Руки он завёл за голову – пригодятся ещё – и выглядел расслабленно, словно возлежал на любимом шезлонге с коктейлем и книгой. Но нервный тик под глазом выдавал его сильнейшее волнение.
– Ни шагу в его сторону! – торопливо предупредил Мукахи, – Вот и всё: дальше не пройти, вокруг не обойти. Да и на этом подобии тропы мы долго не простоим, вскоре начнём погружаться.
Оотори попробовал протянуть Атобэ ракетку. Максимально наклонился вперёд, Шишидо с Кабаджи догадались придержать его, чтоб не свалился в болотную жижу. Атобэ как мог потянулся, но нет – не хватало практически целого метра.
– Верёвки у нас, конечно же, нет.
– Гакуто, а твой дрын?
– Для нашей задачки он всё равно, что зубочистка: веса «Атобэ плюс грязь» не выдержит. А если сломается, то как мы потом из болота обратно выйдем? Но я готов его отдать, пробуйте.
– Вот скажи, Гакуто, а палку потолще и понадёжнее ты выбрать не мог?
– Дреколья вокруг был целый лес!
– Я вам не русский вождь Ленин на субботнике, чтобы брёвна таскать. Вы вообще ничего не взяли, идиоты! А по-хорошему, подходящая палка должна была быть у каждого.
– Так, путеводную древесинку не трогаем. Какие ещё варианты, господа?
Господа к утру отчаянно тупили от усталости и на нервной почве.
– Нам нужен заменитель палки или верёвки… Хммм-м. А что предпочтительнее? – уточнил Джиро.
– Да какая разница?! У нас ни того, ни другого и близко нет!
– Вообще-то есть. В качестве верёвки мы можем связать куртки рукавами: это быстрее всего выйдет. Или посвязывать ремни сумок – это надёжнее. А если нужна непременно палка, то вариант один: поскреплять вместе ракетки, благо ракеток и обмотки у нас завались.
– Гений!!!
– Можешь же, когда не дрыхнешь!
– Давайте пробовать куртки и ремни. Пока будем топить куртки как раз ремни довяжем…
На хётейцев снизошло просветление, и Джиро они записали в великие гуру. Ненадолго. Ведь тут же выяснилось, что кроме двойного узла и «бантика» он вывязать ничего не в состоянии, а значит – временно бесполезен.
– Быстрее-быстрее, господа!
Мукахи казалось, что столь бурной и лихорадочной деятельности они ещё никогда не развивали. Тем более, что в эпицентре их прошлых эскапад всегда оказывался Атобэ, заряжая и подпитывая всех вокруг своей кипучей энергией. Он и сейчас был в эпицентре, но участие свелось к пассивному наблюдению.
Непривычно.
Неуютно.
Совсем-совсем неправильно.
«Когда в следующий раз будем организовывать день рождения Кабаджи на круизном лайнере с двумя тысячами гостей – слова поперёк не скажу. Только не надо больше этой гнусной беспомощности», – думал Шишидо, изо всех сил затягивая узлы. Атобэ тем временем погрузился уже до ключиц. Лицо его застыло маской неестественного спокойствия. Даже тик унялся. Сейчас всё решится – пан или пропал – чего уж теперь нервничать.
Со второй попытки парни ухитрились забросить курточную верёвку прямо в руки капитану.
– Тянем!
– Да не так резко, дебил!
– Заткнись!
– Его не отпускает!!!
– Чёртова трясина. Гррр-р-р-р!!!
– Зато нас уже засасывает…
Предрассветную тишину заполнили ругательства и сердитое сопение. Дело пошло веселей, когда был закончен второй импровизированный трос.
– Кто там из пены морской явился?
– Афродита.
– А у нас капитан из… хе-хе-хе!
– Ни слова больше! – угрожающе предупредил Атобэ. Из грязи он, конечно, вылез не так эффектно, как богиня из воды на полотнах эпохи Возрождения. Но зато несомненно живой. И даже невредимый.
Путеводный Мукахи с дрыном, не теряя времени, передвинулся из начала цепочки в конец и повёл сокомандников прочь из топи.
Ох и измучились же они на обратном пути! Гакуто часто оскальзывался, однажды таки шлёпнувшись в грязь. Следующего падения Ошитари не допустил.
Кабаджи споткнулся о какой-то корень и подвернул ногу, и теперь его приходилось поддерживать.
Атобэ после всего пережитого еле ноги переставлял, притом, что шёл налегке – его сумка с ракетками сгинула в трясине. Зато лишний фонарь Джиро пригодился. Можно было сделать вид, что Испытание храбрости все прошли, как задумано. А не устроили из него испытание дурости, выносливости, ловкости и взаимовыручки.
***
К тому времени, как Ойши и Эйджи, а в довесок ещё и Шинджи добрались до храма — о развернувшихся там ночных баталиях свидетельствовали разве что валяющиеся повсюду мячи крайне печального вида. На краю колодца сидел потрёпанный Нио и тоскливо осматривал в хлам убитую ракетку:
«По-моему, Ягю на меня слегка обиделся… Или показалось?»
— Надеюсь, мы не самые последние, — Кикумару быстро отыскал фонарики для себя с Ойши и для пары Шинджи-Эчизен.
«Если даже Малыш и успел прихватить один — это к лучшему!» — сказал он себе. Шинджи сдержанно поблагодарил. В смысле, Кикумару показалось, что сдержанно, потому что у Шинджи это заняло всего десять минут. Впрочем, скорее всего, он просто выдохся к утру.
— А всё-таки хорошо, что мы волков не встретили, — подбодрил Ойши серых от усталости товарищей.
***
В Эчизена Рёгу полетела невероятно сильная подача. Он прикинул, что струны ракетки могут и не выдержать, а доставать вторую не хватит времени – мячи хаотично носились вокруг, и никого из теннисистов не волновала чужая готовность или неготовность с ними справляться. Рёга еле успел повернуть ракетку и отбить мяч её ребром, да так, что через весь корпус в руку прошла тяжёлая вибрация. Отбил неудачно: мяч свечой ушёл вверх, и теперь предстояло не поймать его темечком. Хрустнули ветки над головой, мяч достиг высшей точки и рухнул вниз, где Рёга перенаправил его обратно в Акутсу, целясь в колено ведущей ноги. Одновременно с этим Рёге на голову упало воронье гнездо, буквально похоронив его в ворохе обгаженных веток, перьев и каких-то ещё птичьих сувениров. Лежалый мышиный трупик, например, угодил в капюшон.
А Рёме досталась жирная гусеница за шиворот. Пацан заорал от неожиданности, дивно резонируя с гвалтом потревоженных ворон.
– Не матч, а ёбаный концерт, – проворчал Бёдоин, опуская ракетку, когда к нестройному хору добавилась композиция в стиле дэт-метал, которую выдал мобильный телефон Акутсу.
– А НУ ЗАТКНУЛИСЬ ВСЕ!!! МАМА ЗВОНИТ.
И все действительно заткнулись. Во-первых, Акутсу рявкнул так, что птицы в панике разлетелись, не собираясь возвращаться на разорённую поляну до утра. Во-вторых, и последнему Рёге понятно, что звонок от мамы – это святое.
– Да? Конечно. Да… Ага… Сплю давно. Разбудила, ага… Нет, не бухаю: нечего и не с кем, спортивный лагерь же… Да. Ага. Да помыл я уши, помыл! Да. Нет… Ага… Угу. Ну, ма-а-аам… Конечно, я помню про носки!... Ага… Что?... Как опять сломалась?! Да что ты с ней там делала?! Вернусь, починю. Да… Угу… Ага. Я тебя тоже… Да!!! … Ага…
Рёма весь извертелся, пока извлекал гусеницу из-под одежды, а теперь стоял, обессилено привалившись к ближайшему каштану и зажимал себе ладонью рот, чтоб не ржать.
Парни силились сочувственно молчать, но смешки то и дело прорывались. Впрочем, им самим перед матерями приходилось отчитываться примерно так же. Только не во время матча и не при стольких свидетелях.
Рёга ожесточённо и сосредоточенно пытался отделить себя от вороньего гнезда. Мало того, что ветки цеплялись за волосы и одежду до последнего, так они ещё и липли. Даже думать не хотелось о том, какой дрянью покрылась голова. И как трагически далеко топать до душевой.
Вдоволь насладившись видом, Токугава неожиданно перебросил Рёге пачку влажных салфеток – лучше, чем ничего. Благоухать на весь лес синтетическими гиацинтами с алоэ вера не очень-то хотелось, но как альтернатива вороньему помёту – отлично.
– Вот же бред… С кем я связался? – риторически вопрошал Бёдоин, проверяя струны ракетки. Акутсу в третий раз обходил полянку по периметру, разговаривая с мамой, Рёга чистил пёрышки, точнее, себя от пёрышек. Рёма тоже проверял ракетку и старался не смеяться. Токугава делал вид «я не с ними», озабоченно ощупывая и разминая пострадавшую ногу.
– Зато не скучно. Согласись, вряд ли когда-нибудь ещё доведётся поучаствовать в таком рубилове, – философски заметил Они, который использовал перерыв для того, чтобы поочерёдно вытряхнуть и перешнуровать кроссовки.
– Да уж. Чем дольше я тут с вами нахожусь, тем больше ценю идеальное покрытие кортов, оставшихся в лагере. Вернусь и в линию разметки поцелую.
– Ловлю на слове. Хе-хе. Станешь основателем нового культа поклонения.
– Иди ты!
– Я всё, – объявил Акутсу, убрав мобильный. – Продолжим, что ли?
– Давно пора!
– Так не терпится в нокаут?
– Тебя отправить, ага.
– Попробуй!
– Чё тут пробовать – я сделаю!
– Парни, у вас что-то личное? Ничего, если мы рядом постоим?
– Завали хлебало!
– Сам завали! Я тебе ещё и мячом помогу.
И матч продолжился. У Они, Токугавы, Акутсу, братьев Эчизенов и Бёдоина много чего невысказанного накопилось. И когда ещё это выплеснуть если не сейчас, не в матче? Руки и ноги гудели от напряжения, противно ныли ушибленные места, мячей становилось всё меньше, но подачи становились коварнее и изощрённее. Каждый из теннисистов собирался выстоять, положив всех противников. У каждого имелись тузы в рукаве – приемы, приберегаемые до последнего, единственно верного момента, способного переломить ход игры.
Множество таких моментов уже осталось позади. Никто не считал, сколько раз упал, главное – сколько раз поднялся. Без судей, свистка и зрителей. Без поддержки тренера и команды. Дурацкий, опасный матч, о котором никто никогда не узнает.
Но почему-то именно здесь и сейчас хотелось стоять насмерть.
Вдохновение пело в каждой клеточке тела, струны ракетки гудели от натуги, и Эчизен Рёма был почти до слёз благодарен сильнейшим противникам, которых ему подарила звёздная ночь в тёмном-тёмном лесу.
***
Общий сбор проходил на площадке перед входом в общежитие. Когда сюда подтянулась команда Хётей – тренер Сайто прыснул в кулачок и отвернулся, не в силах справиться с собой.
– Так это были наши?! Чёрт! А я мимо них в лесу проскочил, подумал, что зомби – чуть не обоссался. В жизни своей так быстро не бегал! Ноги теперь отваливаются, – пожаловался Зайзену Кенья.
Зайзен попытался представить себе скорость ещё большую, чем Кенья развивает обычно, и похолодел:
– Тебе повезло, что в дерево на полном скаку не вписался.
– Это точно. Слуш, сфоткай их незаметно. Сфоткай! Когда ещё такое увидим!
– Попробуй нажать на кнопку, и я тебе этот гаджет в жопу вобью, – пообещал Шишидо, приблизившийся достаточно, чтобы услышать разговор приятелей.
Посеревших от усталости хётейцев живописно облепила грязь и болотная тина, кроссовки при ходьбе забавно хлюпали. Но стоило взглянуть в лица, как желание потешаться напрочь пропадало. Ночное приключение у парней обернулось явно не увеселительной прогулкой.
– Сайто, да хватит ржать! – раздражённо прошипел Куробэ. – Представь, если бы прямо сейчас подъехал автобус с родителями, и нам пришлось бы доверенных детишек им на руки сдать в таком виде. Сразу охота хихикать пропадёт.
Сайто посерьёзнел. Самый крупный парень из команды Хётей практически висел на двух других и ковылял, стараясь по-минимуму опираться на ногу. Мелкого этого… Мукахи Гакуто – напарник нёс на руках.
Теннисистам из команды Риккай повезло обойти болото стороной, но они нашли себе приключения другого рода. Матчи и поединки, судя по характеру повреждений. Парни все как один щеголяли синяками всевозможных форм, порезами, ушибами и лёгкими ожогами. Куртка вице-капитана к тому же выглядела так, словно её тигры драли. А капитан выбрался из леса с подбитой мордой и в прекрасном настроении, чем изрядно шокировал всех собравшихся.
Нио и Ягю демонстративно не разговаривали и даже не смотрели друг на друга, но воздух между ними так и искрил от напряжения – страшно рядом находится. Никто и не лез.
Маруи пристроил голову на плечо Джакала и дремал в ожидании разрешения разойтись по комнатам.
Ойши и Эйджи о чём-то в полголоса спорили с Шинджи и Камио.
– Ты мне зубы не заговаривай! – Камио прервал гипнотизирующее бормотание напарника, пока не укачало. – Всю ночь прошлялся неизвестно с кем. Точнее, теперь известно, но кому от этого легче! И к финишу умудрился прийти раньше меня!
– Не понимаю, что тебя расстраивает. Лучше раздели мою радость: я полагал, с такой компанией из лесу раньше, чем через неделю, не выйду. Вот уж действительно, репутация Сейгаку сильно переоценена. Они потеряли Эчизена! Потом полночи искали. Под лопухами. Но нашли Мукахи Гакуто. На дереве. Ещё полночи его оттуда снимали. Потом оказывали скорую психологическую помощь. Всем желающим, кроме меня почему-то. Потом мы нашли, наконец, храм и там запускали фейерверки. Из моего рассказа любой может сделать вывод, что мы могли вернуться в лагерь на много часов раньше. Но нет. Это ведь Золотая пара. Это ведь Сейгаку. Кикумару, видимо, иначе просто не может. Не понимаю, как Ойши его терпит. Впрочем, они друг друга стоят.
– Как ты его терпишь, а, Камио? – страдальчески поморщившись, вклинился в тираду Эйджи.
– Ребят, а зачем вы Мукахи с дерева снимали? Лучше бы там и сидел, а то сейчас он вообще в отключке, – перевёл тему разговора вице-капитан команды Фудомине, которому стало очень неуютно под внимательным взглядом резко замолчавшего Шинджи. Тем более, что на простой вопрос о терпении не существовало короткого и однозначного ответа.
– Ну, тогда бы он остался в стороне от хётейской заварухи и потом бы нам точно спасибо не сказал, – философски пожал плечами Кикумару. – Ойё-ё-ё…
Последний «стон» относился к Фуджи, который явился к месту сбора вместе с Китэ и Шираиши, увлечённо с ними что-то обсуждая. За капитаном команды Хига понуро плелись Хиракоба и Кай, а ещё чуть приотстав – Мизуки, Фуджи Юта и Лилиадент. Мизуки лучился довольством, а Лилиадент недоумением: загадочная японская культура явно в очередной раз поставила его в тупик.
– У меня такое ощущение, что в лесу им было интереснее, чем здесь, – пробормотал Сайто, изучая таблицу результатов, – во всяком случае, к финишу никто не торопился.
– Наш косяк, недооценили степень опасности этого приключения, – Тсуге, по въевшейся за годы привычке, смотрел на теннисистов, как на говно, но переживал за них больше, чем готов был показать. – Придётся пересмотреть результаты с поправкой на сложность.
Кирихару сразу же перенесли в лазарет, а Янаги отправился с ним в качестве моральной поддержки. Ну и свои ссадины заодно обработать. Инуи остался с измотанным Кайдо, который крепился-крепился, сохраняя вид угрюмый и независимый, но как-то незаметно для себя заснул. Угрелся под двумя куртками – своей и сэмпая – пристроил голову у Инуи на коленях и тихонько шипел во сне, недовольно. Кажется, ему снился один из тяжёлых матчей или что Инуи у него забирают.
А по лесу всё так же носились сполохи теннисных «комет». Инуи огляделся и не увидел среди вернувшихся ни обоих Эчизенов, ни Они с Токугавой.
– Чем занята команда спасателей, хотел бы я знать? – риторически вопросил Куробе. – Сайто, сходи выдерни из леса придурков, которые до сих пор играют. Пусть закончат свои разборки на корте, пока все ноги себе там не переломали.
– Эти не переломают. И уже в любом случае поздно беспокоиться, – Сайто вооружился мегафоном и отправился за самыми увлечёнными теннисистами. В них Родина нуждается, в конце-то концов.
БОНУСБонус.
– Ответьте мне на один вопрос: кто и зачем в течении всего времени продержал в игре мухомор? – поинтересовался Бёдоин, у ног которого завершил свой земной путь баллистический гриб.
– Мы все и продержали, не исключая тебя, – пожал плечами Токугава.
– Ты же мог отбить его туда, где солнце никогда не светит, но не стал почему-то, – Они поглядел с едва уловимой насмешкой, которая Бёдоину была как серпом по яйцам. Аж руки зачесались матч возобновить. И так чтоб до летального исхода.
– Я собирался улучить момент для мести и прибить Акутсу этим самым грибом. Но, видимо, придётся и дальше применять апельсины – надёжное, испытанное средство.
– А я планировал забить ему в глотку и оставшееся от гриба мочало, – озвучил неосуществившиеся планы Джин, обменявшись с Рёгой взглядами столь наполненными «любовью и обожанием», что остальным парням немедленно захотелось вызвать полицию. Во избежание.
«Полагаю, это хорошая тренировка: по грибу нельзя лупить с той же силой, что по мячу – приходилось внезапно менять тип подачи, подстраиваться. Забавно» – подумал Эчизен Рёма, а вслух произнёс лишь сакраментальное: «Mada mada dane».
– Знать вас больше не желаю, извращенцы! – подытожил Бёдоин.
Фандом: The Prince of Tennis
Автор: Noa Streight
Беты: Аямэ в 2013-м, Катриона в 2015-м
Размер: миди, 15 135 слов
Пейринг/Персонажи: тренер Сайто, Шинджи Ибу, Они Джуджиро, Токугава Казуя, Мукахи Гакуто, Атобэ Кейго, Санада Геньичиро, Ойши Шуичиро, Кикумару Эйджи, Нио Масахару, Эчизен Рёга, Янаги Ренджи, Инуи Садахару,Кирихара Акая, Кайдо Каору, Эчизен Рема, теннисисты лагеря U-17
Категория: слэш
Жанр: юмор, приключения
Рейтинг: PG-13
Примечание 1: волшебный лес, волшебный теннис, волшебные парни, волшебные звери – все волшебные))))
Примечание 2: Написано на WTF Combat 2013 для команды WTF Prince of Tennis
Краткое содержание: Лагерь «U-17». Тренеры предложили теннисистам испытать храбрость в небольшом приключении — поиске заброшенного храма в лесу.
ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА ТЕКСТА
***
Вдобавок к атмосфере чёрного-чёрного леса, Санада двигался меж деревьев вовсю источая чёрную ауру, которая оказалась особенно эффективной против оголодавшего комарья. Теперь кровососы облетали вице-капитана Риккай по широкой дуге.
К середине ночи ощутимо похолодало.
Мимо Санады ещё не пролетело ни единого огненного мяча, но чувство опасности твердило, что расслабляться не стоит. К тому же, где-то совсем рядом выли волки.
«Как хорошо, что Юкимура остался в лагере. А то ещё простудился бы… да с осложнениями. Нет уж, хватит с нас больниц!»
Самого Юкимуру, кажется, не особо радовала забота (на грани гиперопеки!), раз за разом напоминавшая о пережитой слабости. Но Санада ничего не мог с собой поделать, болезненно реагируя на каждый капитанский чих. И не он один же!
Хиракоба Рин, Кай Юджиро, Мизуки Хаджиме и Лилиадент Краузер залегли в густом подлеске, стараясь максимально слиться с местностью. Мимо прошёл настороженный Китэ, едва не наступив Мизуки на руку.
– Мы не преследовать ваш капитан? – удивился Лилиадент.
Мизуки на мгновение «завис», переваривая внешнее сходство Лилиадента и Хиракобы. У менеджера команды св. Рудольфа уже имелся некий травмирующий опыт насчёт братьев-близнецов, и вот – снова здорово.
«Разве что те брюнеты, эти – блондины… Но, господи, за что караешь?!»
– Вы точно не разлучённые в детстве братья?
– Нет совсем!
– Тссс-с-с! Заткнитесь! Китэ услышит.
– А почему мы его не пугать? Тренер сказал: надо пользовать весь огненный мячи, иначе аларма и позор, – Лилиадент даже приподнялся, высматривая капитана команды Хига и готовясь напасть, но Кай пребольно дёрнул его за волосы, вынуждая снова залечь, а Хиракоба надавил на плечи для верности.
– Капитан нас живьём сожрёт за такие номера. Уж поверь! Если тут кто и жертва, то точно не он.
– Определённо, имеет смысл выбрать кого попроще, – согласился Мизуки. – О! Вон, кстати, Санада пилит.
– Это ваше кстати совсем некстати, – буркнул Кай, поглубже ввинчиваясь в подлесок.
– Санада по-ваш будет попроще Китэ? – усомнился Лилиадент.
– Ну, понимаешь, он не мстительный. Да и вообще прямолинейный и честный. С них хотя бы после испытания проблем не будет. К слову, в старину такие погибали первыми. Или становились героями.
– Ага, посмертно.
– Полагаю, вчетвером мы его завалим. Давайте окружать.
– Прижмём к болоту и расстреляем.
– Не очень большое это спортивно, – скептически высказался Лилиадент, но тем не менее двинулся в указанном направлении. Участие в ночном партизанском японском бою казалось интересным и захватывающим опытом. К тому же Лилиадент верил, что Санада сможет задать перцу даже четверым. Но поддаваться, разумеется, не собирался.
Вскоре у края болот завязалась ожесточённая драка. Пусть и на мячах с ракетками.
Вице-капитану Риккай сразу пригодился новоприобретённый навык отбивать четыре мяча практически одновременно. Он орудовал ракеткой, как японским мечом – скупые экономные движения стремительно и логично перетекали из одного в другое, завершение одного замаха одновременно являлось началом следующего.
Некоторые мячи удавалось отбить в нападающих, другие же улетали в болото. Глаза жгло от контраста между светом и тьмой, от безумного напряжения. Но Санада не позволял оттеснить себя в трясину. Даже наоборот – постепенно вынуждал своих противников прогнуться, отступить. Им явно требовалось время, чтобы поджечь очередной снаряд, поэтому они чередовались и редко имели возможность атаковать все вместе. К тому же несколько мячей вернулись из болота, отбитые чьей-то тяжёлой рукой, и угодили в одного из нападавших, выведя того из строя.
Через его позицию Санада и прорвал оцепление. Но на этом его воинская удача закончилась. Отбивая заковыристую подачу, Санада уклонился от другого мяча и совершенно случайно подставился под третий. Поймав мощнейший удар затылком, он оступился, упал и покатился в неглубокий овражек, рухнув прямиком на чьи-то мохнатые спины.
Волчий вожак тоненько взвизгнул от неожиданности. Мгновенно сориентировавшись, Санада сунул ракетку вожаку в зубы и со всей дури запрокинул волчью башку. Ещё чуть-чуть и шейные позвонки не выдержали бы. Но Санада не смог дожать. Не физически, нет. Морально.
А за несколько мгновений промедления остальные волки затаившейся в овраге стаи оправились от первого испуга и единым слитным движением кинулись на обидчика. Тут бы Санаде и гайки, но на овражек обрушился шквал огненных мячей. Ослеплённые ярким светом волки в панике разбежались. Вихляясь, словно пьяный, кое-как уковылял даже помятый вожак стаи. А Санада изготовился продолжить лесной матч, тем более, что противник, наконец, обнаружил себя.
Четверо нападавших, увидев, что натворили, бросились вице-капитану Риккай на помощь и распугали волков. Но буквально минуту спустя их самих прижал к оврагу неизвестный враг.
– Oh, shit! Hyotei is coming!!! – Лилиадент в испуге забыл недоученный японский. Из-за деревьев один за другим появлялись теннисисты из команды Хётей. И настроены они были весьма недружелюбно.
Рин и Кай изготовились драпать и теперь панически озирались, выискивая такую возможность. А возможности не было: четвёрка охотников оказалась в ловушке между Санадой, разъярёнными хётейцами и болотом.
***
Храм Эчизен нашёл легко – чисто интуитивно, безо всяких компасов, отправившись туда, где концентрация сил противника казалась выше всего. Но у других теннисистов с интуицией тоже было всё в порядке, и они успели разбежаться кто куда. Эчизен убрал трофейный декоративный фонарик в сумку, постоял в раздумьях, глянул в сторону лагеря и… пошёл в противоположную. До утра далеко, можно играть и играть.
Очень хотелось во-первых, напасть на Токугаву или на Они, во-вторых, самому не попасться жаждущим чемпионского тела Акутсу и Кинтаро:
«С этих станется – весь лес подожгут и переломают, а толку-то… маеты на полночи, а Токугаву тем временем поймает кто-то другой».
Несколько раз Эчизен наскакивал на группы теннисистов, сражающихся между собой. Наблюдал за ходом матча и принимал сторону тех, кто послабее, чтобы уравновесить силы. Мячи летели со всех сторон, свои и чужие. Эчизену нравилось отбить позаковыристее или увернуться – короткие стычки не давали крови застояться и скрашивали одинокое блуждание по ночному лесу.
Испытание храбрости напоминало тренировки в лагере на скале у вечно нетрезвого тренера-ветерана Ньёдо, который словно бы задался конкретной целью: нассать на все догматы тренерского дела, но воспитать чемпионов. Эчизен так и не понял: его теннису учили или готовили для поступления в цирк – уж очень странные трюки пришлось освоить. Впрочем, сейчас они пришлись весьма кстати.
«Даже жаль, что больше нигде не доведётся совмещать теннис с полосой препятствий и играми на выживание».
Токугава в своём чёрном спортивном костюме да с тёмными волосами словно в воздухе растворился. Сэнгоку, например, с его огненно-рыжей шевелюрой – издалека видно. А поиски старшеклассника волей-неволей ассоциировались с ловлей чёрного кота в тёмной комнате. Эчизен расспрашивал всех, кого встречал, но Токугаву никто не видел. А вообще-то и видеть не желал.
И без него хватало впечатлений.
Озлившись, Эчизен ещё и добавлял – благо, выданных союзниками мячей хватало на все манёвры. Половина приёмов и особенных ударов в условиях леса не работала – их просто технически невозможно было выполнить в густом подлеске, среди пеньков и вылезших из земли корней. И Рёма пробовал разнообразить подачи в меру своего воображения до той степени, которая никогда раньше не требовалась ему на корте.
Нечего было и мечтать, что мяч отскочит как задумано от устланной палой листвой земли – любимый «Twist Serve» простаивал без дела. До тех пор, пока теннисист не сообразил: отскок не обязательно должен быть от земли – вокруг же деревьев навалом.
«Интересно, Фуджи использует свои кручёные? Или для леса что-то другое придумал? А подачи Момоширо, наверное, деревья с дороги сносят», – стоило подумать о сокомандниках и на душе потеплело. Через некоторое время в своих блужданиях Эчизен едва не угодил под перекрёстный огонь Фуджи и Китэ – их дуэль напоминала концерт светомузыки: не верилось, что мячи могут выписывать траектории, словно пьяные светляки в брачный период или взбесившиеся кометы, да ещё попадать при этом в цель. Эчизен не стал вмешиваться и постарался как можно незаметнее убраться подальше.
Момоширо нашёлся чуть позже – они с Таниши неплохо посидели, подчистив целый рюкзак еды, а потом сыто задрыхли, не сходя с места.
«Вот же!... Слов нет. И задание выполнил, и вид с утра будет самый отдохнувший и цветущий, всем на зависть», – перерыв всю сумку Эчизен обнаружил почти неисписанный маркер и не поленился целых десять минут потратить на художественную роспись лиц с главенствующей надписью на лбах: «Я всё проспал!».
Проделывать это пришлось очень осторожно и почти не дыша, но результат по его мнению, того стоил. Особенно удались ромашки на щеках Таниши.
***
Пока Инуи и Янаги отмахивались от горящих мячей Юкимуры и не только — на храм, во-первых, набрёл Ягю, чья помощь пришлась очень-очень кстати, а во-вторых, подопечные отлежались, да и пришли в себя.
Кайдо очнулся первым, тут же об этом пожалел и возмечтал снова сковырнуться в беспамятство. Он обнаружил себя лежащим на площадке перед храмом — с видом на алтарь и Кирихарой под боком. А над ними с двух сторон стояли тот самый призрак и нечто вроде мумии. Стояли, правда, спиной и не то, что лапы не тянули — вообще на пленников не смотрели.
И до Кайдо вскоре дошло почему: они приняли жестокий бой. Из чащи со всех сторон летели огненные шары, которые призрак отбивал, стремясь угодить в обидчиков. Ракеткой отбивал! Мумия тоже орудовала ракеткой, да так, что воздух стонал и гудел под напором тяжёлых ударов.
«Да это же Инуи! — наконец, опознал Кайдо широкую спину под слоем «кровавых» декораций. — И Янаги... Понятно. Эти двое в паре такое сильное колдунство, что можно расслабиться и получать удовольствие».
Но расслабляться он, естественно, не собирался — ведь тогда зачем ему ракетка дана?
— Эй, Кирихара! Очнись! — Кайдо бесцеремонно охлопал по щекам товарища по несчастью.
Акая открыл глаза в тот момент, когда Янаги, силясь захватить несколько мячей одновременно, неловко срезал один из них ободом ракетки. Огненный шар отвесно рухнул вниз и едва не чиркнул Кирихару по носу.
Испуганные глаза «демона» немедленно налились кровью. Как этот призрак вообще посмел в одиночку отбиваться от врагов, пока он тут отлёживается?!
Кирихара подскочил, наплевав на травму, и сходу так отбил огненный шар, что в чаще обиженно заорали.
«Демон» ответил злорадным смехом и поспешил занять более удобную позицию, чтобы не лезть под руку остальным.
— Нам противостоят Нио и Юкимура. Ещё, возможно, Они, — негромко поделился своими соображениями Ягю.
Кайдо вздрогнул, словно только заметив немногословного вежливого риккайца.
— С моей стороны только Они, — Инуи скрипел зубами от досады, едва справляясь со шквалом подач. — Кайдо, найдите фонарь, который вам надо отсюда забрать, и убирайтесь обратно в лагерь.
— О! Нио временно занят. Его атаковал кто-то со стороны, — сообщил Ягю, отбивая очередной мяч.
— Нам и одного Юкимуры с головой хватит. Кирихара, ищи фонарь!
— К чёрту фонарь! Давайте уберёмся с открытой площадки и сами на кого-нибудь нападём! Окрасим лес в красный!
— Я его нашёл! — Кайдо выбрался из храма с трофеем. — А теперь мы всем зададим!
Парни припустили бегом и вскоре оказались под защитой деревьев.
— Тут я вас оставлю. Хочу выследить Нио. Он пытался меня напугать, вообразите себе, — с этими словами Ягю отправился в обход храма туда, где, по его мнению, мог скрываться напарник.
— Удачи, — негромко пожелал Янаги, с улыбкой глядя вслед.
Помимо ракеток Ягю привёз в лагерь любимую «удачливую» клюшку для гольфа «№9», так что Нио стоило чистосердечно покаяться прямо в лесу. Если нет желания познакомиться с этой клюшкой поближе и во всех позах.
***
— Зачем вы взялись нас пугать?! — едва в сражении наступила передышка, Кирихара сгрёб Янаги за грудки. Видимо, ранее только невозможность отвлечься от противника сдерживала истерику.
— Вшшш-ш-ш-ш... — Кайдо умудрился в одном звуке выразить и солидарность с «демоном», и претензию, и вопрос.
Инуи смутился. Нужные слова упорно не желали подбираться. А за правду, озвученную без прикрас, можно было запросто получить по морде.
— Таково было наше задание на эту тренировку, — Янаги понурился. — Но, должен признать, мы слишком увлеклись.
— Задание?! ТРЕНИРР-РР-Р-РОВКА?!!! — зарычал Кайдо, борясь с желанием побить Инуи головой о ближайшее дерево. И Янаги тоже.
То, что выглядело детской игрой – реально оказалось серьёзной тренировкой, креативной в лучших традициях лагеря «U-17». И как они себя показали?
«Мы носились по лесу, как трусы и неудачники… И кто нам в этом помог?»
– Спортсмены хрррррреновы!!! – голос Кирихары приобрёл нечеловеческие нотки, а глаза стремительно наливались кровью. О том, что он и сам спортсмен – почему-то не думалось.
«С 85% вероятностью простыми извинениями мы не отделаемся... А какие ещё есть варианты?» — Инуи внезапно отбил мяч, удачно угодив в атакующего. Но тот оказался не лыком шит, и обратно прилетело сразу несколько огненных шаров. Кайдо помог с ними справиться. Хорошо, когда злость удавалось направить вовне. А то почти невыносимо хотелось разбить Инуи очки, посмотреть внимательно в глаза бесстыжие… и заплевать ему всю харю!
«Хорошо, что Кайдо со мной, а то Ренджи оставил нападение совсем без внимания. У него сейчас другие проблемы», – подумал Инуи, слегка поёжившись под многообещающим взглядом сокомандника.
— У Кирихары нога распухает. Я должен как можно быстрее доставить его в лагерь, – заявил Янаги.
— И то правда. Мы с Кайдо вас прикроем.
— Вш-ш-ш-шш!
— Сперва тактическое отступление. Потом придумаем, как... нуу-у... искупить свою вину... что-ли...
— Вшшш-ш-ш.
«У Кайдо щёки порозовели или показалось? Чёрт! Ему ведь не могло обжечь лицо этими дурацкими мячами?!» — Инуи поймал товарища за подбородок и развернул так, чтобы удобнее было посмотреть. Посветил в лицо фонариком. У Кайдо глаза округлились, как у испуганного кота. Он сердито вырвался и отступил.
— Вш-шш-ш-ш!
— С тобой всё в порядке? — участливо спросил Инуи. — Мне думается, твоя нынешняя эффективность в сложившейся ситуации составляет 53% от нормы. С учётом пережитого, удивляться, в общем-то, нечему. Но, может, я чего-то не учёл? Ушибы какие-нибудь...
— Я в норме! — рявкнул Кайдо с досадой. Чувствовал-то он себя, как Инуи выражается, еле-еле на 30%, но вовсе незачем это озвучивать! Сперва напугали почти до смерти, а теперь заботой окружают — ничего себе тренировочка.
На середине пути Янаги выдохся и передал Кирихару Инуи. «Демон» пытался возражать. Причём, столь активно, что Инуи в шутку предложил ему идти самостоятельно.
«Вот козлина лохматая — на всех сегодня проехался! — раздражённо подумал Кайдо. — А я его ещё жалел... Да бросить надо было под ближайшим кустом! Небось утром кто-нибудь подобрал бы».
***
«Угол отражения практически невозможно предугадать!» – возмутился Эчизен, досадуя на то, что деревья – не кирпичная стена. Мячи в результате разлетались вкривь и вкось, но он так увлёкся, что даже про поиски Токугавы забыл. Хотелось всё-таки добиться идеального контроля мяча.
И, как частенько в жизни случается, желания наши исполняются, когда уже не нужно, когда уже не ждём – Токугава Казуя нашёл Эчизена сам. Старшеклассника, занятого матчем, со всей силы ударило мячом в спину. Сумка с ракетками, конечно, приняла удар на себя, но его всё равно едва не опрокинуло.
Токугава дал оппоненту знак прерваться и отправился искать и вразумлять трусливого хама.
А «трусливый хам», как оказалось, вступил в неравный бой с трёмя деревьями и имел всех теннисистов мира в виду.
Токугава понаблюдал за ним минуту, не зная, что сказать. И тут Эчизен его заметил:
– О! Нашёлся, наконец-то! Сыграем!
– Уже сыграли: твоя подача меня едва не угробила. Но больше не получится, я обещал составить компанию Они.
Эчизен скрипнул зубами. Токугава тренировался с Они при каждом удобном случае. И хотя Рёма с момента первого проигрыша спрогрессировал до того уровня, когда и старшеклассникам с ним было не скучно, Токугава всё равно отдавал предпочтение матчам со сверстниками.
– Раз уж мы не на корте, я вас обоих вынесу, – заявил Эчизен, откровенно провоцируя Токугаву. – Обстановка благоприятная.
– Неужели? Не забывай, что я тоже тренировался у Ньёдо. Да и Они первосортными кортами не избалован. В одиночку ты не тянешь даже на разминку.
– Без обид, – добавил Они, приблизившись.
– Так он и не один, – фыркнул Рёга за спиной брата, не поленившись наклониться, чтобы «фырк» прошёлся холодком по шее. Рёма едва не подпрыгнул, мгновенно покрывшись «гусиной кожей», и сразу припомнил всё, что его так бесило в отце и старшем брате. Тяжело быть угрюмым интровертом в семье жизнерадостных уёбков.
– Мне нужен амулет против типа-родственных-чупокабр, – пробормотал Рёма, – и против гигантских чучелоидов…
За деревьями ему чудилось какое-то движение. Какое-то блондинистое движение. Но ещё один враг не спешил показаться на глаза.
– Семейный тандем? Хм. Едва ли это уравняет шансы.
– Вот сейчас и проверим, – железобенной уверенностью Рёги в своих силах впору было мосты мостить.
– Я с вами.
– Бёдоин?! Ты что здесь делаешь?! – опешил Токугава, мгновенно подобравшись.
– А я ваш бонус. От устроителей, – номер один лагеря «U-17» окатил Токугаву презрением и перестал замечать, сосредоточившись на Они. Чему тот, кажется, не обрадовался. Даже если не брать в расчёт младшего Эчизена, вполне способного спутать все карты в любой САМЫЙ НЕПОДХОДЯЩИЙ для этого момент, Бёдоин и Рёга – очень-очень опасное сочетание.
«Хорошо, что они не друзья, иначе нам пришлось бы совсем туго. Но и так – ему мало просто отбиться – Казуя наверняка захочет оставить победу за собой. И не просто победу, а полный разгром», – Они напряжённо оглядывал местность, прикидывая, где лучше устроиться для предстоящего рубилова.
Как Бёдоин страстно желал отомстить Они за унизительный проигрыш, так Токугава мечтал отплатить ему самому. И наконец-то эти стремления сошлись в одной точке времени и пространства.
Рёга нахмурился, ощущая, что они с братом влезли не в своё дело – у кое-кого тут что-то личное, готовое разразиться смертельно опасной бурей в любой момент.
– Вот это я удачно зашёл! – Акутсу похерил всю напряжённость момента с треском проломившись через кусты. Оглядел компанию и, мгновенно сориентировавшись, примкнул к Они и Токугаве: когда ещё выпадет возможность похоронить под ближайшим пеньком обоих Эчизенов сразу.
***
– Не пора ли нам вмешаться? – тренер Сайто с тревогой глядел на монитор, отображающий карту местности с россыпью светящихся точек. Миниатюрные сигнальные маячки, зашитые в форму, позволяли отследить перемещения каждого из спортсменов, занятых в испытании храбрости.
Куробэ ухохотался, наблюдая за двумя бешенными огоньками, нарезающими вокруг храма истерические круги.
– Первоначально мы отводили под игру, максимум, три километра леса, но теннисисты разбрелись гораздо дальше. А там болото.
– И Ньёдо сказал, что лесники засекли в наших краях большую стаю волков.
– До рассвета осталось всего ничего. Но, действительно, пора высылать спасателей. Кто не спрятался… то есть не справился – мы не виноваты.
***
На край овражка вышел Мизуки с разбитыми в кровь губами, листьями в волосах и полнейшим нежеланием продолжать этот матч в глазах. А вот Санада наоборот – преисполнился мрачной кровожадной решимости полностью анигилировать деморализованного противника.
Раз завалить не удалось, риккайца срочно требовалось чем-то отвлечь. И Мизуки осенило:
– Ну, зачем же так зло смотреть? Ничего личного. Например, Юкимуру мы и пальцем не тронули. Бродит себе по кустам спокойно, луной любуется.
– То есть как бродит?! – опешил Санада. – Он же должен быть в лагере!
– И мы тоже как бы… Точнее, вы должны были так думать, – Мизуки подсветил фонариком свой девственно белый маркировочный браслет.
«Юкимура. В лесу. А тут темнота, холод, бурелом, болото, комары, невменяемый Хётей, Китэ, огненные мячи и хрен знает что ещё!» – Санада крепко-крепко стиснул ракетку. Как минимум, список опасностей для капитана можно было прямо сейчас сократить на команду Хётей и странноватую компашку Мизуки. Если б они ещё нападали в порядке живой очереди…
Пауза затягивалась.
Противники приближались.
«Надо занять более выгодную позицию, а то стою в низине, как последний лох…» – вдруг Санаде в ноги ткнулось что-то мохнатое и мелкодрожащее. Глянув вниз, вице-капитан обалдел: его окружила кучка маленьких волчат, которых едва не растоптали и в итоге бросили запаниковавшие взрослые. Полуослеплённые яркими вспышками и ошалевшие от всего произошедшего волчата прибились к существу, от которого едва различимо пахло вожаком стаи.
Санада испытал сложную гамму эмоций: жалость, стыд, чувство вины… И решил во что бы то ни стало защитить волчат от дальнейших злоключений. А для начала накрыл их своей курткой, чтобы поберечь чувствительные глаза животных от света. Волчата охотно напихались в куртку и сразу притихли, почувствовав, что спрятались. По принципу: «раз я никого не вижу, значит и меня никому не видно», даже если из-под куртки и остался торчать куцый хвост и мелко трясущийся зад.
– Если вы возьмёте на себя Хётей, то я вас не трону. А нет, так порешу всех разом, – мрачно предложил Санада, понятия не имея, как собирается эту угрозу осуществлять.
– Впереди болото? – поинтересовался Ошитари издали, не торопясь наносить удар.
– Болото, – не видел смысла врать Мизуки.
– И вы, мудаки, туда нашего капитана загнали? – ласково поинтересовался Мукахи.
– Его загонишь, уж пожалуй, – проворчал невидимый Шишидо, занявший удобную позицию для атаки. – Он сам кого хочешь загонит.
– Угусь.
– Мы позже подошли, святым Рудольфом клянусь! А что, в болотину именно Атобэ забрёл? Откуда такие сведения?
– Последний сигнал сдохшего GPS пришёл отсюда.
– Чудненько! Теперь я знаю к кому обратиться за компенсацией ущерба. Всё лицо разбито в хлам. Буквально растерзано против всяких правил! – губы ещё не начали опухать, поэтому болтал Мизуки весьма бодренько, но чувствовал – это ненадолго.
– Так тебе и надо!
– Не облажайтесь с вытаскиванием вашего кэпа из трясины, пупсики! Он теперь должен мне много денег!
– А давайте мы мимоходом этого уродца тоже в болоте утопим? – внёс конструктивное предложение Мукахи.
– Давайте мы не будем отвлекаться на бессмысленное клацанье зубами! – одёрнул его Хиёши.
– Господа, предлагаю вам отсюда удалиться подобру-поздорову.
Оотори, Джиро, Шишидо, Ошитари и Кабаджи недвусмысленно нацелились на сборную имени Мизуки. Неожиданно бодрый и совершенно серьёзный вид Джиро – вечно сонного хётейского весельчака – пугал едва ли не больше, чем сам факт превосходящих сил противника.
А тем временем Мукахи, как самый лёгкий, подобрал какой-то дрын подлиннее, и со вздохом обречённости первым углубился в топь.
Хиракоба, Кай, Лилиадент и Мизуки решили не искушать судьбу и быстро ретировались. Санада проводил их недобрым взглядом.
– А тебе что – особое приглашение требуется? – с вызовом поинтересовался Шишидо, заглянув в овраг.
– Занимайтесь своим делом. И не беспокойтесь: в спину не ударю и от вас ожидаю того же, – не обращая более внимания на команду Хётей, Санада сел прямо на землю и стал знакомиться с вверенными ему волчатами.
– Что это за фигня у тебя там? Да вы, риккайцы, в конец двинутые! – поделился ценным мнением Шишидо и, махнув рукой на занятого теннисиста, отправился следом за своими.
– От двинутых слышу, – пробурчал Санада. Убедился, что у волчат нет травм, подхватил одного на руки и начал подъём по самой пологой стороне оврага. К счастью, пробовать себя в дрессировке не потребовалось – остальные волчата послушно двинулись следом.
– А вы у меня ещё и умные, да? Ваши бы мозги да нашему Кирихаре… – проворчал Санада с несвойственной ему теплотой в голосе. – Но куртку-то вы зачем пожевали? И главное – когда успели?
Немного дезориентированный, он шёл наугад. Взрослые волки из оврага порскнули во все стороны, за отпечатками их лап вице-капитан Риккай в темноте проследить не мог. Оставалось надеяться на удачу и волчат. Осмелев под защитой нового странного вожака, те носились вокруг, иногда отбегая на изрядное расстояние. А главное – начали подавать голос. Смешное такое тявканье и рычание.
«На месте мохнатых, я бы уже прислушался к инстинктам и лесу, и вернулся за своими чадами», – стоило подумать, как Санада заметил в яме от вывороченного пня тускло-светящиеся звериные глаза. Один из волчат сунулся туда, настороженно принюхиваясь, и ему навстречу вылез такой матёрый волчище, что теннисист ощутил мгновенную слабость в коленях. Но вида постарался не подать.
Вскоре его окружила вся стая.
«Тарундору!» – Санада вообще-то планировал вернуть волчат родителям и отправиться искать Юкимуру. Хётей в болоте полным составом, с волками, кажется, удалось наладить контакт, но остальные-то опасности никуда не делись!
Волчата преспокойно топали следом за Санадой. Видимо, план «искать Юкимуру» их полностью устраивал. А окружив малышей – и вице-капитана – плотным кольцом двигались в заданном направлении все взрослые волки.
«Ну я и вляпался! Как такое вообще возможно?! – путешествие в окружении матёрых лесных хищников вызывало невольную оторопь. – И что с ними делать? Отпугнуть нельзя – они и так уже сегодня натерпелись. Да и мало ли как среагируют на агрессию… Но как донести до них мысль, что у меня своя дорога, у них – своя? Не тащить же их в лагерь, там не поймут… Хотя могли бы и взять ответственность за ночной дебош на территории стаи. Волки в Японии охраняемый вид. Их и так мало осталось, и предпоследних чуть заиками не сделали…»
***
Бёдоин атаковал, не дожидаясь сигнала и уж тем более обойдясь без дальнейшего обмена любезностями. Теннисисты кинулись кто куда, стараясь занять более выгодную позицию.
Глядя, как опасно зашаталось дерево, в которое Бёдоин влупил мячом, Рёма малодушно порадовался, что тот в их команде. Рёга отбивал с ленцой и словно бы разогревался. Но расслабляться его противникам не приходилось: мяч, нацеленный в одного, внезапно отскакивал от дерева и устремлялся к другому теннисисту, заставляя периферийное зрение работать на износ, чтобы вовремя заметить опасность.
Акутсу выглядел как кот, погнавшийся за двумя мышами сразу – никак не мог решить: кого же первого завалить. Отчаявшись сделать адекватный выбор, бешеный блондин склонился к неадекватному: решил лупить одновременно всех противников. С Бёдоином он ранее едва ли парой оценивающих взглядов обменялся, но тот Акутсу заочно не понравился.
«Сраный выскочка!» – помимо мяча, Акутсу запустил в Бёдоина камень, но теннисист легко увернулся. Словно ожидал подобного.
– Сейчас блондинки на кулаках подерутся, – пробормотал Рёма, пряча усмешку.
– Я тебя всё равно достану! – пообещал Акутсу, раздосадованный неудачей. Зато вскоре ему повезло отомстить Рёге за брошенный в лицо апельсин – под прикрытием пары мячей, Акутсу швырнул увесистый мухомор, и шалость удалась. Даже Токугава усмехнулся, когда гриб на мгновение прилип ко лбу, сделав из Рёги пародию на единорога.
– Ну, всё, мудак, ты напросился!
Сложносоставная вендетта набирала обороты. Если бы к каждому мячу была привязана нитка – место сражения уже оплело бы непролазно сверху донизу. Не все мячи были подожжены, но от тех, что горели, бесконтрольно слезились уставшие глаза.
Рёма схлопотал тяжёлую подачу в живот и рухнул навзничь. Рёга прикрыл его, отбиваясь за двоих, пока брат приходил в себя. Неожиданно помог и Бёдоин, прицельно зарядив Токугаве в правое колено. Акутсу успел увернуться, но его несколько деморализовало брызнувшее щепой дерево в том месте, где мгновением ранее находилось его бедро.
– Чуть евнухом не сделался. Пиздец ты стрёмный! – Акутсу перевёл дух и с удвоенной злобой атаковал неприятеля. Отныне Бёдоина он тоже записал в личные враги.
Они Джуджиро сдерживал натиск противника успешнее всех, но было заметно, что это не первый матч за сегодня, и он уже подустал. Насквозь пропотевшая майка липла к телу, Они тяжело дышал и старался экономнее расходовать силы. Но с такими противниками разве ж возможно поберечься?
– Вы, сука, мне только мешаете! – шикнул Бёдоин на братьев. В ответ, подкравшийся с тыла Рёма, зарядил мячом Бёдоину аккурат по филейной части.
– Ах ты ж блядский шибздик!
– Жалко, тренеры очки за попадания не назначили.
– Ты самый креативный и вне конкуренции, – проворчал несколько смущённый Они, – но больше так не делай.
– Действительно, на таких крупных мишенях есть масса других, более подходящих мест! – Рёга, наконец, достал Они, ловко выбив из руки мяч до подброса.
– Эффектно, – Бёдоин фыркнул, – Но не эффективно. Дерись всерьёз, шут гороховый.
– Апельсиновый! – Рёма стремительно переместился и снова атаковал Бёдоина, чтоб не расслаблялся. Тот с трудом отбился от такого количества внимания разом.
– Не туда смотришь! – возмутился Акутсу, усиливая натиск. И Рёме волей-неволей пришлось переключиться на него.
Странный, невозможный матч индивидуалистов, в котором по большому счёту, каждый сам за себя. Где, помимо мячей, от ракетки к ракетке летают камни и ветки, а так же расколошмаченный до неузнаваемости мухомор.
Здоровая злость, помогавшая держаться вопреки усталости, давно ушла. Но азарт и бесшабашная отвага остались.
У Рёмы закончились мячи, поэтому он сосредоточился на том, чтобы не дать улететь в чащу последним. Без уворотов играть стало страшнее, но и интереснее в разы.
– Этот ваш Они какой-то двужильный, – весёлый тон Рёги противоречил явной жалобе. – У меня уже руки отваливаются, а ему хоть бы хны.
– Прибедняешься, – ухмыльнулся Рёма, беззастенчиво запуская «Twist Serve» с отскоком от дерева прямо в лицо Акутсу. Тот отбил, злобно ощерившись, словно какая-то бешенная зверюга. Подача неизбежно напомнила ему давние проигранные матчи.
***
– Кстати, а все в храме отметились, кому надо? Фонари нашли? – поинтересовался Ошитари, чтобы разрядить обстановку. На болоте было стрёмно. Кроссовки увязали в грязи иной раз по самую кромку и уже основательно набрали воды.
– Я даже лишний прихватил на всякий случай. Хорошо, что они компактные, – рассмеялся Джиро. И тут же звонко прибил заходящего на посадку комара.
Джиро отчаянно храбрился, как и все они. Но с каждым шагом в глубь топи, получалось всё хуже и хуже.
Вокруг что-то зловеще хлюпало, квакало и шуршало. Из-под ног то и дело выскальзывали какие-то твари, которых не хотелось идентифицировать.
Хиеши лихорадочно пытался оживить в памяти страницы учебника и вспомнить, может ли здесь водится что-то ядовитое. Память не отзывалась.
Атобэ тоже.
Как его ни звали.
Шишидо охрип уже. Кабаджи тоже. Вдвоём они орали так, что, наверное, перебудили всех местных духов. Перебудили и перепугали, ага.
Но бесполезно.
К основной группе вернулся бледный от волнения Мукахи.
– Две новости: плохая и хреновая. Дальше топь ещё более злоебучая, много бочагов, мало кочек…
– Это была плохая или хреновая? – подозрительно уточнил Хиёши.
– Атобэ забрался аж туда, где начинается сплошная вода. Вот не спрашивайте, как прошёл. Но потом оступился, и сейчас его в трясину уже по пояс затянуло. Погружается медленно, но верно.
– ЭТО ОЧЕНЬ ХРЕНОВО!!!
– О том и говорю.
– А почему он на помощь не зовёт?! Мы уже голоса сорвали, его выкликая! А если бы ты его не нашёл?!
– Так он, сука, в грязи весь и не хочет, чтобы мы его видели в таком бесславном, так сказать, состоянии.
По лицу можно было прочесть, что Мукахи очень хочется не «так сказать», а выразиться куда менее литературно, зато длинно, витиевато и от души.
– Ебанулся?!! Ну, должен же быть предел Его Ослейшеству!!! – от волнения Ошитари выматерился, как последний Гакуто, и даже не заметил. А Шишидо даже выругаться не успел, внезапно с головой ухнув в бочаг:
– …!!!
К счастью, Оотори был начеку, и стоило напарнику с горем пополам вынырнуть, как его безжалостно схватили за шкирку и выдернули из воды.
Только кепка утонула.
– Благослови господь твои длинные руки, Оотори! – умилился Ошитари.
– И хорошую реакцию, – добавил Джиро.
– Вот кто нам Атобэ из болота выдернет, – ввернул практичный Хиёши.
– До него ещё добраться надо, – мрачно осадил Мукахи. – Выстраивайтесь цепочкой за мной. Но в любом случае ничего не гарантирую. Я вам не хренов вездеход с опытом выживания, как у Рэмбо.
– С меня шоколадка, – попытался подольститься Ошитари, ощущая жгучий стыд за то, что вынуждает напарника рисковать собой. Особенно после того, как шутя загнал на дерево. Ошитари полагал, что там можно безопасно пересидеть – кто ж знал, что усталым теннисистам придётся ещё и незнакомую топь форсировать.
– Что за чушь ты несёшь?! – свистящим шёпотом возмутились разом Хиёши и Джиро. Какая нахрен шоколадка, когда они тут все жизнью рискуют, а Атобэ так и вообще – погибает…
Ошитари кротко улыбнулся, чуть склонив голову, чтобы очки зловеще блеснули в лунном свете. Если сокомандники за столько времени не уловили механику его подначек и суть взаимоотношений с Гакуто, то и объяснять бесполезно.
– С тебя шоколадка, говоришь? Ха! За тебя, убогого, уже Золотые всея Сейгаку внесли пожертвование. Так что, Юуши, ты со мной вообще не расплатишься!
– Но я приложу все усилия, – заверил Ошитари интимным шёпотом, едва не задевая губами волосы напарника.
– Противно слышать! Прекращайте! – потребовал Хиёши.
– А ты ушки-то закрой. И ротик тоже! – посоветовал Мукахи, краснея от смущения или, возможно, от злости. – Пока в них болотной грязью не прилетело.
– Не ссорьтесь, умоляю! Атобэ в опасности!!!
– Галактика тоже!
– Ну конечно, куда же галактика без Атобэ…
– И до утренней тренировки хотелось бы выйти из леса, вымыться и поспать.
– Глобальные планы!
– Я что – многого прошу?!
– Дивный оптимизм, с учётом нашего местоположения.
– Ну, раз уж вы все здесь, то может, вытащите меня, наконец, из трясины, аа-а?
***
Юкимура немного испытал на прочность своих сокомандников и остался доволен. Ясно, что в отсутствие капитана Санада не давал им расслабиться. Но чемпионат всё-таки слили… Как же так, спрашивается?!
Юкимура посмотрел на Инуи с Кайдо, потом на Янаги с Кирихарой и крепко задумался.
Крепко, но ненадолго. Ведь капитана команды Риккай атаковал не кто-нибудь, а Ирие.
Это было захватывающе!
Юкимура буквально ощутил закипающую в жилах кровь. Почти как в матчах против Санады. Ирие оказался неожиданно силён и, не имея возможности применить актёрское мастерство, сублимировал в мощь, опыт и коварство. А темнота и пересечённая местность играли ему на руку, не давая Юкимуре использовать самый особенный приём. Пять мячей практически одновременно – не шутка! Юкимура отбил два и увернулся ещё от двух. А вот прилетевший мгновением позже пятый угодил аккурат в левую скулу. Спасибо, что не в глаз. Юкимура вскрикнул, вслепую отмахнулся от следующей тройки мячей и нырнул за дерево и вниз, стремясь укрыться меж вылезших из земли корней.
Протянуть хотя бы парочку минут! Зрение отказало и оставалось полагаться лишь на слух.
Словно бы довелось хлебнуть своей же убойной теннисной техники.
Ощущение, вообще-то, было Юкимуре не в новинку. Он больнице ещё и не такого натерпелся. Но то в больнице, а это – в ночном лесу, среди враждебно настроенных теннисистов.
Чисто по-человечески хотелось… просто позвать на помощь. Кого-нибудь. Юкимура не сомневался – его товарищи откликнутся, где бы они ни были.
И поэтому он стиснул зубы до хруста и не издал ни звука.
Но больше в сторону Юкимуры не прилетело ни одного мяча – Ирие почему-то не стал его искать и добивать. Анализировать чужое благородство не хотелось.
Восстановившись, капитан команды Риккай прогулялся по периметру храма, но никого не нашёл. Одни теннисисты покинули это место, а другие ещё не подошли. Атакующие-пугающие тоже отвлеклись на какие-то свои цели и задачи.
«Скоро рассветёт. Вернусь-ка в лагерь. А то, если ребята не застанут меня в тепле и безопасности – крику будет от ворот аж досюда!» – щека горела и отдавала болью на полголовы. Но Юкимура, впервые за долгое время, ощущал себя настолько живым. Запах леса – объёмный и многокомпонентный заслонил и вытеснил из его сознания фантомный запах больницы, который ранее ничем не удавалось перебить. Капитан команды Риккай дышал полной грудью и улыбался, как сумасшедший:
«Надо взять себя в руки. А то вернусь и все кактусы Фуджи перецелую на радостях, а тот юмора не оценит. А Геньичиро вообще сколлапсирует, как личность. Зачем ему такие потрясения?»
Таким образом, «Испытание храбрости» Юкимуру очень-очень порадовало. Печалило его только полное отсутствие Санады, который сразу за стартовой чертой как сквозь землю провалился. «Интересно, он храм вообще нашёл? Или только приключения на свою стоическую задницу? Жаль, не свезло с ним сразиться. Но Ирие это, конечно, даа-а-а… Кстати, надо попросить его мне попозировать – красавчик же... И Они тоже попрошу: грех упускать такое фактурное лицо».
Вице-капитан увидел пока лишь тень среди теней, но уже узнал. Только Юкимура так двигался, только его взгляд ощущался таким пронзительным, жарким и… раздевающим?
«ЧТО-О-О?!!» – у Санады на мгновение замкнуло в мозгу, но он продолжал шагать навстречу капитану.
Два десятка клыкастых пастей промаршировали за Санадой через весь лес. А тот, раздражённый, немного испуганный и до крайности смущённый внеплановой свитой даже начал задумываться: можно ли тайно протащить в лагерь такую «семью». По всему выходило, что не получится. Ещё Санада представлял себя с мисочкой молока у ворот лагеря. Но это вам не тоже самое, что соседских кошек подкармливать. На нарисованной живым воображением картинке со сбегающимися на зов серыми оглоедами, мозг, опять же, начинало здорово коротить.
К счастью, издали завидев Юкимуру, волки внезапно отстали. Санаде даже почудилось в их прощальных взглядах некоторое сочувствие:
«Ну да — куда мне ещё одну стаю...»
***
Когда они нашли Атобэ, того затянуло уже по грудь. Руки он завёл за голову – пригодятся ещё – и выглядел расслабленно, словно возлежал на любимом шезлонге с коктейлем и книгой. Но нервный тик под глазом выдавал его сильнейшее волнение.
– Ни шагу в его сторону! – торопливо предупредил Мукахи, – Вот и всё: дальше не пройти, вокруг не обойти. Да и на этом подобии тропы мы долго не простоим, вскоре начнём погружаться.
Оотори попробовал протянуть Атобэ ракетку. Максимально наклонился вперёд, Шишидо с Кабаджи догадались придержать его, чтоб не свалился в болотную жижу. Атобэ как мог потянулся, но нет – не хватало практически целого метра.
– Верёвки у нас, конечно же, нет.
– Гакуто, а твой дрын?
– Для нашей задачки он всё равно, что зубочистка: веса «Атобэ плюс грязь» не выдержит. А если сломается, то как мы потом из болота обратно выйдем? Но я готов его отдать, пробуйте.
– Вот скажи, Гакуто, а палку потолще и понадёжнее ты выбрать не мог?
– Дреколья вокруг был целый лес!
– Я вам не русский вождь Ленин на субботнике, чтобы брёвна таскать. Вы вообще ничего не взяли, идиоты! А по-хорошему, подходящая палка должна была быть у каждого.
– Так, путеводную древесинку не трогаем. Какие ещё варианты, господа?
Господа к утру отчаянно тупили от усталости и на нервной почве.
– Нам нужен заменитель палки или верёвки… Хммм-м. А что предпочтительнее? – уточнил Джиро.
– Да какая разница?! У нас ни того, ни другого и близко нет!
– Вообще-то есть. В качестве верёвки мы можем связать куртки рукавами: это быстрее всего выйдет. Или посвязывать ремни сумок – это надёжнее. А если нужна непременно палка, то вариант один: поскреплять вместе ракетки, благо ракеток и обмотки у нас завались.
– Гений!!!
– Можешь же, когда не дрыхнешь!
– Давайте пробовать куртки и ремни. Пока будем топить куртки как раз ремни довяжем…
На хётейцев снизошло просветление, и Джиро они записали в великие гуру. Ненадолго. Ведь тут же выяснилось, что кроме двойного узла и «бантика» он вывязать ничего не в состоянии, а значит – временно бесполезен.
– Быстрее-быстрее, господа!
Мукахи казалось, что столь бурной и лихорадочной деятельности они ещё никогда не развивали. Тем более, что в эпицентре их прошлых эскапад всегда оказывался Атобэ, заряжая и подпитывая всех вокруг своей кипучей энергией. Он и сейчас был в эпицентре, но участие свелось к пассивному наблюдению.
Непривычно.
Неуютно.
Совсем-совсем неправильно.
«Когда в следующий раз будем организовывать день рождения Кабаджи на круизном лайнере с двумя тысячами гостей – слова поперёк не скажу. Только не надо больше этой гнусной беспомощности», – думал Шишидо, изо всех сил затягивая узлы. Атобэ тем временем погрузился уже до ключиц. Лицо его застыло маской неестественного спокойствия. Даже тик унялся. Сейчас всё решится – пан или пропал – чего уж теперь нервничать.
Со второй попытки парни ухитрились забросить курточную верёвку прямо в руки капитану.
– Тянем!
– Да не так резко, дебил!
– Заткнись!
– Его не отпускает!!!
– Чёртова трясина. Гррр-р-р-р!!!
– Зато нас уже засасывает…
Предрассветную тишину заполнили ругательства и сердитое сопение. Дело пошло веселей, когда был закончен второй импровизированный трос.
– Кто там из пены морской явился?
– Афродита.
– А у нас капитан из… хе-хе-хе!
– Ни слова больше! – угрожающе предупредил Атобэ. Из грязи он, конечно, вылез не так эффектно, как богиня из воды на полотнах эпохи Возрождения. Но зато несомненно живой. И даже невредимый.
Путеводный Мукахи с дрыном, не теряя времени, передвинулся из начала цепочки в конец и повёл сокомандников прочь из топи.
Ох и измучились же они на обратном пути! Гакуто часто оскальзывался, однажды таки шлёпнувшись в грязь. Следующего падения Ошитари не допустил.
Кабаджи споткнулся о какой-то корень и подвернул ногу, и теперь его приходилось поддерживать.
Атобэ после всего пережитого еле ноги переставлял, притом, что шёл налегке – его сумка с ракетками сгинула в трясине. Зато лишний фонарь Джиро пригодился. Можно было сделать вид, что Испытание храбрости все прошли, как задумано. А не устроили из него испытание дурости, выносливости, ловкости и взаимовыручки.
***
К тому времени, как Ойши и Эйджи, а в довесок ещё и Шинджи добрались до храма — о развернувшихся там ночных баталиях свидетельствовали разве что валяющиеся повсюду мячи крайне печального вида. На краю колодца сидел потрёпанный Нио и тоскливо осматривал в хлам убитую ракетку:
«По-моему, Ягю на меня слегка обиделся… Или показалось?»
— Надеюсь, мы не самые последние, — Кикумару быстро отыскал фонарики для себя с Ойши и для пары Шинджи-Эчизен.
«Если даже Малыш и успел прихватить один — это к лучшему!» — сказал он себе. Шинджи сдержанно поблагодарил. В смысле, Кикумару показалось, что сдержанно, потому что у Шинджи это заняло всего десять минут. Впрочем, скорее всего, он просто выдохся к утру.
— А всё-таки хорошо, что мы волков не встретили, — подбодрил Ойши серых от усталости товарищей.
***
В Эчизена Рёгу полетела невероятно сильная подача. Он прикинул, что струны ракетки могут и не выдержать, а доставать вторую не хватит времени – мячи хаотично носились вокруг, и никого из теннисистов не волновала чужая готовность или неготовность с ними справляться. Рёга еле успел повернуть ракетку и отбить мяч её ребром, да так, что через весь корпус в руку прошла тяжёлая вибрация. Отбил неудачно: мяч свечой ушёл вверх, и теперь предстояло не поймать его темечком. Хрустнули ветки над головой, мяч достиг высшей точки и рухнул вниз, где Рёга перенаправил его обратно в Акутсу, целясь в колено ведущей ноги. Одновременно с этим Рёге на голову упало воронье гнездо, буквально похоронив его в ворохе обгаженных веток, перьев и каких-то ещё птичьих сувениров. Лежалый мышиный трупик, например, угодил в капюшон.
А Рёме досталась жирная гусеница за шиворот. Пацан заорал от неожиданности, дивно резонируя с гвалтом потревоженных ворон.
– Не матч, а ёбаный концерт, – проворчал Бёдоин, опуская ракетку, когда к нестройному хору добавилась композиция в стиле дэт-метал, которую выдал мобильный телефон Акутсу.
– А НУ ЗАТКНУЛИСЬ ВСЕ!!! МАМА ЗВОНИТ.
И все действительно заткнулись. Во-первых, Акутсу рявкнул так, что птицы в панике разлетелись, не собираясь возвращаться на разорённую поляну до утра. Во-вторых, и последнему Рёге понятно, что звонок от мамы – это святое.
– Да? Конечно. Да… Ага… Сплю давно. Разбудила, ага… Нет, не бухаю: нечего и не с кем, спортивный лагерь же… Да. Ага. Да помыл я уши, помыл! Да. Нет… Ага… Угу. Ну, ма-а-аам… Конечно, я помню про носки!... Ага… Что?... Как опять сломалась?! Да что ты с ней там делала?! Вернусь, починю. Да… Угу… Ага. Я тебя тоже… Да!!! … Ага…
Рёма весь извертелся, пока извлекал гусеницу из-под одежды, а теперь стоял, обессилено привалившись к ближайшему каштану и зажимал себе ладонью рот, чтоб не ржать.
Парни силились сочувственно молчать, но смешки то и дело прорывались. Впрочем, им самим перед матерями приходилось отчитываться примерно так же. Только не во время матча и не при стольких свидетелях.
Рёга ожесточённо и сосредоточенно пытался отделить себя от вороньего гнезда. Мало того, что ветки цеплялись за волосы и одежду до последнего, так они ещё и липли. Даже думать не хотелось о том, какой дрянью покрылась голова. И как трагически далеко топать до душевой.
Вдоволь насладившись видом, Токугава неожиданно перебросил Рёге пачку влажных салфеток – лучше, чем ничего. Благоухать на весь лес синтетическими гиацинтами с алоэ вера не очень-то хотелось, но как альтернатива вороньему помёту – отлично.
– Вот же бред… С кем я связался? – риторически вопрошал Бёдоин, проверяя струны ракетки. Акутсу в третий раз обходил полянку по периметру, разговаривая с мамой, Рёга чистил пёрышки, точнее, себя от пёрышек. Рёма тоже проверял ракетку и старался не смеяться. Токугава делал вид «я не с ними», озабоченно ощупывая и разминая пострадавшую ногу.
– Зато не скучно. Согласись, вряд ли когда-нибудь ещё доведётся поучаствовать в таком рубилове, – философски заметил Они, который использовал перерыв для того, чтобы поочерёдно вытряхнуть и перешнуровать кроссовки.
– Да уж. Чем дольше я тут с вами нахожусь, тем больше ценю идеальное покрытие кортов, оставшихся в лагере. Вернусь и в линию разметки поцелую.
– Ловлю на слове. Хе-хе. Станешь основателем нового культа поклонения.
– Иди ты!
– Я всё, – объявил Акутсу, убрав мобильный. – Продолжим, что ли?
– Давно пора!
– Так не терпится в нокаут?
– Тебя отправить, ага.
– Попробуй!
– Чё тут пробовать – я сделаю!
– Парни, у вас что-то личное? Ничего, если мы рядом постоим?
– Завали хлебало!
– Сам завали! Я тебе ещё и мячом помогу.
И матч продолжился. У Они, Токугавы, Акутсу, братьев Эчизенов и Бёдоина много чего невысказанного накопилось. И когда ещё это выплеснуть если не сейчас, не в матче? Руки и ноги гудели от напряжения, противно ныли ушибленные места, мячей становилось всё меньше, но подачи становились коварнее и изощрённее. Каждый из теннисистов собирался выстоять, положив всех противников. У каждого имелись тузы в рукаве – приемы, приберегаемые до последнего, единственно верного момента, способного переломить ход игры.
Множество таких моментов уже осталось позади. Никто не считал, сколько раз упал, главное – сколько раз поднялся. Без судей, свистка и зрителей. Без поддержки тренера и команды. Дурацкий, опасный матч, о котором никто никогда не узнает.
Но почему-то именно здесь и сейчас хотелось стоять насмерть.
Вдохновение пело в каждой клеточке тела, струны ракетки гудели от натуги, и Эчизен Рёма был почти до слёз благодарен сильнейшим противникам, которых ему подарила звёздная ночь в тёмном-тёмном лесу.
***
Общий сбор проходил на площадке перед входом в общежитие. Когда сюда подтянулась команда Хётей – тренер Сайто прыснул в кулачок и отвернулся, не в силах справиться с собой.
– Так это были наши?! Чёрт! А я мимо них в лесу проскочил, подумал, что зомби – чуть не обоссался. В жизни своей так быстро не бегал! Ноги теперь отваливаются, – пожаловался Зайзену Кенья.
Зайзен попытался представить себе скорость ещё большую, чем Кенья развивает обычно, и похолодел:
– Тебе повезло, что в дерево на полном скаку не вписался.
– Это точно. Слуш, сфоткай их незаметно. Сфоткай! Когда ещё такое увидим!
– Попробуй нажать на кнопку, и я тебе этот гаджет в жопу вобью, – пообещал Шишидо, приблизившийся достаточно, чтобы услышать разговор приятелей.
Посеревших от усталости хётейцев живописно облепила грязь и болотная тина, кроссовки при ходьбе забавно хлюпали. Но стоило взглянуть в лица, как желание потешаться напрочь пропадало. Ночное приключение у парней обернулось явно не увеселительной прогулкой.
– Сайто, да хватит ржать! – раздражённо прошипел Куробэ. – Представь, если бы прямо сейчас подъехал автобус с родителями, и нам пришлось бы доверенных детишек им на руки сдать в таком виде. Сразу охота хихикать пропадёт.
Сайто посерьёзнел. Самый крупный парень из команды Хётей практически висел на двух других и ковылял, стараясь по-минимуму опираться на ногу. Мелкого этого… Мукахи Гакуто – напарник нёс на руках.
Теннисистам из команды Риккай повезло обойти болото стороной, но они нашли себе приключения другого рода. Матчи и поединки, судя по характеру повреждений. Парни все как один щеголяли синяками всевозможных форм, порезами, ушибами и лёгкими ожогами. Куртка вице-капитана к тому же выглядела так, словно её тигры драли. А капитан выбрался из леса с подбитой мордой и в прекрасном настроении, чем изрядно шокировал всех собравшихся.
Нио и Ягю демонстративно не разговаривали и даже не смотрели друг на друга, но воздух между ними так и искрил от напряжения – страшно рядом находится. Никто и не лез.
Маруи пристроил голову на плечо Джакала и дремал в ожидании разрешения разойтись по комнатам.
Ойши и Эйджи о чём-то в полголоса спорили с Шинджи и Камио.
– Ты мне зубы не заговаривай! – Камио прервал гипнотизирующее бормотание напарника, пока не укачало. – Всю ночь прошлялся неизвестно с кем. Точнее, теперь известно, но кому от этого легче! И к финишу умудрился прийти раньше меня!
– Не понимаю, что тебя расстраивает. Лучше раздели мою радость: я полагал, с такой компанией из лесу раньше, чем через неделю, не выйду. Вот уж действительно, репутация Сейгаку сильно переоценена. Они потеряли Эчизена! Потом полночи искали. Под лопухами. Но нашли Мукахи Гакуто. На дереве. Ещё полночи его оттуда снимали. Потом оказывали скорую психологическую помощь. Всем желающим, кроме меня почему-то. Потом мы нашли, наконец, храм и там запускали фейерверки. Из моего рассказа любой может сделать вывод, что мы могли вернуться в лагерь на много часов раньше. Но нет. Это ведь Золотая пара. Это ведь Сейгаку. Кикумару, видимо, иначе просто не может. Не понимаю, как Ойши его терпит. Впрочем, они друг друга стоят.
– Как ты его терпишь, а, Камио? – страдальчески поморщившись, вклинился в тираду Эйджи.
– Ребят, а зачем вы Мукахи с дерева снимали? Лучше бы там и сидел, а то сейчас он вообще в отключке, – перевёл тему разговора вице-капитан команды Фудомине, которому стало очень неуютно под внимательным взглядом резко замолчавшего Шинджи. Тем более, что на простой вопрос о терпении не существовало короткого и однозначного ответа.
– Ну, тогда бы он остался в стороне от хётейской заварухи и потом бы нам точно спасибо не сказал, – философски пожал плечами Кикумару. – Ойё-ё-ё…
Последний «стон» относился к Фуджи, который явился к месту сбора вместе с Китэ и Шираиши, увлечённо с ними что-то обсуждая. За капитаном команды Хига понуро плелись Хиракоба и Кай, а ещё чуть приотстав – Мизуки, Фуджи Юта и Лилиадент. Мизуки лучился довольством, а Лилиадент недоумением: загадочная японская культура явно в очередной раз поставила его в тупик.
– У меня такое ощущение, что в лесу им было интереснее, чем здесь, – пробормотал Сайто, изучая таблицу результатов, – во всяком случае, к финишу никто не торопился.
– Наш косяк, недооценили степень опасности этого приключения, – Тсуге, по въевшейся за годы привычке, смотрел на теннисистов, как на говно, но переживал за них больше, чем готов был показать. – Придётся пересмотреть результаты с поправкой на сложность.
Кирихару сразу же перенесли в лазарет, а Янаги отправился с ним в качестве моральной поддержки. Ну и свои ссадины заодно обработать. Инуи остался с измотанным Кайдо, который крепился-крепился, сохраняя вид угрюмый и независимый, но как-то незаметно для себя заснул. Угрелся под двумя куртками – своей и сэмпая – пристроил голову у Инуи на коленях и тихонько шипел во сне, недовольно. Кажется, ему снился один из тяжёлых матчей или что Инуи у него забирают.
А по лесу всё так же носились сполохи теннисных «комет». Инуи огляделся и не увидел среди вернувшихся ни обоих Эчизенов, ни Они с Токугавой.
– Чем занята команда спасателей, хотел бы я знать? – риторически вопросил Куробе. – Сайто, сходи выдерни из леса придурков, которые до сих пор играют. Пусть закончат свои разборки на корте, пока все ноги себе там не переломали.
– Эти не переломают. И уже в любом случае поздно беспокоиться, – Сайто вооружился мегафоном и отправился за самыми увлечёнными теннисистами. В них Родина нуждается, в конце-то концов.
КОНЕЦ... ?...
БОНУСБонус.
– Ответьте мне на один вопрос: кто и зачем в течении всего времени продержал в игре мухомор? – поинтересовался Бёдоин, у ног которого завершил свой земной путь баллистический гриб.
– Мы все и продержали, не исключая тебя, – пожал плечами Токугава.
– Ты же мог отбить его туда, где солнце никогда не светит, но не стал почему-то, – Они поглядел с едва уловимой насмешкой, которая Бёдоину была как серпом по яйцам. Аж руки зачесались матч возобновить. И так чтоб до летального исхода.
– Я собирался улучить момент для мести и прибить Акутсу этим самым грибом. Но, видимо, придётся и дальше применять апельсины – надёжное, испытанное средство.
– А я планировал забить ему в глотку и оставшееся от гриба мочало, – озвучил неосуществившиеся планы Джин, обменявшись с Рёгой взглядами столь наполненными «любовью и обожанием», что остальным парням немедленно захотелось вызвать полицию. Во избежание.
«Полагаю, это хорошая тренировка: по грибу нельзя лупить с той же силой, что по мячу – приходилось внезапно менять тип подачи, подстраиваться. Забавно» – подумал Эчизен Рёма, а вслух произнёс лишь сакраментальное: «Mada mada dane».
– Знать вас больше не желаю, извращенцы! – подытожил Бёдоин.
Вопрос: Like?
| 1. ♥ | 14 | (100%) | |
| Всего: | 14 | ||
@темы: Prince Of Tennis, Моя писанина
-
-
27.05.2015 в 20:21-
-
27.05.2015 в 21:00Расширенное издание, ага)
-
-
27.05.2015 в 21:03-
-
27.05.2015 в 21:06Пасиб.
Очень сложно себя усадить за дописывание, но я работаю над этим)
-
-
28.05.2015 в 08:27-
-
28.05.2015 в 10:15Ого! 70 листов! И такую телегу забросить, ну ты...
Пишется. В июне надеюсь на третью или четвёртую неделю лучистого феста будет.
-
-
28.05.2015 в 11:43а там мноооога будит????? *щенячий взгляд*
-
-
28.05.2015 в 11:53Не знаю, как обычно у меня - страничек 20-30
-
-
28.05.2015 в 12:01но больше - еще лучше))))-
-
03.06.2015 в 20:18Сердечная благодарность автору за героев в характере!))) За как-всегда-греющую-душу Золотую пару, и всегда-в-своем-репертуаре Ошитари+Гакуто, и неизменно непредсказуемого Эчизена. Сцена съема Гакуто и последующей психологической помощи шоколадками очень порадовала, как и исключительно характерная команда Хётей, и вообще все)))
Санада со стихийно усыновленными волками - это зачет))) *чуют волки с кем безопаснее в том цирке, ага)))*
Однако невольно напрашивается вопрос - не устроили ли потом особо морально пострадавшие спортсмены веселую жизнь организаторам "конкурса"? Вот честно - я бы не удержалась. Особенно если бы, как Атобе, чуть не... того...
-
-
03.06.2015 в 20:28Спасибо большое за добрые слова и развёрнутый отзыв)
Организаторам в смысле команде "пугающих" несомненно потом досталось на орехи - каждому по отдельности. А вот на счёт тренеров...
Невольно вспомнила книгу "Дом, в котором..." - в ней преподаватели весьма опасались детишек "в возрасте свершений" и только один из преподов знал, что у детишек есть внутреннее правило "в своих разборках - взрослых не трогать".
Полагаю, теннисистам за турнирами и разборками друг с другом тоже будет не до тренеров.
-
-
13.06.2015 в 21:27-все чудеснее и чудеснее)) Санада с волчатами, Атобе в сладкой вате и болоте, Акутсу с мамой и понимание остальных вокруг, Голдены и Шинджи... ну так можно всех перечислять - диалоги, действо - меня просто плющило и умиляло весь фик!)) Молодец, из небольшой зарисовки так все развернула, отлично потрудилась, проделав такой объем работы!)))
-
-
13.06.2015 в 22:29Вай, захвалила! Рада, что тебе зашло.
-
-
18.05.2016 в 19:55-
-
18.05.2016 в 22:34И мухомор... мухомор меня добил.
Всё в деле пригодится - не апельсинами едиными живы японские теннисисты)))